Прибывший в столицу Западного леса архимаг был очень занят. Он всерьез подумывал о том, как внедрить в эльфийскую гильдию магов одно очень занятное новшество, подсмотренное им в людских государствах. А именно сжигать кое-какие книги вместе с авторами. Дров бы на такое дело Келеэль не пожалел, даже если бы ему пришлось пустить на это дело половину деревьев из собственных земель. Хотя зачем ему, владеющему стихией огня, дрова? Вполне справится и сам. И даже попытается получить удовольствие от процесса медленного поджаривания. Упомянутые авторы вели неспешную беседу в четырех метрах от него и пока не подозревали о своей грядущей участи. Солидные и уважаемые эльфы. Все как один высокородные, в чьих жилах течет кровь многих поколений аристократов. Все — волшебники на высоких постах. Архимагу на то, чтобы превратить эти ошибки Великого леса в пыль, прах или пепел, потребовалось бы чуть больше минуты. Останавливало эльфа только то, что сидели они все на обзорной лекции, посвященной географии мира. И соответственно кроме полноправных магов находились здесь и ученики академии. Причем почти все.

Нет, поначалу Келеэлю идея занятия, где кроме студентов будет и преподавательский состав, понравилась. Тем более что читать материал должен был ректор, являвшийся, по мнению старого мага, талантливым оратором и весьма умным эльфом. Когда архимаг получил приглашение присутствовать на ней, то очень обрадовался. Надо же ему было потихоньку вникать в дела леса, которые он, признаться, за последнее тысячелетие несколько упустил из вида. Сейчас волшебник с ужасом осознавал, какую ошибку он допустил. Не привлеки молодой маг его внимания к родному народу, еще каких-то лет двести-триста — и осталось бы только устраивать новый раскол расы. А так, глядишь, и обойдется. Может быть. Если очень повезет. Во всяком случае, симптомы болезни показывают, что пациент скорее мертв, чем жив. Но некромантию Келеэль знает достаточно хорошо, чтобы попытаться что-то сделать.

Предмет, вызвавший в пятитысячелетнем волшебнике такую бурю эмоций, скромно лежал перед ним на столе. Это была книга. И материал в ней был дан превосходно. Доступно, легким и понятным языком, с тщательными инструкциями, понять которые мог любой грамотный маг и большинство учеников. Даже иллюстрации были. Вот только содержание этого труда едва не заставило древнего эльфа наплевать на законы и устроить магическую дуэль, а вернее, массовое убийство, здесь и сейчас. Книга была посвящена начальным дисциплинам: методам входа в транс, медитации, концентрации. С упором на использование препаратов с содержанием наркотиков. Почти половина массивного фолианта была посвящена способам изготовления дурманных зелий и «правильного» распорядка жизни при условии их регулярного применения. С ними ускорялся и упрощался процесс обучения, да и мощь выпускников повышалась. Но если так активно применять стимуляторы, как советовали авторы, с самых первых дней учебы… Получалось, что молодой маг, покинувший стены академии, без этой отравы уже не сможет полноценно существовать и чаровать. Да и с ней сможет вряд ли, потому как с одурманенной головой не то что о высшей магии, даже о мало-мальски сложной придется забыть. Архимаг признавал, что многие вещества могут увеличить как душевные, так и физические силы. Сделать выпускника более живучим, повысить реакцию и объем резерва, да даже стимулировать память и соответственно ускорить повышение мастерства. У чародеев всегда с собой имелась пара-тройка фиалов, способных помочь в тяжелой битве или сложном ритуале. Но рекомендовать наркотики студентам?! Включать теорию их применения в обязательную программу?! Да цвет эльфийской молодежи перемрет в течение двухсот-трехсот лет!

Как сказал волшебник, подавший Келеэлю этот труд, данная бомба замедленного действия должна будет стать обязательной к изучению уже у следующего потока. На вопрос архимага, кто это написал, этот идиот назвал себя и еще нескольких членов ученого совета. И еще попросил дать на книгу рецензию. Что ж, Келеэль ее напишет. И даже высечет на его надгробном камне.

Наставник по географии, ненадолго сменивший ректора, начал свою речь издалека, с общего описания мира, сравнивая его с легендарной обителью перворожденных, откуда когда-то и пришел народ эльфов, расселившийся по многим мирам. Если верить разошедшемуся не на шутку ученому, то Фредлонд проигрывал прародине по всем статьям. Непонятным в его речи было только одно: с чего же перворожденные покинули такое удобное жилище, отправившись куда-то еще.

— И чего лить воду? — вздохнул Келеэль, слегка отвлекшись от неприятных дум. — Мир у нас в общем-то нормальный… Три континента — Мадул, Остра и Дертег, много островов, леса занимают почти всю территорию, кроме пустынь… Название, ставшее общеупотребительным, вот правда подкачало… Хотя кто сейчас помнит, что Фредлонд на древнедраконьем означает «яйцо»?

Тем временем вещавший с трибуны ректор, вновь взявший слово, подошел в своей речи к описанию Эрсийского царства, расположенного в самой большой пустыне на континенте. А также к рассказу об истории государства. Архимаг слова ректора пропускал мимо ушей, сосредоточившись на своих собственных воспоминаниях об этом клочке земли, где сейчас пребывали воскрешенные им эльфы. Последние материалы о ходе эксперимента он получил от своего летающего соглядатая сегодня утром.

«Велик и славен город Торезм, столица царства Эрсии! — гласит первая строчка гимна этой страны. — Велик и славен!» Келеэль под этими словами готов был подписаться. Этот город не так уж давно, по меркам архимага, построили гномы Раздельных гор для своих союзников-кочевников, жителей пустынь. Просто так уж решили боги, что этот богатый чудесными алмазами горный хребет проходит через край пустыни и упирается в океан. До тех пор, пока имелись более доступные залежи, подземные рудокопы в такую глушь забираться не желали. Но прекрасные камни имеют свойство заканчиваться. Пещеры под горами велики, но все же не бесконечны, а свой угол каждому хочется. В общем, где-то три тысячи лет назад несколько кланов обратили свое внимание на пустующие земли. Ну не считать же за население пару-тройку деревень в долинах? С людьми-кочевниками, которые составляли подавляющее большинство жителей пустыни, договорились быстро и полюбовно. Вожди разнообразных племен давно имели свой совет и хотели стать цивилизованным народом, да вот только чего-то им не хватало. Подумав сообща, они решили, что не хватало им города. А раз уж гномы искусные строители, то пусть помогут! Раз в год они должны строить улицу для нового города в крупнейшем оазисе. Не меньше чем из десяти двухэтажных домов. И цену назначить за них справедливую, но доступную. А раз в десять лет — дворец или храм для владык царства. А за это им будет дано право беспошлинного проезда через земли пустыни.

Гномы, которым как раз некуда было девать камни из новых шахт, согласились. Да и нужно было местечко поблизости, где можно прогулять заработанные денежки. Строили новый город почти четыре столетия, попутно обогащаясь на алмазах. В казну клана они ведь несли куда больше, чем в появившиеся увеселительные заведения. Правда, как только они завершили очередной дворец, то с удивлением увидели, что населяющие песчаные просторы племена давно перестали быть кочевыми. Да и союзниками тоже. Мигом люди понастроили себе более мелких и куда менее красивых городов, которым до столицы было как тому же гному до дракона, насоздавали законов, насочиняли традиций, навыдумывали торговых пошлин… Ну и как результат — почти тут же поссорились с низкорослыми соседями, которые водили через пустыню свои караваны. А горячие сердца жителей пустынь признают только один вид спора: войну. Ушли гномы из пустынь. Не захотели связываться. Да и алмазы, как оказалось, возить на продажу быстрее морем. Гномов, конечно, пробовали выбить из занятого хребта, но безуспешно. То ли потому, что люди под землей воюют плохо, то ли потому, что гномы крепости строят куда быстрее, чем города.