Поднимаясь в лифте на свой этаж, они преувеличенно оживленно договаривались, кто кого будет будить к завтраку, но Джессика подозревала, что Кристофер смущен не меньше нее.

Чем же закончится этот день? — гадала она, предчувствуя что-то необычное. Поцелуем? Или чем-то более значительным? А может быть, Кристофер уже пожалел, что зашел так далеко?

Пока Джессика искала в сумочке ключ от номера, Кристофер стоял рядом. Что ж, раз он так хочет, сейчас она холодно пожелает ему спокойной ночи…

Но когда дверь открылась, Кристофер прошел комнату и зажег лампу около кровати.

— Мы оба устали, — сказал он. — День был насыщенный… — Он направился сторону все еще слегка приоткрытой двери. — Я просто хотел убедиться, что здесь все в порядке.

— Ну что, нет разбойников? Или волка под кроватью?

Кристофер пожал плечами и посмотрел в сторону. Какое-то шестое чувство подсказало Джессике, что он не кривил душой: рыцарское отношение женщине было у Синглтона в крови.

— Вы очень хороший человек, Кристофер Синглтон, — дрожащим голосом произнесла Джессика, подошла ближе и дотронулась до его щеки.

По телу Кристофера пробежала дрожь, он зарыл глаза и губами прижался к ее ладони.

В следующее мгновение он уже держал ее в объятиях, крепко прижимая к себе, словно боясь, что она исчезнет. Он был больше не в силах сдерживать себя и дал волю чувствам.

— О, Джессика… Прости меня, Джессика.

Джессика обняла его и нежно погладила шелковистые волосы, кольцами спадающие на воротник рубашки.

— Мне не за что тебя прощать.

— Я уже так давно хотел этого…

Никогда ее не обнимали столь страстно. Это было такое счастье, что у Джессики заныло сердце.

— Я тоже. О, Кристофер… — Джессика все еще шептала его имя, когда требовательные губы прижались к ее губам, и Джессике показалось, что она летит в пропасть.

Она услышала стук и поняла, что Кристофер захлопнул дверь ногой, продолжая крепко обнимать ее обеими руками.

Кристофер целовал Джессику столь исступленно, словно ощущать ее губы, их вкус и аромат, для него было важнее, чем дышать. Когда Джессика ответила на его поцелуй, он застонал.

Никогда прежде Джессику так не влекло к мужчине, никогда она не испытывала подобного накала страсти. Все произошло слишком быстро. Но ведь Джессика и не знала никого, кто мог бы сравниться с Кристофером. Он гораздо старше, у него был опыт, и он, без сомнения, знал, как вызвать в женщине ответное чувство.

Их поцелуй длился вечность. Кристофер зарылся в ее волосы, стальными пальцами обхватил затылок и долго-долго не отпускал. Кое-кто из немногочисленных мальчиков Джессики пытался целовать ее, но эти поцелуи не вызывали у нее никаких эмоций. Однако мягкие, нежные движения языка Кристофера заставляли ее гореть, как в огне.

Джессика отвечала ему каждой клеточкой своего тела. Руки Кристофера скользнули к ее бедрам, страстно лаская каждую впадинку, каждую ложбинку: он словно хотел почувствовать всю ее целиком, вобрать в себя без остатка.

И впервые в жизни Джессика испугалась, что не сможет устоять перед неодолимым желанием. В глубине сознания мелькнула мысль, что это было бы величайшей глупостью. Их роман с Кристофером только начинался. А она давно решила, что будет близка с мужчиной только тогда, когда выйдет за него замуж, или по крайней мере после длительного знакомства.

Но огненный водоворот, который захватил их с Кристофером, не имел ничего общего с ее девичьими грезами. В один миг хорошо продуманная схема распалась. Слишком горячо. Слишком быстро. Они не были готовы к этому. Нет, не так: она не была готова. Ее пугала неопределенность ситуации. Вне всякого сомнения, Кристофер был более искусен в любви, чем она могла себе представить. Он быстро поймет, что Джессика совсем неопытна, и охладеет к ней…

— Кристофер… — Джессика подняла голову, чтобы глотнуть немного воздуха. — Кристофер, мы должны остановиться…

Прерывистый стон разочарования вырвался из его груди.

— Я понимаю. Прости. Я не хотел, чтобы так случилось. — Однако казалось, что он не в силах совладать с собой. Он целовал ее снова и снова — томительными, жадными поцелуями.

— Кристофер! — Джессика ладонями уперлась ему в грудь.

— Да, да, конечно. — Закрыв глаза, он прижимался лбом к ее лбу и тяжело дышал. Наконец он решительно отступил, глядя куда-то в сторону. — Ты права.

Джессика вовсе не была в этом уверена. Каждая клеточка ее тела молила о том, чтобы снова очутиться в его объятиях и испытать все, что обещали его прикосновения.

Кристофер подошел к темному окну.

— Как бы мы объяснили это Глэдис? — вслух думал он, не имея понятия о подлинных приличиях, которые вызвали сопротивление Джессики.

— Глэдис? — На Джессику словно вылили ушат холодной воды.

— Ну да… Она прислала тебя сюда, чтобы я за тобой присмотрел, а я не оправдал ее доверия и завел с тобой интрижку. На что это похоже?

Джессика стиснула руки, почувствовав, как холодно и пусто стало вокруг.

— Завел интрижку? Вы так называете то, что сейчас произошло? — Джессика боялась, что ее голос вот-вот сорвется.

Кристофер отвернулся от окна.

— Прости. Я не хотел выразиться так грубо. — Окончательно сбитый с толку, он сунул руки в карманы и принялся ходить по комнате, погрузившись в глубокое раздумье. — Но согласись, мы находимся в весьма щекотливом положении. Я не знаю, как мы объясним ей все это. Кроме того, дело не только в Глэдис. — Кристофер остановился и угрюмо уставился в стену. — Джессика, как мы объясним ситуацию всем моим знакомым в Денвере?

Джессика нащупала у себя за спиной стул и неуклюже села.

— Конечно, мне следовало бы об этом подумать, — произнесла она вслух, а в голове пронеслась череда мрачных мыслей. Кристофер — адвокат в престижной фирме, которого ждет блестящая карьера. У него есть любовница, вполне соответствующая его жизненным стандартам.

— Хуже всего, что я представил тебя как мою племянницу, а наша паршивая газетенка раструбила об этом по всему свету, — подвел он итог своим невеселым размышлениям. — Если теперь я начну появляться с тобой на людях как со своей девушкой, все подумают, что я намеренно лгал, чтобы оправдать наше совместное проживание. На моей безупречной репутации можно будет поставить крест.

Репутация, черт ее побери! Джессика дрожала, но изо всех сил пыталась не заплакать.

— Я не могу этого допустить, — сказал Кристофер. — Просто нужно взяться за ум, пока не поздно.

Однако даже на расстоянии в десять футов сила их взаимного притяжения не ослабевала, и Джессика недоумевала, как можно с этим справиться. Только ожесточившись, загнав чувство глубоко внутрь. Разве не так Джессика преодолевала все свои обиды и разве забылась хоть одна из них?