В славословиях американскому бизнесу неизменно присутствует утверждение, что эта экономика связана как с прибылью, так и с убытком. «Американская система частного предпринимательства, основанная на конкуренции, является признанной системой прибылей и убытков, в которой надежда на прибыль служит стимулом, а боязнь убытка — шпорами»[55]. Возможно, что это так. Но в отношении организованной части экономики, в которой развитая техноструктура способна ограждать свои прибыли посредством планирования, это определение неверно. И оно неверно также в отношении «Юнайтед Стейтс стил корпорейшн», из отчета которой мы заимствовали только что приведенное суждение, — в течение четверти века эта корпорация не имела убытков.

6

В рассматриваемой области также следует избегать преувеличений, они никогда не делают более убедительными строгие доказательства. Среди 200 крупнейших американских корпораций, образующих сердцевину индустриальной системы, имеется незначительное число таких, где собственники оказывают существенное влияние на решения. Это влияние с каждым годом уменьшается. Но есть исключения. Одни собственники, как, например, Дюпоны и (в меньшей степени) Фаерстоуны и Форды, активно участвуют или участвовали в управлении. Они пользуются, таким образом, влиянием, будучи частью техноструктуры, и это влияние, бесспорно, возрастает благодаря владению акциями. Другие собственники, входя в состав совета директоров, оказывают влияние на подбор руководства, то есть решают вопросы подбора лиц, принимающих решения. И еще имеются, возможно, такие собственники, которые знакомятся с делами и авторитетно вмешиваются в решение отдельных вопросов — отдельных случаев слияния, выпуска нового вида продукции.

Говоря об этой категории собственников, всегда приходится, однако, ставить вопрос о том, в какой степени решение исходит от того, кто его формально принял, и в какой степени дело уже было решено за него той группой, которая доставила соответствующую информацию. Здесь следует снова подчеркнуть опасность смешения акта утверждения с процедурой выбора решения. И при всех условиях важно отдавать себе отчет в том, что декорум, соблюдаемый в корпорациях, более или менее умышленно рассчитан на то, чтобы скрывать реальную обстановку. Это обстоятельство заслуживает того, чтобы сказать о нем в заключение несколько слов. В освященных временем суждениях о корпорациях настойчиво подчеркивается власть совета директоров и тем самым в конечном счете власть держателей акций, которых, как принято считать, представляет этот совет. Ритуал, призванный засвидетельствовать эту власть, соблюдается с большой торжественностью; никто не позволяет себе цинично отзываться о его подлинном содержании. Совету директоров представляются обширные докладные записки, насыщенные сведениями и статистическими данными, и ему дается время для их изучения. К докладным запискам прилагаются рекомендации. Имея в виду масштабы и групповой характер подготовки этих рекомендаций, их отклонение представляется немыслимым. Тем не менее у совета остается впечатление, что решение принято им.

Принятый в корпорациях порядок ведения дел позволяет совету директоров действовать и в сфере финансовых операций, то есть решать вопросы, связанные, например, с изменением структуры капитала, выплатой дивидендов, выдачей разрешения на выпуск ценных бумаг. При том условии, что техноструктура контролирует источники сбережения и предложения капитала, подобные решения зачастую являются самыми шаблонными и производными из всех решений, принимаемых в корпорации. Но, как отмечалось в другом месте, все, что связано с крупными суммами денег, создает впечатление могущества и власти. Это та же ассоциация, какую обычно вызывает крупное войсковое соединение.

С еще большим рвением, хотя и с меньшей правдоподобностью, корпорация посредством заведенного ритуала стремится внушить акционерам впечатление, будто они облечены властью. В тех случаях, когда акционеры действительно контролируют (или контролировали) свою компанию, общие собрания акционеров не сопровождаются особыми церемониями.

Мнение большинства побеждает, мнение меньшинства отвергается, и последнему делаются такие уступки, которые представляются целесообразными из стратегических соображений. И смысл всего происходящего всем понятен. Когда же акционеры перестают оказывать влияние, то предпринимаются специальные усилия, направленные на то, чтобы скрыть это. Место общего собрания выбирается таким образом, чтобы акционерам было удобно. Им преподносят прекрасно напечатанные отчеты, составление которых является ныне специализированным ремеслом. Устраивается осмотр продукции и даже заводов. На собрании, как и в отчете, многократно говорится о вашей компании. Должностные лица с сугубо подчеркнутым вниманием выслушивают заведомо не относящиеся к делу предложения совершенно несведущих участников собрания и заверяют, что они будут рассмотрены с величайшей тщательностью. Слова благодарности за «выдающееся искусство, с каким вы управляете нашей компанией», расточаемые старомодно одетыми женщинами-акционерами, владеющими десятью акциями, принимаются руководством с хорошо разыгранной признательностью. Критиков ожидает суровое осуждение всех присутствующих. Из значительных акционеров на собрании никто не бывает, никакие решения на них не принимаются. Годовое общее собрание акционеров крупной американской корпорации — это, пожалуй, наша наиболее тщательно разработанная форма внушения иллюзий народу.

В 1956 г. свыше 100 тыс. акционеров «Бетлехем стил корпорейшн» передали по доверенности свои голоса комиссии из числа администраторов. По установившейся практике эти голоса были поданы за список кандидатов в совет директоров, отобранных руководством из своего состава. В следующем году в Вашингтоне произошел разговор:

Сенатор Кефовер: Вещественные доказательства свидетельствуют о том, что члены совета директоров выплатили сами себе в 1956 г. 6499 тыс. долл.

Хоумеp (президент «Бетлехем стил корпорейшн»): Позвольте прервать Вас, сенатор, я хочу сказать, что мы не выплачивали сами себе. Я желал бы, чтобы это выражение не употреблялось.

Сенатор Кефовер: Отлично, выплатили себе с одобрения акционеров.

Мистер Хоумеp: Так лучше.

1

Корпорация позволяет приспосабливать организационные формы к существующим потребностям. А так как различие преследуемых целей порождает различие потребностей, то и приспособление происходит по-разному. Современная крупная корпорация приспособлена к передовой технике, к крупным капиталовложениям и связанному с ними всестороннему планированию. Она отражает потребность техноструктуры в свободе от внешнего вмешательства. Техноструктура добивается этой свободы различными способами, включая обеспечение предприятия капиталом за счет внутреннего источника.

Но если техника проста, то предложение капитала может и не быть значительным. В условиях несложной техники рынок функционирует более надежно, и потому имеется меньше поводов для планирования и нужда в нем меньше. По тем же причинам меньше потребность в специализированной информации и в связанном с ней аппарате. Вследствие этого фирма может иметь малые размеры. Производство реактивных двигателей или сооружение атомного реактора доступно лишь крупным фирмам. Но розничная продажа бензина или выращивание яблок по-прежнему доступны сравнительно мелкому предприятию.