Я закрыл дверь и подошел к дедушке. Он держал семейную фотографию, на которой были запечатлены мама, папа и я. Рука дедушки крепко сжимала рамку.

– Я помню, как фотографировал вас, – произнес он, кивнув на снимок, сделанный в горах. Мы все стояли на вершине скалы. – А ты?

Я помнил, хотя это было так давно. Мы все отправились в поход, и некому было сфотографировать нас. Именно дедушка сфотографировал родителей и меня, он всегда приносил себя в жертву. Дедушка протянул мне фотографию, и я слегка улыбнулся, взяв ее в руки.

– И я. Это был веселый день.

– Он был очень приятным.

Я кивнул, откладывая снимок в сторону.

– Не знал, что ты звонил. Извини. Меня весь день не было дома.

– Мхм. Я знаю это. – Дедушка сел в мое кресло, жестом предлагая мне сделать то же самое. Дедушка наклонил голову.

– Мне позвонил доктор Сильвера. Он сказал, что ты заходил повидаться с мамой.

Я нахмурился.

– Он позвонил? Почему?

Дедушка покачал головой.

– Я часто разговариваю с ним об уходе за твоей мамой. А тебя давно не было в клинике, он просто решил сообщить. Мне это показалось любопытным.

Я совсем на это не рассчитывал. Я пожал плечами.

– Она моя мама.

– Да, сынок, но в последнее время ты не прилагал особых усилий, чтобы увидеть ее.

Поскольку он был прав, я ничего не сказал. Дед нахмурился.

– Сегодня был какой-то особый повод?

Я никак не мог рассказать ему о Грир. Он вообще не должен был знать о ней, учитывая, что она была здесь в ту ночь с Брайсом. И хотя два этих события никак не были связаны, рисковать мне не хотелось.

– Нет, сэр. Просто решил повидаться с ней. Как ты и сказал, прошло много времени.

Рука деда легла на трость, в его глазах сквозила печаль.

– На самом деле в последнее время я все чаще общаюсь с ее врачами. Ты же знаешь, что в ее состоянии нет никаких изменений.

Я кивнул. Это не было новостью. Прогноз моей мамы не изменился за годы, прошедшие с тех пор, как она оказалась в коме. Никакой надежды, что что-то изменится, по крайней мере, мне так сказали. Я уже смирился с этим. Но все же, поскольку она была моей мамой, никогда не терял надежды. Дедушка потянулся ко мне и обхватил мое плечо рукой, на которой сверкало его собственное придворное кольцо. Он сжал ладонь.

– Я думаю, ты уже в том возрасте, чтобы самому принимать решения. Возможно, тебе стоит начать думать о том, каково твоей матери будет в дальнейшем. Тебе уже двадцать один, и… Тебе нужно взять ответственность за эти решения.

Я знал это. Понимал, что в конечном итоге ответственность лежит на мне.

Но все же, даже осознавая это…

От одной мысли у меня начинал болеть живот, голова затряслась, и дедушка снова сжал мое плечо.

– Я не буду давить на тебя, – произнес он. – Никогда бы не стал. Я просто хочу для тебя самого лучшего. И для нее тоже. Она была замужем за моим сыном, и я всегда любил ее.

Он и правда любил маму, мы все были близки. Я кивнул.

– Могу я подумать об этом?

– Конечно, – он отстранился, а я надеялся, что на этом разговор закончился, и был благодарен, когда позже проводил его обратно вниз. Дедушка решил проведать меня, потому что не мог дозвониться, и решил приехать, услышав, что я сегодня виделся с мамой. Я ценил это.

– Дашь мне знать, если приедешь в город, чтобы увидеть ее? – полувопросительно сказал он, улыбнувшись. – Я всегда составлю тебе компанию. Ты же знаешь это.

И мне это было очень нужно тогда, когда был маленьким, когда был в полном дерьме и не мог нормально смотреть на мир. Мне хотелось уничтожить все на своем пути, так я был зол.

Я снова кивнул, открыл дверь и собрался было проводить дедушку на улицу, но нам обоим пришлось остановиться. Кто-то еще стоял по другую сторону двери.

И она выглядела напуганной до чертиков.

Грир

Я провела в комнате в общежитии около двух секунд, прежде чем поняла, что оставила блокнот в машине Найта. Я догадывалась, что могла позвонить ему и, наверное, должна была так сделать.

Может, я просто хотела проверить, как он там.

Я до конца не понимала, по какой причине оказалась в автобусе вместо того, чтобы просто взять телефон и написать сообщение Найту. Следовало поступить так по многим причинам, и главная из них – взгляд, которым он одарил меня в тот момент, когда дверь распахнулась, и я предстала перед Найтом. Выражение его лица стало диким, ничем не сдерживаемый гнев набирал силу с каждой секундой, что парень смотрел на меня. Он мгновенно вышел за дверь, а позади него стоял мужчина. Мне не удалось хорошо рассмотреть его, потому что Найт схватил меня за руку и потащил со ступенек братства вниз, туда, откуда я пришла.

– Какого черта ты здесь делаешь? – Его выражение лица казалось бешеным, совершенно безумным. Он отшвырнул меня от себя, как мусор. – Какое право ты имеешь…

– Сын?

Его глаза широко распахнулись, когда Найт повернулся. За его спиной стоял мужчина, которого я теперь могла разглядеть. Он был уже стар. Его присутствие и бесцеремонность ощущались вполне отчетливо. Я запомнила их еще много лет назад. Я столкнулась не с кем иным, как с Джеральдом Ридом, дедушкой Найта.

Пожилой мужчина стоял на крыльце братства, как император, наблюдавший за своим королевством и происходящим перед ним. Он нахмурился.

– Найт, сынок. Кто это?

Мои глаза широко раскрылись. Мужчина явно не узнал меня. Хотя я не удивилась. Когда он видел меня в последний раз, я была еще ребенком. Странно уже то, что Найт узнал меня тогда на вечеринке. Хотя… мы оба узнали друг друга, словно фонарь и его свет. Я и Найт нашли друг друга.

И я жалела, что это случилось.

У меня было много причин, чтобы не приходить сюда этим вечером. Если честно, я и не думала проходить в сам дом, находиться там, где Брайс застрелился. Я все еще помнила его лицо, всю ту кровь и эмоции Найта. Я никогда не видела его испуганным ни до, ни после. Но тогда в его глазах сиял абсолютный ужас из-за того, свидетелями чему нам пришлось стать. Он не выглядел как человек, который испытывает