— Кто же все это финансирует? — спросила Джорджия.

Виляя необъятной задницей, Джоани бросила на ходу:

— У Муру денег куры не клюют. Пятьсот баксов за консультацию. Тысяча сто — за семинар в субботу и воскресенье. — Она наклонилась и вытащила застрявшую между пальцами нитку из татами. — Имей в виду, если тебе плохо, он поможет, не взяв денег, но только не труби об этом по всему свету, иначе сюда все сбегутся.

— Сколько человек посещают семинары?

— Иногда двадцать, иногда пятьдесят. По-разному.

За один уик-энд он получает от двадцати двух до пятидесяти пяти тысяч долларов.

— Часто бывают семинары?

— Каждые три месяца.

Джорджия посчитала в уме. Неплохо. Может быть, матери следовало уговорить людей остаться здесь всей коммуной? Тогда бы и они пользовались электричеством постоянно, а не два часа в день.

В душе Джорджии проснулась тревога, но она немедленно укротила ее. Приятно думать о маме, только не надо вспоминать, где она теперь.

За регистрационным столом сидела женщина в белой униформе. Она поздоровалась, и Джоани представила Джорджию.

— Пора проведать Тилли, — сказала Джоани регистраторше. — Как она сегодня?

— Не очень. Сама знаешь, каково это.

— Пойдем со мной, если хочешь, — предложила Джоани Джорджии. — Тилли любит новые лица. Наши ей до смерти надоели.

Джорджия согласилась в надежде узнать что-нибудь еще о Сьюзи.

Едва они оказались в комнате Тилли, как Джорджия пожалела, что пришла: ей сразу же ударила в нос густая вонь разложения. Как заварной крем, она облепила ей язык, и это было до того невыносимо, отвратительно, что Джорджия, как ни старалась, не совладала с собой и закрыла рукой рот.

Тилли лежала лицом к стене, и лицо у нее было серое, изнуренное болью. Как ни заставляла себя Джорджия свыкнуться с вонью, это было выше ее сил.

— Привет, — сказала Джоани, словно не замечая смрада.

Сделав над собой мучительное усилие, Тилли повернула голову, и Джорджия тотчас убрала руку с лица, стараясь не выказывать отвращения.

— Как они? — шепотом спросила Тилли.

— Замучилась я с твоими поросятами, — улыбнулась Джоани. — Бегают повсюду. Чем скорее ты снимешь с меня эту заботу, тем лучше.

— Поросята, — прошептала Тилли.

— Да-да. Не думаю, чтоб им было плохо в Питмане. Нет, не думаю, с ними ведь была бы твоя мама, ну и вообще, а меня они достали. Будь добра, освободи меня от них, ладно? Надоело мне возиться с твоей мелюзгой.

Лицо Тилли покрылось потом. Кожа еще заметнее посерела. В ужасе Джорджия поняла, что она умирает.

Вошел Юмуру, убирая с лица волосы. Он был в белом халате и нес в руке алюминиевую миску и шприц.

— Привет, Джоани, Тилли. — Он как будто повеселел, увидев Джорджию: — Как вы сегодня?

— Сравнительно неплохо. Спасибо за стрижку. Это лучший подарок, какой я когда-либо получала.

Юмуру озарил ее лучезарной улыбкой, сверкая белыми зубами на фоне коричневой кожи.

— Мне показалось, что так вам будет легче. — Он помолчал. — Пора вколоть Тилли витамины. А потом у нас лечебный сеанс. Вы могли бы прийти через час?

— Не беспокойтесь, — ответила Джоани. — Мы уже поговорили и теперь знаем, что Тилли скоро сама возьмется за своих малышей.

Оставив Юмуру и Тилли одних, они опять пошли по коридору, и Джорджия спросила:

— Что будет с ней?

— Ничего. Она скоро поправится.

— Но она умирает!

Джоани остановилась и посмотрела в лицо Джорджии:

— Она еще долго не умрет. Ее привезли всего пару дней назад, и ей пока нехорошо, но скоро она будет сидеть и смотреть телевизор. У нее нет рака или чего-нибудь такого, у нее дело обычное.

— Что обычное?

— Ее укусил крокодил. Глупая корова оступилась, давая представление вместе с Джимми. Джимми — ее отец. У них крокодиловая ферма за Питманом. Открыли ее для привлечения туристов. Они отлично знают крокодилий нрав, но все равно время от времени что-нибудь да случается. Она махнула вправо корзинкой с едой для крокодила, думала, он пойдет за ней, но поскользнулась, и корзинка упала между ее ног.

У Джорджии глаза стали круглыми от ужаса.

— Вот так. Крокодил схватил корзинку и Тилли тоже не побрезговал.

— Боже мой.

— Да дело даже не в крокодиле. Главное не крокодил и не сам укус, а вода, в которую она попала, или грязь у него на зубах. Вот это настоящий яд. Сначала кусает крокодил, а потом зараза разъедает все тело, пока человек не умирает.

— Как Тилли?

Джоани распахнула дверь:

— Нет, она выздоровеет. Юмуру не умеет лечить рак, но с крокодильими укусами отлично справляется.

Они направились обратно в комнату Джорджии. По пути она обратила внимание на стальную дверь с электронным замком:

— Что там?

— Лекарства, — ответила Джоани.

— А почему такой замок?

— Китайские травы дорого стоят. Правда, замок никого не останавливает: если не в дверь, так лезут в окно. Вот и вчера опять залезли. Повсюду была кровь, беда с этими дураками.

Джорджия остановилась около женского туалета:

— Джоани, извини. Я устала. Зайду сюда, а потом прямиком в свою комнату.

Джоани кивнула:

— Не забудь повернуть направо около водопада. Иначе опять придется делать целый круг.

— Спасибо.

Джоани помахала ей и пошла прочь.

— Всего хорошего.

Джорджия скользнула в дамскую комнату, после чего, подождав полминуты, выглянула наружу и проверила, нет ли кого в коридоре. Никого. Тогда она направилась прямо к аптеке. Нажала на ручку. Дверь, естественно, не поддалась. Заперта. Джорджия прошла немного дальше по коридору, постояла, прислушиваясь, не понадобится ли кому-нибудь войти или выйти. Часов у нее не было, так что она понятия не имела, сколько прошло времени. Джорджия отсчитала шестьдесят секунд. Подождала. Отсчитала еще три минуты.

Она и сама не верила, что решится заглянуть за дверь, но что-то неудержимо подталкивало ее к этому. Сьюзи работала тут, и на другой день после ее гибели в больницу проникли неизвестные. Она словно видела воочию, как Костюм показывает ей дискету, и слышала, как Кожаный Пиджак спрашивает: «Где остальное?»

Джорджия не могла позволить себе сидеть и ждать, она должна была действовать.

Едва заслышав негромкие звуки за дверью, Джорджия набрала полные легкие воздуха, расправила плечи и направилась в сторону аптеки. Когда дверь открылась, она как будто на ходу едва не столкнулась с выходившей в коридор девушкой.