Амфибия «Северский» SEV-3 на бетоне возле воды

Вся команда конструкторов и технологов Северского перебирается на завод. Здесь все становятся производственниками. Только к лету 1933 года, когда машину, покрашенную в ослепительный бронзовый цвет, с поплавками на колёсах, выкатили из цеха, для конструкторов наступило облегчение.

Но мастерам работы прибавилось. Надо было проверить работоспособность всех выдуманных механизмов и герметичность топливных отсеков. Как будут складываться подкосы поплавков? Как будут убираться колёса в поплавки перед разбегом на воде? Потекут ли топливные отсеки центроплана? Эти вопросы никому не давали покоя.

Наконец, «четыре мушкетёра» решают, что лететь можно. И этот день наступил, было 18 июня 1933 года. Александр Северский решил взлетать с воды, он ей доверяет больше. Мотор тянул нормально, поплавки встали на редан, и вода отпустила его первый самолёт вместе с ним.

Как он благодарен Грегору, Пишванову и Картвели, сколько изобретательности и умения они вложили в эту машину! И то, что она летит, и всё работает исправно, это результат их опыта и их воли. Конечно, он придумал сложный многоцелевой самолёт. Он и морской, и сухопутный. Таких поворачивающихся поплавков никто не делал, да и бензин внутрь крыла заливал только Юнкерс.

Все эти мысли крутились в голове Александра Северского, когда он уверенно набирал высоту, чтобы проверить устойчивость и управляемость этого сочетания фюзеляжа и двух больших поплавков. Его первый самолёт вел себя послушно, быстро реагировал на отклонения штурвала и педалей. Александр внимательно прислушивался, пытаясь на фоне рокота двигателя уловить вибрацию корпуса самолёта. Но её не было. Как ни странно для первого вылета, но придраться было не к чему. Вот и заход на посадку. Сегодня в заливе вода на редкость спокойная. А вот откроются ли замки полётного положения стержней подкосов поплавков? … Открылись! Можно садиться.

Когда он, прибавляя газ и отклоняя руль направления в нужную сторону, медленно плыл к своему спуску на берегу, то думал: «Как же не похожа эта машина на то, на чем я летал в России».

Через несколько дней Эвелин выступает по радио Нью-Йорка в передаче «Утренний разговор». Она рассказывает о первом полёте мужа на его новом самолёте: «Я видела, что самолёт взлетел, как из пушки, на огромной скорости. Как лётчица, я понимала – он прекрасно управляется. По-видимому, восторгаясь машиной, мой муж бросал её из одной фигуры в другую, и всё говорило о том, что мой муж был счастлив. Самолёт был очень быстрый и манёвренный. Я тоже была счастлива. Но вот начался самый опасный этап любого испытательного полёта – посадка. Звук мотора затих, и самолёт спускается по изящной спирали. Затем он летит прямо в нескольких футах над водой и красиво приводняется. Вздох облегчения и радостные возгласы вырвались у всех, кто был рядом. Испытательный полёт полностью удался».

Амфибия «Северский» SEV-3 в воздухе

Три месяца лётных испытаний амфибии позволили глубоко изучить её свойства и устранить выявленные недостатки. Но для успешной продажи нового самолёта нужна мощная реклама. Лучшего места, чем Национальный авиационный праздник на аэродроме Рузвельта, намеченный на 7–8 октября, найти трудно. Это будет самое грандиозное авиационное шоу в истории Нью-Йорка. Уже 65 пилотов записались на участие в трансконтинентальных гонках, которые открывают авиационный праздник. Жена Президента Рузвельта, Элеонора – почётный председатель праздника. В нём принимают участие многие известные пилоты из-за рубежа, например самый результативный из ныне живущих ас Первой мировой войны майор Эрнст Удет.

Александр Северский над Нью-Йорком

Александр Северский подаёт заявку на попытку установления нового мирового рекорда скорости для самолётов-амфибий. Под аплодисменты многотысячных зрителей он три раза на максимальной скорости пролетает мерную дистанцию в три километра. На своём обтекаемом моноплане с поплавками Александр Северский 9 октября 1933 года фиксирует мировой рекорд скорости для самолётов-амфибий. Он пока небольшой и равен 290 км/ч. Но все газеты публикуют репортажи с фотографиями летящей красавицы амфибии SEV-3 и даже упомянули о второй попытке установления рекорда, потому что в первой отказал опломбированный высотомер, установленный на самолёте инспектором ФАИ.

Но вот беда, никто пассажирскую трёхместную амфибию Северского не заказывает, и его компания на грани банкротства. Поль Мур не хочет давать денег, ибо товар, созданный Северским, оказался невостребованным. Александр тоже скис и с ноября стал получать зарплату инженера-консультанта в отделении Крайслер Моторс.

Конструктор и лётчик Северский после рекордного полёта

Но счастливая судьба Александра ещё раз уберегла его от очередного падения. Военный атташе посольства Колумбии в Вашингтоне присутствовал на Авиационном празднике, очаровался самолётом Северского и послал своему начальству подробный отчёт с приложением всех публикаций американских газет и авиационных журналов.

Переговоры с представителями Авиации Флота Колумбии заняли всю зиму. Колумбийские моряки хотели иметь вооружённый разведчик, и SEV-3 казался им очень подходящим. Александр ещё раз демонстрировал им амфибию на земле, на воде и в воздухе. Договорились о поставке трёх машин в варианте «Military» SEV-3М и запчастей к ним за 92 тысячи долларов. Какое счастье, самолётостроительная компания Северского спасена!

Но только тут дружная четвёрка конструкторов осознала, что их компания не в состоянии построить три полностью идентичные машины с взаимозаменяемыми деталями и агрегатами, как того требуют колумбийские моряки. Ведь они собрали свою первую и единственную амфибию в углу арендованного цеха на заводе Ирла Осборна буквально «на коленке», подгоняя обводы и все стыки вручную «на глазок». Теперь, когда колумбийцы заказали три машины и взаимозаменяемые детали к ним, такая кустарная технология не пройдёт. Нужны стапели, разделочные стенды и дорогостоящий точный инструмент. И нужны квалифицированные производственники. Всего этого у недавно родившейся компании нет. А сроки поставки заказанных самолётов поджимают.

Посоветовавшись с товарищами, Александр решает нанять для постройки трёх планеров SEV-3M компанию, которая может квалифицированно и быстро выполнить такой заказ. Выбор пал на «Киркхем инжиниринг и мануфекчуринг». Её завод располагался в западной части аэропорта Фармингдейла в Лонг-Айленде и выпускал агрегаты самолётов «Фейрчалд» и «Грумман». Переговоры с Киркхемом шли трудно. Он меньше чем за 75 тысяч долларов заказ не принимал. Пришлось согласиться, и 16 мая 1934 года Северский подписывает контракт. А через девять дней посольство Колумбии переводит на расчётный счёт его компании аванс в сумме 46 тысяч долларов, больше половины из которых Северский отдаёт Киркхему в качестве аванса, предусмотренного их контрактом.