купила ей по мотку разного цвета, но закрутилась и несколько дней они пролежали в сумке, а потом я и вовсе попала сюда. Резинку я нашла, когда собирала сумку в дорогу, зачем-то один моток оставила в сумке, а остальные семь оставила в тайнике у Луши.

Загрузив, как говориться головы народа идеями, я со спокойной совестью отправилась спать. Обняла Мариану и уснула.

Утром я была шокирована. И Лион, и Емельян сделали, что я просила. Всё-таки магия большая помощница. По сути, она тут заменяет людям машины и выручает.

Мы с Лионом собрали куклу с резинками, и мне теперь надо придумать, как сделать волосы.

Для общего счастья мы подстригли… коней, не сильно, но укоротили и гривы, и хвост, потом помучились с проблемой, как запихнуть. Одно знаю, если ты упертая, а с тобой такие же бараны, всё получится. Мы сделали волосы, я сходила, помыла их в реке, хорошо прочесала, осталось сделать раскраску. Использовала пока карандаши, я иногда рисую, и у меня всегда есть в сумке несколько коробочек разных. Ну вот, готова, надо теперь шить одежду, но этим мы с Марианой займёмся уже в дороге, и так из-за этого мы выехали позже. Но это стоило того, когда увидели счастье и восхищение куклой. Она обняла и расцеловала всех, устроила вальсирование и плакала от счастья, обнимая свою красавицу.

— Спасибо тебе, Надюш, за то, что открыла глаза. За эти три дня, что я рядом с Марианой, я понял, что многое теряю, отдаляясь от дочери, теперь всё будет по-другому.

— Я рада, и тебе, Альберт, и Мариане нужны эти отношения. Девочка же очень любит тебя, и ей тебя не хватает.

— Я понял и ещё понял, что и мне её не хватает для счастья.

Мы забрались в карету и тронулись в путь. Я достала одно из платьев, что дала мне Луша, и мы с Марианой начали создавать "шедевр" для куклы. Да, не смогли мои учителя в детдоме научить меня хорошо шить, но уж кукле-то, думаю, мы сможем что-то сшить, а там уже девочка найдёт помощницу.

— Надежда, скажи, тебе действительно не жалко вот так раздавать идеи?

— Нет, не жалко. Вот если бы это было моим личным рецептом, который я придумала сама, то поверь, никто бы не получил его просто так. А в том, что я предлагаю ребятам, я ноль. Я могу только образно рассказать, поверхностно. И выходит, что это их работа, так почему я должна жалеть передать им права.

— Ребята это ценят, но они до сих пор просто в шоке, что ты просто раскидываешься идеями. И мой тебе совет: эти ребята честные и хорошие, я за них ручаюсь, но постарайся в дальнейшем воздерживаться от таких поступков. Пойми, новинки — это реальный шанс подняться, и многие пойдут на всё, чтоб завладеть бесплатным мешком с идеями. Прости за столь грубое сравнение, но они просто выжмут тебя и выбросят.

Я задумалась, а он прав, сколько таких случаев было на Земле, может и не точно таких, но схожих.

— Знаешь, я поняла, о чём ты. И да, ты прав, такие люди и у нас были, и кто попадал к ним, часто оказывались почти в рабских условиях, я не знаю, есть или было у вас рабство.

— Что это такое?

— Раб — это человек невольный, он не имеет никаких прав и является собственностью хозяина, практически вещью.

— Нет, у нас, Слава богам, такого нет и не было никогда.

— А у нас было, даже иногда и до сих пор можно встретить. И я бы не хотела оказаться первой рабыней, поэтому последую твоему совету. И, если вдруг что будет нужно, лучше поговорю с тобой или с ребятами, с кем уже имею дело.

— Хорошо. Мы поможем и обезопасим тебя, поверь мне.

Через несколько часов, уже после обеда, мы подъехали к столице. Никаких стен, вначале стали появляться редкие домики, и чем дальше мы проезжали, тем домов становилось больше. И народу, соответственно, тоже, пробираться становилось труднее, и путь до особняка графа у нас занял значительно времени.

— Наконец-то доехали, видно, в столицу стали прибывать поступающие в академию, забыл, что мы как раз прибудем к этой поре.

— Тогда выходит, если бы я не получила плюсом три месяца Веты, то зачем так рано меня сюда надо было выдергивать? Как-то не продуманно это тут.

— Почему? — удивился Альберт.

— Смотри, меня переместило за несколько месяцев до дня поступления. Благодаря Вете от вас, я спокойно адаптировалась, приняла мир, успела обзавестись семьёй, друзьями. Даже наладить какой-то бизнес, ну, дело, которое будет давать мне доход, самостоятельность. Выходит, я за эти месяцы привязалась к миру, и приняла его, как родного. А если бы меня кидали туда-сюда, я начала бы противиться миру. Так как нет уверенности в будущем, страх неизвестности, одиночество.

— Надо поговорить с королём, это действительно многое объясняет, но я бы создал комиссию, и она бы провела опрос перемещенцев, и уже точно выяснили бы, так это или нет.

— Конечно. Случаи могут быть разные, я была одинокой, мало друзей и никого из родных, у других же всё может быть просто в точности до наоборот.

— Вот — вот. Ладно, определю тебя, и после того, как у тебя будет всё, что нужно, всё-таки отправлюсь во дворец. Честно, не хотел, не люблю я эти шумные вечера, толпы бездельников, они ж говорят только об одежде и о конях.

— Но неужели ты не хочешь снова жениться, где-то же должна быть твоя половинка.

— Вот встречу и обойду очаг. Но не уверен, что среди тех, кто обитает во дворце, прячется моя половинка.

— А я тоже надеюсь найти свою пару. На Земле не встретила, надеюсь, он прячется в этом мире, — засмеялась я.

— Ну, пойдёмте, девочки, нас уже встречают, — открыв дверь, граф вышел первым, потом подал руку мне, а затем просто подхватил дочь на руки.

— Всем добрый вечер, сегодня знакомить не буду, мы очень устали, просто попрошу проводить нас в наши комнаты, и выделить девушек моей гостье Надежде и вашей маленькой хозяюшке Мариане. Мы без нянек, они прибудут позже.

— Хорошо, Ваша светлость. Леди Надежда, пройдёмте, я мадам София, домоправительница столичного дома графа Верновского. Ваша горничная уже ожидает Вас в Вашей комнате. Милана, позаботься о маленькой графине, ты закрепляешься за ней.

— Хорошо, мадам, — сделав книксен, миловидная девушка подошла к графу и ласково заговорила о чем-то с Марианой, дальше я не смотрела, отправилась за мадам