— Что? Да как вы смеете такое говорить?!

От негодования у меня сжались кулаки, от чего края одеяла чуть не расползлись в разные стороны. Пришлось повременить с возмущением.

— Простите, но что «такого» я сказал? Вы действительно сейчас на моей постели и здесь же проведете последующие ночи. Если, конечно, не надумали скрасить досуг команды…

— Нет! Их досуг лучше скрасите вы! — Свое возмущение я могла передать только уничтожающим взглядом, одновременно плотнее укутываясь. — Кстати, а где, позвольте поинтересоваться, собираетесь спать вы? — Каюсь, не смогла сдержать ехидные нотки.

— У ваших ног, лия. У ваших ног…

Достойно ответить этому провокатору помешал ужин. Матрос, доставивший еду, удостоился такого зверского взгляда от меня, что ретировался быстрее, чем тарелки с подноса оказались на столе. Тар, ничуть не расстроенный спешным бегством члена команды, сервировал стол, разлил по серебряным кружкам вино и жестом пригласил присоединиться.

— Мне казалось, что на таком большом судне, как «Алата», должна быть кают-компания. Почему нам принесли еду сюда?

Отвлекая Лариона вопросом, я пыталась прикинуть, как смогу разместиться за столом, укутанная с ног до головы, да и есть в таком наряде будет затруднительно.

— В кают-компании помимо меня обедают и другие офицеры. Сомневаюсь, что вы захотите предстать перед ними в подобном виде.

Льер Идамас протянул мне длинный плотный халат и отвернулся, давая возможность облачиться. Неплохо было бы выяснить, как вообще я оказалась в одной рубашке и куда делось платье и другая одежда, но сначала надо подкрепиться, есть и правда очень хотелось.

Весь ужин прошел в напряженном молчании. Пару раз я ловила на себе задумчивые взгляды, но стоило вопросительно приподнять бровь, как тар целиком сосредотачивался на еде.

— Хватит уже так на меня смотреть, капитан! Спрашивайте, что хотели, или дайте спокойно поесть.

— Ешьте, лия Армель, ешьте. Все, что меня интересует, вполне может подождать. А вот ваш голод, как и мой… стоит утолить сейчас.

И опять двусмысленный намек, от которого щекам стало жарко. Почему, ну почему при дворе он вел себя совершенно иначе — хоть и язвительно, но отстраненно, а сейчас словно с цепи сорвался? Да если бы тогда льер Идамас был таким вот соблазнительным, загадочным, возможно, я и не совершила бы такую глупость… Хотя на тот момент его социальное положение было намного ниже, нежели сейчас. Но будь он ко мне более внимательным, возможно, я и не устояла бы. А теперь чисто из принципа не буду поддаваться на провокацию!

Наш ужин подходил к концу, когда в дверь каюты вежливо постучали. Дождавшись ответа, пожилой целитель вошел, кивнул льеру Идамасу и попросил меня уделить ему пару минут.

Осмотром лекарь остался доволен, снова напоил гадкой микстурой, а потом строго-настрого наказал соблюдать постельный режим.

— Льер Идамас, надеюсь, вы присмотрите за исполнением предписания? — уточнил мастер Жизни.

— Непременно… — со всей серьезностью произнес тар Турмалинский, а в обращенном на меня взгляде плясали такие чертенята, что я опять покраснела.

* * *

Повернувшись на другой бок, я закрыла глаза и попыталась уснуть. Выходило плохо, очень плохо. Близость мужчины вызывала странную дрожь, будто маленькие молнии поочередно били по коже, порождая непонятное томление во всем теле и желание сбежать. Гнусный тип! Уверена, он подстроил это специально, чтобы отомстить. Да было бы за что! Подумаешь, прилюдно отклонила его предложение руки и сердца. Правда, в очень некорректной форме, но и он хорош! Застал врасплох, вот я, растерявшись, и ответила в привычной для меня манере.

Но ведь столько времени прошло — целых полгода. Все должно было забыться, сгладиться. Так нет же, он решил припомнить обиду! Вот возьму и не поддамся на провокацию. А сейчас надо спать. Завтрашний день обещал быть тяжелым и насыщенным, так что лишние переживания ни к чему.

Стоило закрыть глаза, как воспоминания перенесли меня в имение родителей, в любимую с детства спальню. В распахнутое окно залетел ветерок, приправленный ароматом садовых роз. Скользя по телу, теплый воздух ласкал плечи и шею, покрывая их легкими невесомыми поцелуями. От его дуновения чуть сдвинулся край одеяла, и ветер-проказник замер над вырезом рубашки, словно останавливаясь в нерешительности. А потом все же продолжил движение, расстегивая пуговички и уверенно, но нежно спускаясь ниже, постепенно из теплого превращаясь в горячий…

Вынырнув из дремы, я резко села на кровати. Мой мучитель все так же лежал на полу, положив под голову подушку. Грудь мерно вздымалась в такт дыханию, а тело казалось расслабленным. Все говорило о том, что он крепко и сладко спит. Неужели мне все привиделось? Настолько реалистичный сон…

И я бы даже поверила в это, если бы не одно «но» — пуговицы действительно оказались расстегнуты, а плечи и шея нестерпимо чесались. Вот такая вот странная реакция на мужскую щетину и неоспоримое доказательство того, что сон мой был реальностью. Чувственный сон… и запутанная реальность.

Откинувшись обратно на подушки, я стала медленно застегивать пуговички. Это уже переходит всякие границы! Я прокручивала в голове возможные варианты отмщения, но все они никуда не годились. Глаза потихонечку закрывались, усталость и общая слабость брали свое, и я начала уплывать в страну грез. Но затем мысль о том, что сон может повториться, заставила испуганно распахнуть глаза и проверить, что делает тар.

Он по-прежнему спал. Бледный свет луны аккуратно пробирался в иллюминатор, прыгая на стул, с него на пол. Но вот корабль качнулся, и луна осветила мужское лицо. Погладила брови, пощекотала высокие скулы, приласкала твердые губы. Ларион глубоко вздохнул, потянулся и… повернулся на другой бок! Лишив меня возможности уличить его в обмане.

Вот же — мужчина! Сам спит, а мне приходится придумывать коварные планы, вместо того чтобы хорошенько отдохнуть.

Из коридора донесся неприятный звук: чьи-то когтистые лапки царапали дверь каюты. Вспомнив рассказы о том, что трюмы кораблей полны крыс, я чуть не завизжала и от страха прикусила одеяло. Скрежет повторился, и тут я вспомнила, что на судне помимо обитателей трюма есть еще один грызун.

Я привстала на цыпочки и, успокаивая себя тем, что в случае опасности тар обязательно придет мне на помощь, тихонечко пошла открывать. На полу коридора с непередаваемым выражением мордочки сидела любимая тетушка. Она все еще была в образе морской свинки, мои надежды на то, что зелье выветрится со временем, не оправдались. Подхватив на ручки пушистый комок, я вернулась на кровать и укрылась с головой одеялом. Тетя Аршисса появилась чрезвычайно вовремя для того, чтобы провести секретные переговоры. Разработав совместный план мести и заручившись поддержкой родственницы, я свернулась калачиком и со счастливой улыбкой на лице уснула.

Утро наступило неожиданно рано. Оно чем-то мокрым и холодным толкало меня в щеку, затем сопело на ухо, потом пощекотало, пробираясь под рубашку, чем и разбудило окончательно.