чем то ду́дочны́м

14 января 1926

Даниил Хармс

Школа чинар е́й Взирь за́уми

50

Ваньки встаньки 〈I〉

волчица шла дорогаю

дорогаю манашенькой

и камушек не трогала

серебрянной косой

на шею деревянную

садились человечики

манистами накрашеннами

где-то высоко́.

      никто бы и не кланялся

      продуманно и холодно

      никто бы не закидывал

      на речку поплавок

      я первый у коло́дица

      нашёл её подохлую

      и вечером до ку́зова

      её не повалок

стонала только бабушка

да грядка пересто́нывала

заново еро́шила

капустных легушат

отцы мои запенелись

и дети непристойные

пускали на широкую

дорогу камыши

      засни засни калачиком

      за синей гололедицей

      пруда хороший перепел

      чугунный домовой

      щека твоя плакучая

      румянится цыганами

      раскидывает порохом

      (ленивую) войну

идут рубахи ры́жики

покрикивают улицу

веревку колокольную

ладошки синяки

а кукла перед ужином

сырому тесту молится

и долго перекалывает

зубы на косяк

       я жду тебя не падаю

       смотрю – не высыпаюся

       из маминой коробочки

       на ломаный сарай

       обреж меня тапориком

       клади меня в посудину

       но больше не получится

       дырявая роса —

                        ВСЁ

Даниил Хармс

4 февр. 1926 г.

51

Ваньки встаньки 〈II〉

ты послушай ка карась

имя палкой перебрось

а потом руби направо

и не спрашивай зараз

то Володю то Серёжу

то верёвку павар

то ли куру молодую

то ли повора вора

Разбери который лучше

может цапаться за тучи

перемыгой серебром

девятнадцатым ребром

разворачивать корыто

у собачий конуры

где пупырыши нерыты

и колеблется Нарым

Там лежали Михаилы

вонючими шкурами

до полуночи хилые

а под утро Шурами

и в прошлую середу

откидывая зановеси

прохожему серому

едва показалися

сначало до плечика

румяного шарика

а после до клетчатых

штанишек ошпаривали

мне сказали на́ ушко

что чудо явилося

и царица Матушка

сама удивилася:

    ах как же это милые?

    как же это можно?

    я шла себе мимо

    носила дрожжи

вошёл барабанщик

аршином в рост

его раненная щека

отвисала просто

он не слышет музыки

и нянин плач

на нём штаны узкие

и каленкоровый плащ

простите пожалуйсто

я покривил душой

сердце сжалося

я чужой

– входит барабанщик небольшого роста —

ах как же это можно?

я знал заранее

– взял две ложи —

    – ВЫ ИЗРАНЕНЫ. —

    – ЗАНОВЕСЬ

собака ногу поднимает

ради си ради си

солдат Евангелие понимает

только в Сирии только в Сирии

но даже в Сирию солдат не хочет

плюет пропоица куда то

и в Сирию бросает кочень

где так умны Солдаты

ему бы пеночки не слизывать

ему бы всё: «руби да бей»

да чтобы сёстры ходили с клизмами

да чтобы было сто рублей

      солдат а солдат

      сколько тебе лет?

      где твоя полатка?

      и твой пистолет. —

кну́чу в при́хвостень кобыле

хоть бы куча

хоть бы мох

располуженной посуды

не полю не лужу

и в приподнятом бокале

покажу тебе ужо́!

Едет мама серафи́мом

на ослице прямо в тыл

покупает сарафаны

и персидскую тафту

– солдат отворачивается и больше не хочет разговаривать —

открылось дверце подкидное

запрятало пятнашку

сказало протопопу Ною:

– позвольте пятку вашу —

я не дам пятку

шнельклопс

дуй в ягоду

шнельклопс

разрешите вам не поверить

я архимандрит

а вы протопоп

а то рассержусь

и от самой Твери

возьму да и проедусь по́ полу

он рас-стегивает мундир

забикренивает папаху

и садится на ковёр

и свистит в четыре пальца:

      пью фюфю́лы на фуфу́

      еду мальчиком а Уфу́

      щекати меня судак

      и под мы́шку и сюда

      и́хи блохи не хоши́

      пу́фы бо́же на матра́сс.

за бородатым бегут сутуленькие

в клети пугается коза

а с неба разные свистульки

картошкой сыпятся в глаза

      туды сюды

      да плеть хвоста

      да ты да я

      да пой нога

      считает пальцами до ста

      и слышет голос: «помогай»

      обернулся парусом

      лезет выше клироса

      до месяца не долез

      до города не дошёл

обнимались старушки плакали

замочили туфли лаковые

со свечой читали Лермонтова

влюбились в кого го то кавалера там

   на груди у него солнышко

   а сестра его совушка

   волоса его рыжие

      королеву прижили

      может кушать рябчика

      да и то только в тряпочке

      у него две шашки длинные

            на стене висят…

      Господи Помилуй

      свят свят свят

– черти испугались молитвы и ушли из Гефсиманского сада, тогда самый святой человек сказал: —

здорово пить утрами молоко

и выходить гулять часа так на четыре

О человек! исполни сей закон

и на тебя не вскочит чирий.

ПОСЛУШАЙТЕ

сегодня например

какой то князь сказал своей любовнице:

– иди и вырый мне могилу на Днепре

и принеси листок смаковницы —

Она пошла уже козалось в камыши

Но видет (!) князь