Схватив его за шиворот, я поставил стул в исходное положение.

– Зря ты это сделал, – цокнул я языком, вкладывая в свои слова максимум иронии. – Если это будет происходить чаще, то нам придется все время прерываться.

Новиков ничего не ответил. Я молча подошел к шкафу и открыл дверцу. Найдя носок, я вернулся и засунул его в рот этой сволочи. Он пытался сопротивляться, но надавив пальцами ему на щеки, мне удалось это сделать. До меня доходили приглушенные вопли. Я мог бы заклеить его рот армированным скотчем, но в моих планах было почаще освобождать его пасть, чтобы он сказал мне то, что мне хотелось услышать.

Я вернулся в своему броннику и достал молоток и пару гвоздей, которые принёс с собой. Разумеется, я продумал каждую деталь. Опустившись перед Новиковым на корточки, я схватил его стопу, но он сопротивлялся из последних сил. Визг сквозь носок в его рту становился усиленнее. Я сжал его ногу и с силой ударил по ней молотком. Удар. Еще удар. Вопль становился все громче. Как только он не смог больше двигать ногой и сопротивляться, потому что кости на его стопе были сломаны, я схватил гвоздь и стал вбивать его. С каждым ударом молотка, я ощущал усладу для своих ушей. Ублюдку это явно не нравилось.

Провернув то же самое и со второй стопой, я сел обратно на кровать и пристально посмотрел на него. Какое-то время мы сверлили друг друга взглядом. Я был абсолютно спокоен, когда ублюдок учащенно дышал, пытаясь прийти в себя. Он больше не вопил. Поэтому я подошел к нему и вытащил носок из его рта.

– Это чтобы ты больше не падал. Иначе испортишь нам все веселье, – сказал я.

Новиков ничего не ответил. Он тяжело дышал, пот выступил у него на лбу.

– Начнем с самого начала? Это ты сбил жену своего лучшего друга и спихнул все на моего отца. Верно?

Он молчал, глядя на меня исподлобья.

– Да ладно тебе, – сказал я, подмигивая ему. – Все равно эта информация не покинет эти стены. Я просто пытаюсь понять: правда ли то, о чем догадался самостоятельно.

– Ты не мог этого узнать, – прохрипел он.

– Ошибаешься, – ответил я. – Мне известно о той самой машине и о событиях, которые произошли в тот день. Все остальное – мои догадки. Ну так что? Я прав?

Он моргнул и опустил голову. Я прожигал его взглядом, ожидая, что он продолжит свой рассказ, но нет. Засунув обратно ему в рот носок, я достал спиральный нож и стал медленно скручивать его в бедро ублюдка. Он завопил от сумасшедшей боли. Еще бы. Этот клинок просто создан для невыносимых пыток и мучительных убийств. Его спиралевидное лезвие сходит в человека, разрывая вплоть изнутри так, что зашить потом это невозможно.

Я стал крутить нож, вгоняя его все глубже в ногу. Когда я понял, что этого может быть достаточно, то я подошел и вытащил носок из его рта. Он попытался кричать, и я несколько раз ударил его, заставляя заткнуться.

– Если ты расскажешь мне все о тех событиях, я больше не буду его применять на твоей ноге.

Я покрутил нож перед его глазами, и тот сдался.

– Да, это я был тогда за рулем, – тихо произнёс он. – Твой отец встречался тогда с чеченцами. Он возил для них оружие. Я тоже присутствовал на той встрече.

Он замолк, чтобы перевести дыхание, и через мгновение продолжил:

– Была перестрелка. Много людей тогда погибло. Мне удалось спрятаться в укрытии. В какой-то момент я увидел, что твой отец лежит недалеко от меня, держась за живот. Я подполз к нему и оттащил в укрытие. Когда все закончилось, я затащил его в машину и повез в больницу. Было раннее утро. Я гнал как сумасшедший.

И тут его голос сорвался, и он стал… Плакать? Я вздернул бровь и подошел к нему ближе. Ублюдок действительно всхлипывал.

– Она выскочила из ниоткуда! – выкрикнул он. – Я не виноват!

Я слушал его, и до меня начинало доходить.

– Ты любил жену своего лучшего друга.

Это не был вопрос. Я знал это.

Новиков лишь качнул головой.

– И ты был настолько «убит горем», что подставил совершенно другого человека?

Я почти выклюнул эти слова ему в лицо.

– Это была случайность! – воскликнул он.

– И поэтому ты, мразь, цепляясь за остатки своей трусости, сделал все, чтобы подозрения не пали на тебя?

В моем теле бушевал огонь. Я не мог успокоиться. Кровь кипела от познания таких мелких деталей.

– Сука! – выкрикнул я и с силой ударил ногой о его распятую стопу.

Как только мои берцы соприкоснулись с его прибитой ногой к полу, он завопил. И пока его рот был раскрыт, я поглубже затолкал ему носок. Доставая почти до глотки. Я ждал, пока сволочь не заткнется. Как только его приглушенные вопли прекратились, я вытащил кляп, чтобы задать ему следующий вопрос:

– Почему ты подставил своего лучшего друга? Ведь это ты заказал моего отца, а не он, верно? А как же тогда встреча Савина с киллером? Он все-таки был причастен к этому?

Он выждал мгновение, раздумывая, говорить об этом или нет.

– Коля всегда знал, кто стоит за смертью его жены, но он никогда бы не пошел на убийство. Он много лет рыл под него, чтобы посадить. Даже пытался действовать через меня, чтобы я сливал ему информацию. Но это не было в моих интересах. Иначе бы я потерял транзит через Баракуду. Поэтому кормил друга завтраками. Спустя годы мне удалось встретиться с одним из чеченских сепаратистов. Залимханом. Я выдал ему всю информацию, которую знал, чтобы он мог прибрать себе порт. Мы договорились делить прибыль пополам. Я не мог руководить официально таким бизнесом. Все складывалось как нельзя хорошо. Твой отец больше бы не болтался у меня под ногами. Последние годы он доставлял только хлопоты, поднимая цену за транспортировку грузов. Жена моего друга была бы отомщена. Савин был бы доволен. Но что-то пошло не так, и твой отец подавил нападение. Ты просто