Пока все идет хорошо. Пока не наступает ночь первого свидания Натана.

Мисс Макфикель живет в респектабельном пригороде, но дорога от дома Натану к ее дому пролегает через самые опасные районы города. Нет проблем: Натан держит машину в идеальном состоянии. Если он не будет открывать двери и окна, все пройдет безупречно. Несчастливый жребий, разбитые бутылки на разбитой улице и спущенная шина. Натан паркуется у обочины. Он запирает часы деда в бардачке для перчаток, снимает пальто, аккуратно складывает его и прячет под приборной доской. Что же касается брюк, то ему просто придется с невероятной аккуратностью и в рекордные сроки поменять шину в районе города, известном как Лазейка Надежды.

И вот, пока Натан меняет шины, он чувствует в ногах нечто странное. Он мог бы счесть, что виновником тому физический труд, которым он занимается в брюках, не слишком подходящих для подобных издевательств. Впрочем, так он лишь обманул бы себя. Ведь Натан помнит, что ему уже было не по себе, пусть и не так явно, когда он примерил брюки дома. В магазине ощущения от них казались совершенно иными, иначе он бы не купил их. И Натан бы вернул эту пару, но до свидания с Лорной Макфикель оставалось слишком мало времени, и найти другие, столь же хорошо сидящие брюки было невозможно, хотя они и оказались далеко не столь идеальными, как только начали странно воздействовать на Натана. Но насколько странно? Кожу слегка покалывает, а еще она как будто дрожит. Чушь — Натан всего лишь нервничает из-за встречи с прекрасной Лорной. И трудности, с которыми он столкнулся, не слишком помогают успокоиться.

Вдобавок ко всем несчастьям, уже обрушившимся на Натана, за тем, как он меняет шину, наблюдают два неопрятных подростка. Он старается не обращать на них внимания, и ему это удается, даже слишком. Он не замечает, как один из явных преступников подходит к машине и открывает переднюю дверь. Ужасное невезение — Натан забыл ее запереть. Дерзкий хулиган крадет пальто нашего героя, и оба малолетних ничтожества исчезают в полуразрушенном здании.

Дальше все происходит очень быстро. Натан кидается в погоню за грабителями, забегает по-видимому в нежилой многоквартирный дом и там падает, скатываясь по лестнице в грязный подвал. И дело не в гнилых ступеньках, нет. У Натана отказывают ноги. Они больше не работают. Покалывание и дрожь усилились и вывели из строя все тело от поясницы и ниже. Натан пытается снять брюки, но они не слезают, словно стали его второй кожей. Со штанами явно произошло что-то ужасное. Далее идет объяснение, что же именно. За несколько дней до того, как Натан купил брюки, некая женщина пришла в магазин и вернула их, потребовав назад деньги. Она сказала, что ее мужу брюки не понравились, так как вызывали странные ощущения в ногах, и это было истинной правдой. Правда, она не сообщила, что ее супруг умер от сердечного приступа буквально через несколько минут после того, как примерил обновку. Желая спасти хотя бы что-то после трагедии, женщина одела покойного в пару из грубой парусины, прежде чем сделать следующий ход. Бедному Натану, разумеется, ничего об этом не рассказали. Тем временем хулиганы, укравшие его пальто, видят, что он лежит беспомощный в мерзости подвала, решают воспользоваться ситуацией и избавить нашего героя от ценных вещей… начав с дорого выглядящих брюк и тех сокровищ, что таятся в их карманах. Но когда они снимают их с протестующего и парализованного Натана, то оставляют все мысли о дальнейшем грабеже. Они видят ноги Натана — зловонные конечности разлагающегося человека. Нижняя часть тела нашего героя гниет на глазах, и верхняя тоже должна умереть в плену бесчисленных теней этого проклятого здания. В агонии и безумии от осознания своей скорой кончины Натана переполняет отвращение и тоска при одной мысли: скорее всего мисс Макфикель решит, пусть и ненадолго, что он обманул ее уже на первом свидании, первом из числа множества встреч, что по велению самой судьбы должны были увенчаться волшебным, вечным и глубоким союзом двух сердец.

Между прочим, если бы этот рассказ получил свое воплощение, то скорее всего получил бы название «Романс мертвеца».

Стили

Как я уже говорил, существует несколько способов написать рассказ ужасов. Истину или ложность подобного заявления легко продемонстрировать. В этом разделе мы проанализируем три основные техники, которые авторы довольно давно используют при создании рассказов ужасов. Это реалистическая техника, традиционная готическая и экспериментальная. Каждая служит тому, кто решил ею воспользоваться, по-разному, они нужны для решения разных задач — это очевидно. Только изучив собственную душу, перспективный писатель хоррора может осознать, какую из этих техник ему следует выбрать для достижения своих целей. Итак.

Реалистическая техника. С тех самых пор, как появилось на свете сознание, неутомимые языки спрашивали: реален ли мир и живущие в нем люди? Да, отвечает реалистическая литература, но только когда и он, и они нормальны. Сверхъестественное и все, что оно представляет, — явление глубоко неправильное и, следовательно, нереальное. Мало людей готово поспорить с этими умозаключениями. Прекрасно. Поэтому высочайшая цель писателя, работающего в русле реалистического хоррора, — доказать в реалистических терминах то, что нереальное реально. Встает вопрос: можно ли это сделать? И есть ответ: разумеется, нет. Исполняя подобный трюк, трудно не выставить себя дураком. Следовательно, автор реалистического хоррора, пусть и в совершенстве овладев искусством пустых доказательств и постулатов, довольствуется лишь видимостью того, что сглаживает этот неразрешимый парадокс. Для достижения такого эффекта сверхъестественный реалист должен досконально знать нормальный мир и считать само собой разумеющейся его реальность (ему поможет, если он и сам будет нормален и реален). Только тогда ирреальное, аномальное и сверхъестественное можно контрабандой протащить в сюжет под видом простой коричневой коробки с надписью: «Надежда, Любовь и Печенья с предсказаниями» и маркой «Граница Неизведанного». И не только неизведанного, но и кресла любезного читателя. В финале, разумеется, сверхъестественное объяснение истории будет полностью зависеть от придуманного иррационального принципа, который в нормальном мире выглядит так же неуклюже и глупо, как розовощекий фермерский паренек в логове зловонных дегенератов. (Возможно, их стоит поменять местами, чтобы получился розовощекий дегенерат в логове зловонных фермерских пареньков.) Тем не менее такой фокус можно с успехом провернуть. Это очевидно. Просто помните, что читателя надо успокаивать, и по всему тексту в определенных местах необходимо расставить маячки, говорящие: сейчас можно и даже нужно поверить в невероятное. Вот как историю Натана можно рассказать, пользуясь реалистической техникой. Вперед!

Натан — нормальный и реальный персонаж, или, по крайней мере, близок к этому. Возможно, он не столь нормален и реален, как ему бы хотелось, но он стремится к этой цели. Пожалуй, даже слишком, но все же не переходя за грань нормальности и реальности. Мы уже выяснили, что у Натана есть фетиш на «волшебство» (и это слово сейчас лучше заключить в кавычки, помня о том, что хоть протагонист и вкладывает в него позитивное значение, оно будет полностью сметено к концу рассказа, когда мир черной магии обрушится на голову Натана), «вечность» (и снова кавычки — для кого как, а для нашего героя время точно истекает) и «глубину». (В этом понятии есть сложность, которой в других нет. «Волшебство» и «вечность» иронически и довольно банально связаны с событиями рассказа. С «глубиной» все не так. У этой «сущности» нет ауры, по крайней мере, для реалистического писателя. Пока не будем ее трогать.)