- Дурдом…

- Да нет, в этом логика своя есть, конечно. Особенно, когда разберёшься. Но на первый взгляд – да, полный бред… - Ангелина печально покачала головой.

- То есть получается, что вам теперь только в Банк?

- Да. В региональный банк. Я туда уже позвонила, сказали приезжать во вторник.

- Ближайший?

- Ага. Поедем вдвоём с Вадимом. Я трясусь страшно. Представляешь, отправимся на встречу со своим малышом.

- Я так понимаю, вам только фотографию покажут?

- Да. Но мы же его уже увидим, пусть только на экране монитора, но ведь увидим же.

- Ангел, я вас очень люблю, вот увидишь, всё будет хорошо. Сказки бывают и непридуманными. Вот ещё чуть-чуть, и ты поверишь в это. Потому что в ваших с Вадимом жизнях такая непридуманная сказка обязательно случится.

- Ох, Санька, Санька. Твои бы слова да Богу в уши.

Но вышло не слишком складно. Валдайцевы в банк данных приехали заранее, долго сидели в полутёмном коридоре на убогих, еле живых от старости креслах, держа наготове папку с документами. Наконец их пригласили в кабинет. Выдали по бланку. Ангелина непонимающе взглянула на девушку, протянувшую им образцы заполнения, потом пробежала глазами и замерла в ужасе:

- То есть сейчас нам детей не покажут?

- Нет, - раздражённо дёрнула плечиком девушка, - вы только заявление напишите, где укажете, каких именно детей вы хотите.

- Что значит – каких? – изумился Вадим.

- Мальчика, девочку, блондинов, брюнетов, возраст, цвет глаз… Посмотрите, - она ткнула пальчиком с длинным бордовым ногтем в образец, - здесь всё написано.

- А когда мы сможем всё-таки посмотреть базу?

- Через месяц. Заполняйте анкету, - равнодушно бросила девушка и направилась к двери.

- Через месяц? – с трудом выдавила из себя Ангелина, а Вадим просто окаменел.

- А что вы хотите? - дёрнула плечиком девушка. - Нам нужно подобрать подходящие вам варианты. Да и очередь у нас. Кстати, вы сможете выбрать только одного ребёнка, поехать посмотреть, потом, если не понравится, вернуться к нам и написать отказ. После этого получите другой вариант.

- Понятно, - кивнула Ангелина и низко нагнула голову, словно внимательно читая образец. Слёзы душили её.

Девушка вышла. Вадим встал и шагнул к жене. Она, всхлипнув, уткнулась лицом ему в свитер.

- Ничего, ничего, - шепнул Вадим и погладил её по кудрям. – Давай напишем, а там видно будет.

Они быстро заполнили анкету, попрощались с вернувшейся равнодушной девушкой и ушли. На улице Ангелина разрыдалась.

- Как же так? Месяц ждать! Это что за очередь должна быть? Медицинские справки действительны три месяца. Сегодня уже десять дней, как они у нас на руках. Даже если через месяц мы найдём малыша, пока суд да дело – срок действия закончится, и придётся их продлевать.

- Да, - тяжело выдохнул Вадим, - я не ожидал, что так долго. Что будем делать?

- Я буду сама искать.

На следующий день Ангелина, сбежав с работы сразу же, как только прозвенел звонок с пятого урока и чувствуя спиной удивлённый взгляд их доброго охранника Василия Сергеевича, села за телефон. Положив перед собой толстую тетрадь и ручку, она обзванивала опеки Москвы и Подмосковья.

Сделав несколько звонков, она потёрла лицо и нервно рассмеялась. Словно издеваясь над ней, в опеках отвечали строго через одну: в первой доброжелательно, но там не было детей, во второй, на территории которой были дома малютки или больницы, – по-хамски.

- Здравствуйте, - снова потыкав в кнопки, проникновенно начала Ангелина, - мы с мужем хотим усыновить ребёнка. Документы уже полностью на руках, вы не могли бы нам помочь найти малыша?

- А вы откуда, девушка? Наша?

- Нет. Мы из другого района, но у нас нет домов малютки.

- У нас очередь.

- Поставьте, пожалуйста, и нас в эту очередь. Когда нам подъехать с документами?

- У нас очередь из своих, так что до свидания!

- Подождите, пожалуйста! – не выдержала Ангелина и в голосе её отчётливо прозвучали учительские интонации. – По закону мы имеем право взять ребёнка из любого населённого пункта страны, хоть с Сахалина. Поставьте нас в очередь.

В трубке недовольно помолчали. Ангелина ждала.

- Ладно, подъезжайте!

- Когда?

Но уже раздались короткие, словно раздражённые, гудки. Ангелина посидела пару секунд и принялась звонить вновь.

- Ещё раз здравствуйте, я звонила только что по поводу усыновления. Вы сказали подъезжать. Когда мы можем приехать?

- В приёмные часы, - и трубку вновь положили.

- Спокойствие, только спокойствие, - сама себе сказала будущая мать и набрала номер:

- Простите, пожалуйста, это снова я, по поводу усыновления. Скажите, пожалуйста, а когда у вас приёмные часы?

- Среда и пятница – с девяти до двенадцати, четверг – с двух до пяти.

- Всё для людей, - усмехнулась Ангелина, послушав тут же раздавшиеся гудки, - время – удобнее не сыскать.

Просидев у телефона несколько часов и ничегошеньки не добившись, кроме того, что в нескольких отделах опеки и попечительства их согласились принять и поставить в очередь, Ангелина снова приуныла.

Вадим был на сутках, Шпики и Сибарит спали в обнимку, развалившись ровнёхонько посередине широкой хозяйской кровати. В окно бил дождь. Ангелина снова вспомнила про волонтёра Любу. Да, две недели назад в их подопечных больницах отказников не было, но всё могло измениться. Может быть, написать ещё раз?

Она решительно подошла к компьютеру и настучала письмо:

«Здравствуйте, Люба!

Вас снова беспокоит Ангелина. Простите, пожалуйста, мою назойливость, но не появились ли в ваших больницах малыши?

Мы не сидим, сложа лапки, но ситуация кошмарная, я по наивности и не думала, что всё так плохо. Встали на учёт в Банк данных по области. Но примут нас только в конце октября. А время идёт…

Теперь вот занимаюсь тем, что обзваниваю все опеки Москвы и области подряд и спрашиваю, нет ли малышей. Но пока результаты безрадостные. Там, где работают нормальные люди (честь и хвала им и безмерная моя благодарность!), нет отказников((( Мне сказали, что на сегодняшний день по области всего 17 детишек до 4 месяцев со статусом на усыновление((( А в Московский банк данных даже дозвониться не могу, то нет никого, то занято хронически. Сегодня узнала, что суд могут назначить и через 2 месяца (по закону). Я в ТАКОМ ужасе! Создаётся впечатление, что все призывы усыновлять - это просто сотрясание воздуха. Увы.