Однако и после этого Поллианна не успокоилась.

– И всё-таки я не понимаю, мэм, – снова и снова недоумевала девочка, – почему все люди на земле не объединятся, чтобы помогать друг другу? Мы должны объединиться. Ведь Джемми будет гораздо приятнее, если он получит в подарок книгу или ещё что-то не от какого-то там чужого благотворительного комитета, а от меня или вас, вы согласны, мэм?

– Пожалуй, ты права, – устало согласилась миссис Кэрью. – Однако люди, специально посвятившие себя благотворительности, лучше нас знают, как помочь Джемми. В частности, знают, какую книгу подарить…

Из последовавшей далее длинной тирады Поллианна мало что поняла. Миссис Кэрью разглагольствовала о «бедных, которых делают ещё беднее», о «дискриминации в вопросе распределения благотворительности», а также о «проблеме избирательной благотворительности, ухудшающей ситуацию в целом…»

– Кроме всего прочего, – заявила в довершение этой тирады дама, видя, что девочка с трудом понимает, о чём идёт речь, – вполне вероятно, что сами люди не хотят принимать абсолютно никакой благотворительности. Вспомни, как отреагировала миссис Мэрфи, когда я предложила прислать им в качестве помощи денег, еды и одежды. А между тем они охотно принимают помощь от соседей этажом ниже.

– Это я понимаю, – вздохнула Поллианна, смущённо опуская глаза. – Но есть вещи, которые я совсем не могу понять. Почему на свете вообще такая несправедливость: у нас дом – полная чаша, а у кого-то хоть шаром покати?..

Дни мелькали один за другим, а Поллианна всё больше укреплялась в своём мнении о несправедливом устройстве мира. Её неудобные вопросы не давали покоя миссис Кэрью. Даже знаменитая игра в поиск радости зашла в тупик. Поллианна была в отчаянии.

– Что хорошего можно найти в бедственном положении этих людей?! – восклицала она, горестно качая головой. – Сами мы, конечно, можем порадоваться тому, что не оказались на их месте, что мы не бедняки. Однако как только я вспоминаю о них, то собственное благополучие перестаёт меня радовать. Единственное, что ещё как-то может меня радовать, – так это то, что мы хотя бы имеем возможность помогать беднякам. С другой стороны, какая радость в том, чтобы сознавать эту возможность, если бедняки вообще отказываются принимать нашу помощь?..

На этот больной вопрос у Поллианны не было ответа… Более того, когда она обращалась с ним к миссис Кэрью, женщина огорчалась ещё сильнее. Её снова начинали преследовать мучительные видения. А именно, что её маленький племянник Джемми, больной и несчастный, страдает где-то от голода и нищеты. Даже приближение Рождества её не радовало. Наоборот, блеск новогодних украшений и гирлянд повергал её в глубокое уныние. Она словно чувствовала себя в чём-то виноватой. Особенно когда представляла, что в Рождественскую ночь, которая раньше была для неё лучшим детским праздником, её Джемми, быть может, вообще останется без новогоднего подарка. Приготовления к Рождеству лишь нагоняли на неё тоску…

Перед самым Рождеством душу миссис Кэрью стали раздирать такие отчаянные сомнения, что женщина совершенно пала духом. В конце концов она сделала распоряжения Мэри и позвала Поллианну.

– Поллианна, вот что я решила. Я решила… взять Джемми, – ворчливым голосом заявила миссис Кэрью. – Сейчас подадут авто. Я собираюсь съездить за ним и привести его к себе домой. Если хочешь, можешь отправиться со мной…

Девочка просияла от радости.

– Ах! Как я рада! Как я счастлива! – не помня себя от удивления, прошептала она. – Я так рада, что мне даже плакать хочется!.. Скажите, мэм, почему это, когда человек так сильно рад, ему хочется не смеяться, а плакать?

– Чего не знаю, того не знаю, – рассеянно пробормотала миссис Кэрью, на лице которой, впрочем, не отражалось никакой особенной радости.

Приехав к Мэрфи, миссис Кэрью с порога заявила о цели своего визита и в нескольких словах рассказала о своём пропавшем племяннике, а также о том, как она надеялась, что наконец нашла его. Она не скрывала своих сомнений насчёт того, что Джемми действительно её Джемми. Тем не менее она решила взять мальчика к себе и вообще сделать для него всё, что только в её силах. Усталым голосом миссис Кэрью принялась рассказывать, как она предполагает устроить будущее сироты.

Миссис Мэрфи сидела на кровати Джемми и тихо плакала. Джерри, не находя слов от удивления, лишь выдохнул:

– Ну и дела! В жизни ничего подобного не слышал!

Что же касается самого Джемми, то в первый момент в глазах мальчика вспыхнула такая радость, словно перед ним распахнулась чудесная дверь в волшебную страну. Но потом, по мере того как миссис Кэрью рассказывала о своих сомнениях, лицо мальчика снова осунулось, а глаза потухли.

Потом он закрыл глаза и с безразличным видом отвернулся к стене.

Миссис Кэрью молчала и ждала ответа на своё предложение. Наконец после долгой тягостной паузы Джемми снова повернулся и взглянул на знатную даму. Он был ужасно бледен, а в глазах стояли слёзы.

– Благодарствуйте, миссис Кэрью, но я не могу, – тихо, но твёрдо промолвил Джемми.

– Не можешь? Почему? – пробормотала миссис Кэрью, словно не веря своим ушам.

– Джемми! – взмолилась Поллианна.

– Да брось, парень, что ты в самом деле! – проворчал Джерри, обращаясь к мальчику. – Дают – бери, бьют – беги! Знаешь такую поговорку?

– Нет, я не могу, – упрямо покачал головой тот.

– Но, Джемми, ты только подумай, как это для тебя важно! – дрожащим голосом проговорила миссис Мэрфи.

– Думаете, я не понимаю, от чего отказываюсь? – хмуро сказал мальчик. – Отлично понимаю! – Он снова посмотрел на миссис Кэрью. – Нет, – решительно повторил он, – мне ничего не надо. Я ведь вижу, что вы сомневаетесь. Если бы вы действительно хотели, тогда другое дело. Я вам не нужен. Вам нужен настоящий Джемми! Вы ведь не верите, что я это он!

– Да, но… – уныло пролепетала миссис Кэрью.

– К тому же я не такой, как обыкновенные дети. Я калека, я не могу ходить! Вы скоро устанете от меня! – продолжал мальчик, покраснев. – Так оно и будет! А я этого совсем не хочу! Мне самому это будет в тягость… Другое дело, если бы вы относились ко мне так же, как мамочка… – всхлипнул он и, в отчаянии махнув худенькой рукой, снова отвернулся к стене. – Нет, я не тот Джемми, которого вы ищете! И я никуда с вами не поеду!

И даже стукнул по старенькому одеялу кулачком.

Воцарилось неловкое молчание. Миссис Кэрью поднялась со стула.

Её лицо было очень бледным, но совершенно спокойным. Именно это спокойствие заставило Поллианну закусить губу, чтобы не заплакать.

– Пойдём, Поллианна, – сказала миссис Кэрью.

– Ну ты и дурак, ей-богу! – не выдержав, бросил Джерри больному мальчику, когда за гостями закрывалась дверь.