жизни. Диана быстрым шагом завернула направо в проулок между двумя большими участками, и вскоре они с Даней оказались перед небольшим деревянным домом, возле которого стояла полицейская «Нива». Ворота были распахнуты, и они вошли внутрь. Даня с интересом оглядывал неухоженный двор, где в нескольких местах грязными кучами все еще лежал неубранный снег, а в дальнем углу стоял деревянный туалет. Дом был старым, чуть покосившимся от времени, с проржавевшей крыши капала вода, а потускневшая краска на пропитавшихся влагой стенах некрасиво облупилась. Даня не понимал, как можно жить в таких условиях. И еще неизвестно, есть ли в доме душ или хотя бы какое-то место, где можно помыться. «Неужели моя Ди жила здесь! – пораженно подумал Даня. – Теперь я еще больше понимаю ее желание вырваться отсюда».

Они поднялись на крыльцо, и Диана повернулась к Дане с тревогой в лице. Она не знала, что обнаружит в доме, и ей было страшно заходить туда.

– Можешь остаться здесь, ни к чему тебе видеть всю эту грязь, – сказала она.

– Ну уж нет, я сюда приехал не на улице постоять, – покачал он головой и шагнул следом в темную затхлую прихожую.

– Не разувайся, – сразу предупредила она.

Но Даня и сам не стал бы этого делать, потому что внутри было не намного чище, чем на улице. Он споткнулся о стоявшие прямо у входа пустые бутылки и чертыхнулся. Диана прошла вперед и, открыв дверь в комнату, впустила в прихожую стойкий запах алкоголя. За большим квадратным столом, накрытым клеенчатой скатертью, сидел пьяный мужчина в драных трико и вытянутой, засаленной футболке. Рядом с ним сидел участковый и что-то писал. Напротив них на потертом диване неопределенного цвета расположилась всклокоченная женщина, которая пьяно растирала по красному лицу слезы. Рядом с ней о чем-то говорила по телефону худощавая женщина неопределенного возраста в строгом костюме, вероятно, представительница службы опеки.

Все одновременно повернулись к вошедшим Дане и Диане. Мужчина, который предположительно был ее отцом, ткнул пальцем в их сторону и выкрикнул:

– Явилась, шалава гулящая! Деньги привезла?

Диана покачнулась и инстинктивно отступила назад. Даня обнял ее за плечи и прижал к себе, мгновенно вскипев. Как смеет это ничтожество так говорить с его Дианой?!

– Ну-ну, уважаемый! – хлопнул ладонью по столу полицейский.

– Эта дрянь сбежала два года назад и о родителях забыла! Деньги привезла? Ты там в своей Москве, наверное, много нагребла? – пьяно махнул рукой отец Дианы, и Даня не выдержал.

– Замолчите немедленно! Кто дал вам право так говорить с ней! – Он вышел вперед, заслоняя собой перепуганную Ди. Лезть в чужую семью, конечно, не стоило, но он не мог позволить так издеваться над девушкой, которую любил.

– А ты еще кто такой? – прищурился папаша. – Хахаль ее? Так и знал, что ты там хахаля себе нашла, шалава!

В два широких шага Даня сократил расстояние между ними и, схватив пьяного мужика за грудки, рывком поднял его на ноги.

– Я сказал тебе, заткнись! – прошипел он, глядя в маленькие злые глазки алкаша. От него отвратительно несло кислым запахом перегара, давно немытым телом и грязной одеждой. Даня скривился от отвращения.

– Успокойтесь! – Молодой участковый разнял их, оттолкнув разъяренного Даню. – Вы кто такие, собственно?

– Дианочка! – подала голос сидящая на диване мать. – Приехала, деточка моя!

На нетвердых ногах женщина подошла к дочери и попыталась ее обнять, но Диана отшатнулась, едва не врезавшись спиной в стену. На ее лице была написана крайняя степень презрения.

– Как ты могла это допустить, мама? – воскликнула Диана дрожащим голосом. – Что этот человек сделал со Светой?

– Ваша сестра в больнице, предположительно у нее сотрясение мозга. – Женщина из опеки встала с дивана вслед за Дианиной матерью и подошла к девушке. – Насколько я понимаю, вы старшая дочь Зимовых. Можем мы поговорить наедине?

– Да, конечно, – растерянно кивнула Ди, и они ушли в соседнюю комнату, оставив Даню с ее отвратительными родителями.

– Помоги Дианочке! – Ее мать вдруг подошла к Дане и схватила его за руку. – Она у нас такая умница! Отрада моя драгоценная, моя несчастная девочка, как же ей не повезло… Не бросай ее!

Даня с трудом сдержался, чтобы не сбросить ее шершавую потную ладонь. Ему очень хотелось уйти из этого притона, но он должен был дождаться Ди.

– Почему же вы довели дочь, которую так любите, до такого отчаяния? – тихо спросил он. Мать Дианы вызывала отвращение, но, по крайней мере, она была не такой агрессивной, как ее папаша, и способной хоть на какой-то диалог.

– Не твое дело, сопляк! – выплюнул алкаш, трясущейся рукой потянувшись к полупустой бутылке водки, которая стояла на краю стола.

Участковый молча убрал ее подальше, и мужик сердито засопел, но не решился грубить служителю закона.

– Дианочка, красавица моя, кровинушка… как же ты настрадалась из-за меня… – Женщина осела на пол и зарыдала, раскачиваясь из стороны в сторону. Даня смотрел на все это со смесью жалости, ужаса и отвращения. Выросший в тепличных условиях, в любви, заботе и достатке, он не представлял, насколько ужасно живут другие люди. И тягучая, болезненная благодарность к родителям, которые вырастили его, несмотря на свои разногласия, заполнила сердце до краев. А он еще обижался на них… Да он настоящий счастливчик! «Нужно обязательно встретиться с отцом», – подумал он.

Через несколько минут из соседней комнаты вышла Диана и, не глядя ни на кого, направилась к выходу.

– Э-э! А деньги где, стерва! – крикнул ей вслед отец, но она уже была на крыльце.

Даня последовал за ней. Ди покачнулась и схватилась за перила, сжимая их до побелевших костяшек.

– Что случилось? О чем вы говорили? – спросил Даня, с тревогой всматриваясь в ее лицо.

Диана тяжело вздохнула и посмотрела на него помертвевшим взглядом. Сердце ухнуло в пятки от понимания, что случилось что-то непоправимо страшное.

– Я буду опекуном девочек.

Глава 20

– Диана, меня зовут Ирина, я представитель службы опеки, – сухо представилась женщина, когда они уединились в спальне сестер.

Диана села на кровать, Ирина – напротив нее на старенький стул с шатающимися ножками. Ничего не изменилось с тех пор, как Ди была здесь в последний раз, только все обветшало еще больше. Дому требовался серьезный ремонт, но все деньги, кое-как заработанные родителями, уходили на выпивку.

– Вы старшая сестра девочек? – уточнила Ирина, сделав пометку у себя в блокноте.

Ди кивнула.

– Нам позвонили ваши соседи, вызвали скорую и участкового. Когда замешаны несовершеннолетние, нас тоже вызывают, поэтому уж простите, но у нас