Несколько холодных капель, упавших на лоб, вырвали чародея из состояния задумчивости. Птиц немного постоял на склоне холма, проследил за тяжелым бегом туч. Потом вспомнил, что намеревался сделать, направился к Башне. И уже на широкой площадке крыши в окружении острых зубцов принялся за работу…

Первым делом маг создал стационарный Портал, усилил конструкцию заряженными Силой обломками горного хрусталя. Почему именно стационарный и именно на крыше? Во-первых, Ирн элементарно замучился лепить динамические при каждом рейде Сворла в Гент. Да и вообще, перемещаться быстро было жизненно необходимо: перебросить отряд или принять группу беженцев, сходить в разведку или за товарами. А во-вторых, тут находилось самое безопасное место. Даже если со своими проникнет злоумышленник, можно заблокировать наверху — прыгать с третьего этажа на острые камни вредно для здоровья.

Закончив с порталом, Ирн чуть передохнул и снова принялся за дело. Подстроил пространственный тоннель и задал координаты, решительно шагнул в середину портала… а вышел под проливным дождем в каком-то лесу на южной границе Свободных Земель.

Гром, шелест ливня и скрип ветвей оглушили. В лицо ударили упругие холодные струи, ветер налетел как дикий зверь, сыпанул кусочками коры и листьями. Птиц с руганью отбежал под прикрытие раскидистого дуба, принялся сушиться заклятиями. Но, убедившись, что в такую непогоду не спастись ничем, плюнул и пошел на поиски.

Спустя десять минут и два намотанных по обширной роще круга Птиц наконец нашел искомое — приметную одинокую скалу. Отплевываясь и отфыркиваясь, бросился к подножию и выпалил слово-ключ. В грязи тут же появились широкие трещины, толстенная плита с мокрым чмоканьем сдвинулась и приоткрыла глубокую яму. Маг с облегчением нырнул вниз, спрятался от дождя и создал миниатюрный шарик света.

В годы жизни Мгира деньги для Серых магов не имели особого значения, люди и так подчинялись могущественным волшебникам. Но природная осторожность еще тогда заставила сделать несколько тайников в различных уголках края. В один из таких сейчас и заглянул Птиц…

Внутри схрон представлял собой узкое помещение с низким потолком и рядами длинных полок. Магия сохранила каменный мешок от воды и разрушения, но вот содержимое изрядно попортилось. Некоторые горстки пыли еще напоминали формой книги, какие-то предметы, в других не угадывалось ничего… время взяло свое. Но Птиц не унывал, старательно обшарил каждый закуток. Уже через минуту пришлось снимать рубаху и вязать рукава в подобие мешка, перегружать добычу — около сотни полновесных золотых старой чеканки, горсть мелких алмазов и рубинов. И тут Ирн вспомнил, что когда-то оставлял здесь несколько стареньких амулетов и набор посохов. Поколебался, но потратил еще пять минут на борьбу с массивной плитой, заглянул в оружейную яму.

Легкое волнение сменилось унынием, когда шарик света озарил выемку в полу. Энергия артефактов давно истощилась, и дерево истлело. Четыре посоха пришли в совершенную негодность, в пятом еще тлели крохи Силы. Рядом отыскался и небольшой ученический жезл, он сохранился чуть лучше.

Недолго думая, маг бросил жезл в мешок. Поколебавшись, глянул на посох — простой и безыскусный, обычный инструмент рядового Серого. Не то что нынешний магистерский, да и сломать легче, чем отремонтировать. С другой стороны, не пропадать же добру, авось пригодится… И Птиц решился, бережно вытащил посох из ямы. Забросил добычу наверх, полез сам…

Весь остаток утра маг занимался поиском старых тайников и установкой стационарных Порталов в глухих уголках края. Парочка схронов оказались вскрытыми, в третьем не уцелело ничего, кроме горстки серебра, четвертый помог разжиться десятком талисманов и еще одним ученическим жезлом. В сумме же натекло около полутора сотен монет золотом.

Сгрузив добычу в подвале Башни, парень сделал еще три рейда. А так как тайники закончились, тайком установил Порталы в лесах на окраинах крупных городов, Стэрка и Антража. Хотел сделать еще несколько ходок, но осознал — силы на исходе. Подумал о возвращении, но вспомнил о затхлой лаборатории и неожиданно для себя испытал отвращение. Нет, сейчас хотелось иного — шума людской толпы, доброго глинтвейна и пляски пламени в камине…

Затея откровенно попахивала сумасбродством, но Птиц оправдался перед собой тем, что идет на разведку. Посредством Астрального Следопыта нашел на юго-восточной окраине Свободных Земель достаточно большую деревню, переместился в глухой лесок неподалеку. Остаток пути прошел под проливным дождем, кутаясь в плащ и вжимая голову в плечи. Но неудобства отошли на задний план, когда впереди возникли силуэты избушек, забрезжили теплым светом окна.

Деревня встретила лишь журчанием ручьев и тревожным мычанием скотины в хлевах. Даже злющие дворовые псы молчали, грелись в конурах. Пару раз Птиц замечал в окнах любопытные лица. По большей части глубокие старики, женщины. Крепкие мужчины занимались обороной границ, работой в шахтах и кузницах. В селении были лишь те, что вернулись со «смен», калеки и малые дети.

Дождь усилился, и магу пришлось перейти на бег. Преодолев главную улицу, Птиц запрыгал по лужам в узком проулке, почти вброд перешел рыночную площадь и вскочил на крыльцо небольшого трактира. «Чехонь» — гордо гласила надпись на вывеске. Окна сочились красноватым светом, из приоткрытой двери доносился смутный говор.

Внутри заведение выглядело достаточно убого. Продолговатое полутемное помещение с земляным полом и пятком грубых колченогих столов. Воздух оказался спертый и горячий, как в глубокой шахте, напоенный запахами прогорклого масла, табака и пива. Людей было неожиданно много, стены дрожали от раскатистого хохота и грубых голосов. За центральным столом пировала компания крепких мужиков. Поодаль мирно обедали случайные путники, несколько стариков из нищенской братии… Ливень объединил самых разных людей, загнал под одну крышу. Тесно, зато никто не обратит внимания на грязнулю, сами такие же.

Стойки тут, как таковой, не имелось, у одной стены сгрудились пузатые бочки, а у входа на кухню могучим изваянием застыл коренастый хозяин. Морда красная и рябая от оспы, поросшая неопрятной щетиной. Глаза воспаленные, а во взгляде тоска, понятная лишь тем, кто хоть раз в жизни испытывал похмелье. И первым же вопросом к новому посетителю стало угрюмое:

— Гроши есть?

Неизвестно, что отпугивало в трактирщике больше: мерзкий запах изо рта, ломаный окранский говор или отвратительные манеры. Но Птиц решил, что зарываться не стоит, бросил толстяку серебряную монету. Тот ловко поймал, попробовал на зуб. Почему-то помрачнел еще больше, мотнул головой в сторону углового стола:

— Сидай, там свободно.

«Будто сам не вижу!» — мысленно проворчал маг, но вслух выдал иное:

— Глинтвейна подай.

— Нэмае, — пробубнил толстяк. Вспомнил о серебряшке, добавил в голос немного вежливости: — Звыняйте, вино як тыждэнь закинчилось. И пыво того… старэ, скысло.

— Чай, — приказал парень. — А еще жаркого, хлеба и сыра.

— Звыняйте… — вновь заладил трактирщик.