3

В комнате около десяти квадратных метров стояла кровать. Стены были обиты мягким и эластичным материалом. Кровать стояла в северо-западном углу изолятора, вплотную к двум стенам. Сюй Пэнъюнь был на этой кровати, когда внезапно забился в конвульсиях.

Оглянувшись, я заметил, что в комнате нет окон – это разбило мои предыдущие рассуждения. Сейчас, вспоминая об этом, я хочу под землю провалиться.

– Сколько ключей от изолятора? – спросил Чэнь Цзюэ.

– Два. Один у директора, другой в наблюдательном пункте. – Охранник Чжоу, кажется, понял, что хотел узнать Чэнь Цзюэ, и продолжил: – В день, когда все произошло, пропали оба.

– Вы думаете, кто-то украл их?

– Трудно сказать.

– Для чего красть ключи от изолятора? Какой может быть мотив?

– Эмм… ради шутки?

– Но ведь за такую шутку можно быть уволенным! Иначе говоря, персонал исключается, и ключ украл кто-то из больных. – Чэнь Цзюэ повернулся к Го Цзунъи. – У вас кабинет обычно под замком?

– Нет, не всегда…

– Значит, кто угодно может стащить ваш ключ?

– Да…

– Пропажу одного ключа можно было списать на случайность, но вот когда пропадают сразу оба – это явно чей-то умысел, – подытожил Чэнь Цзюэ.

Я понял, что он имел в виду: если кто-то намеренно забрал ключи, то именно этот человек – убийца! Но я никак не мог понять, почему убийца так поступил. Просто потому что не хотел, чтобы другие попали в изолятор? Как бы я ни ломал голову, так и не мог ничего придумать. Какой смысл пытаться что-то скрыть, если есть камеры и кардиомонитор, по которым сразу будет видно, жив Сюй Пэнъюнь или мертв? Кража ключей ни к чему не приведет.

Может быть, как и сказал охранник Чжоу, это была лишь глупая шутка?

– Ключи забрали, чтобы не дать подоспевшему персоналу попасть внутрь, – нахмурилась Тан Вэй. – Если убийца преследовал цель не дать спасти Сюй Пэнъюню жизнь, то его мотив вполне понятен. Но загвоздка в том, что сердце господина Сюя остановилось уже в двенадцать часов десять минут. Такое нельзя сымитировать.

– Как бы убийца это ни совершил, у него однозначно был особый мотив, – многозначительно протянул Чэнь Цзюэ.

В попытке отыскать улики я подошел к кровати и погладил мягкую поверхность стены. В комнате не было ни тайного хода, ни окон, ни единого зазора. Единственным отверстием, соединявшим изолятор с внешней средой, была узкая вентиляционная щель, располагавшаяся над железной дверью, примерно пять сантиметров на три. Но даже это крохотное отверстие было затянуто стальной проволокой. Ни одно живое существо, кроме какого-нибудь муравья, не могло проникнуть в изолятор сквозь решетки. Но мог ли кто-то поместить орудие убийства в комнату, заранее сняв проволочное заграждение?

Если бы вы оказались на месте преступления и внимательно осмотрели вентиляцию, то поняли бы, что это невозможно. Помимо того, что прутья решетки чрезвычайно крепки, на проволоке скопился густой слой пыли. А это означало, что решетку точно никто не двигал.

– Не торопитесь, а мы подождем снаружи.

Го Цзунъи слегка кивнул нам и покинул комнату вместе с охранником. Возможно, он не выдержал гнетущей атмосферы комнаты и решил дождаться нас за ее пределами.

Это было очень кстати. Мы наконец-то смогли втроем спокойно обсудить все вопросы.

Я взглянул на Чэнь Цзюэ и спросил:

– Что думаешь об этом деле?

Услышав мой вопрос, Тан Вэй тоже повернулась к Чэнь Цзюэ, желая послушать его рассуждения.

– Понятия не имею, – развел он руками. – Пока что улик слишком мало, а болтать почем зря, как Хань Цзинь, у меня привычки нет. Я в ответе за свои слова.

Кажется, Чэнь Цзюэ до сих пор воспринимал мои умозаключения чересчур близко к сердцу, и время от времени ему хотелось меня прибить. Тан Вэй тоже выглядела отчасти разочарованной: она понимала не больше нашего и, боюсь, никогда за свою карьеру не сталкивалась с настолько странными делами.

– У меня есть еще одна идея, – высказался я. – Могу познакомить вас с ней поближе.

– О, легендарный детектив Хань Цзинь вновь проявит чудеса дедукции? – поддразнивая меня, с улыбкой потер руки Чэнь Цзюэ.

Я уже давно привык к такому обращению от него.

– Что за идея?

В отличие от Чэнь Цзюэ, Тан Вэй куда больше заботилась о моем мнении.

– Убийца не убивал Сюй Пэнъюня в двенадцать десять, – твердо сказал я.

– Вы хотите сказать…

– Настоящее время смерти Сюй Пэнъюня – двенадцать сорок, когда все ворвались к нему в изолятор!

Я ожидал увидеть потрясение в их глазах. И Тан Вэй действительно изумленно уставилась на меня; ей явно не терпелось, чтобы я продолжил объяснения. Однако Чэнь Цзюэ продолжал поглядывать на меня с насмешливой ухмылкой, отчего мне стало не по себе.

– Но показатели кардиомонитора…

Я выставил ладонь вперед, чтобы дать Тан Вэй знак остановиться:

– Я объясню это чуть позже. Думаю, убийца был первым из тех людей, которые вломились в изолятор. Пока никто не видел, он вытащил нож и заколол Сюй Пэнъюня. Что же до окровавленной груди господина Сюя, то, возможно, он был в сговоре с убийцей и подготовился заранее. Иными словами, он заблаговременно отрепетировал, как будет падать на пол, держась за грудь.

– Какой еще сговор? – спросила Тан Вэй.

– Сговор о совершении невозможного преступления!

– Зачем он нужен? Какая от него польза жертве? – зевнул Чэнь Цзюэ

– Это… этого я не знаю.

– Тогда как ты объяснишь время смерти?

– Когда Сюй Пэнъюнь притворялся, он отключил кардиомонитор.

– Невозможно. – Тан Вэй покачала головой. – Полиция установила, что никто не вмешивался в работу кардиомонитора. Более того, именно эту модель невозможно просто выключить, разве только вскрыть устройство и вынуть питание. На мониторе не было обнаружено следов вскрытия, поэтому ваше предположение не подходит. Время смерти Сюй Пэнъюня – двенадцать часов десять минут.

Я прикусил язык.

– Ладненько, игра в детективов окончена. – Чэнь Цзюэ похлопал меня по плечу. – Дело уж точно не может быть таким простым. В нем однозначно есть слепые пятна, которых мы не заметили. Слепые места – это пробелы в размышлениях. Процесс разгадки тайны – это процесс поиска слепых пятен в потоке мыслей.

– Я не понимаю, что ты сказал, – сердито сказал я.

Чэнь Цзюэ взобрался на кровать, сжал кулак и слегка постучал по окружающим его стенам. Убедившись, что там нет никакого лаза, он повернулся к Тан Вэй и спросил у нее:

– Какие комнаты находятся по соседству с изолятором?

Тан Вэй пролистала свою записную книжку:

– Помимо коридора на севере, с западной стороны находится душевая для пациентов, с восточной – процедурный кабинет, а на юге