больше людей присоединилось к важным для них сообществам». Конечная цель состоит в том, чтобы «помочь 1 миллиарду людей присоединиться к действительно значимым группам… Если у нас получится, это не только повернёт вспять процесс сокращения членства в группах, который наблюдался на протяжении десятилетий, но и укрепит социальные связи и объединит мир». Эта цель настолько амбициозна, что Цукерберг поклялся «ради этого изменить всю миссию Facebook»[84].

Сетования Цукерберга на распад человеческих сообществ вполне обоснованны. Но через несколько месяцев после его клятвы скандал с Cambridge Analytica показал, что данные, доверенные Facebook, попали к третьим лицам, которые использовали их для манипуляций выборами в разных странах. В этом контексте высокопарные заявления Цукерберга прозвучали насмешкой, и Facebook потеряла доверие людей. Можно лишь надеяться, что, перед тем как строить новые сообщества, Facebook озаботится защитой приватности и безопасности уже существующих.

Как бы то ни было, есть смысл глубже изучить взгляд на сообщества, предложенный компанией Facebook, и попытаться понять, помогут ли социальные сети — естественно, после повышения безопасности — выстроить глобальное сообщество. В двадцать первом веке люди имеют все шансы превратиться в богов, однако в 2018 году мы ещё остаёмся животными каменного века. Для благополучия и процветания мы по-прежнему должны объединяться в сообщества. Миллионы лет люди приспосабливались к жизни в небольших группах численностью, не превышающей нескольких десятков человек. Даже сегодня многие не в состоянии запомнить имена более 150 человек — независимо от того, сколько у них друзей в Facebook[85]. Без членства в таких группах люди чувствуют себя одинокими во враждебно настроенном мире.

К сожалению, на протяжении двух последних столетий действительно наблюдался распад тесных сообществ. Попытка заменить небольшие группы людей, хорошо знающих друг друга, воображаемыми сообществами наций и политических партий не увенчалась полным успехом. Миллионы ваших братьев по национальной семье или миллионы товарищей по коммунистической партии не могут дать такой сердечной близости, как один-единственный брат или друг. В результате возникало противоречие: люди становились всё более одинокими, а планета — всё более тесной. Многие социальные и политические бури нашего времени вызваны именно этим дисбалансом[86].

Таким образом, идея Цукерберга об объединении людей вполне своевременна. Но смотреть нужно не на слова, а на дела, и, чтобы воплотить эту идею в жизнь, Facebook потребуется полностью изменить свою бизнес-модель. Трудно выстроить глобальное сообщество, зарабатывая деньги на привлечении интереса людей и с последующей продажей их внимания рекламодателям. Тем не менее похвально уже само стремление Цукерберга сформулировать идею. Большинство корпораций считают своей главной целью получение прибыли. Они убеждены, что вмешательство государства должно быть минимальным, а люди должны довериться рыночным силам, которые примут за них действительно важные решения[87]. Поэтому, если Facebook на самом деле намерена создавать сообщества людей, тот, кто боится, что эта социальная сеть заберёт себе слишком много власти, не должен с криками о Большом Брате заталкивать её назад, в корпоративный кокон. Наоборот, им следует подталкивать другие корпорации, институты и правительства к конкуренции с Facebook, чтобы и они формулировали свои идеологические установки.

Конечно, сегодня у нас нет недостатка в организациях, которые жалуются на распад человеческих сообществ и пытаются их восстановить. Все, от феминисток до исламских фундаменталистов, занялись созданием сообществ, и в следующих главах мы проанализируем некоторые из этих попыток. Действия Facebook уникальны своим глобальным характером, корпоративной основой и глубокой верой в технологии. По всей видимости, Цукерберг убеждён, что искусственный интеллект Facebook сумеет не только идентифицировать «значимые сообщества», но и «укрепить социальные связи и объединить мир». Это гораздо более амбициозная задача, чем использование искусственного интеллекта для управления автомобилем или диагностики рака.

Идея сообщества, выдвинутая Facebook, вероятно, представляет собой первую открытую попытку применить искусственный интеллект для централизованно планируемой социальной инженерии в глобальном масштабе. Поэтому её можно считать важным прецедентом. Успех будет означать, что мы, скорее всего, увидим другие подобные попытки, а алгоритмы будут признаны новыми хозяевами человеческих социальных сетей. Неудача укажет на ограниченность новых технологий — возможно, алгоритмы хороши только в управлении беспилотными автомобилями и диагностике заболеваний, а в решении социальных проблем нам по-прежнему придётся рассчитывать на политиков и священников.

Онлайн против офлайна

В последние годы социальная сеть Facebook добилась невероятных успехов, и сейчас в ней больше 2 миллиардов активных пользователей в интернете. Но для реализации нового видения потребуется перекинуть мостик через пропасть между онлайном и офлайном. Сообщество может зародиться как группа в сети, но для настоящего расцвета оно должно пустить корни в реальном мире. Если однажды какой-нибудь диктатор запретит в своей стране Facebook или отключит интернет, что будет с сообществами: они исчезнут или перегруппируются и нанесут ответный удар? Смогут ли они организовать демонстрацию в отсутствие интернет-связи?

В феврале 2017 года Цукерберг объяснял в своём манифесте, что онлайновые сообщества способствуют появлению офлайновых. Иногда это действительно так. Однако во многих случаях интернет-сообщество заменяет реальное, и между ними есть одно фундаментальное отличие. Реальные сообщества отличаются глубиной связей, недостижимой для виртуальных, — по крайней мере, недостижимой в ближайшем будущем. Если я болею и лежу дома, в Израиле, мои онлайновые друзья из Калифорнии охотно поговорят со мной, но не принесут мне тарелку супа или чашку чая.

У человека есть тело. На протяжении последнего столетия технологии отделяли нас от тела. Мы постепенно утрачивали способность обращать внимание на вкус и запах. Мы всё больше погружались в смартфоны и компьютеры. События в киберпространстве нам интереснее, чем происходящее на улице. Для меня поговорить с двоюродным братом в Швейцарии стало проще, а с супругом за завтраком — труднее: ведь он всё время смотрит в свой смартфон, а не на меня[88].

В прошлом люди не могли позволить себе такую невнимательность. Древним собирателям приходилось всегда быть начеку. Бродя по лесу в поисках грибов, они высматривали на земле характерные бугорки. Они прислушивались к малейшему движению в траве, чтобы понять, не прячется ли там змея. Найдя гриб, они должны были очень внимательно разглядеть его: съедобный или ядовитый. Члены современных благополучных сообществ не нуждаются в подобной внимательности. Мы бродим среди полок супермаркета,