— Это Америка, детка! Тут люди не скрывают свои желания и потребности, БДСМ культура развита в разы больше и не осуждается настолько, как у нас с тобой на Родине, — отвечает мне Егор. — По сути, людям плевать, чем ты занимаешься в постели, это никому не интересно и никого не касается. После работы хоть в ежа переодевайся и ползай по улицам — всем плевать.

Выслушав, понимаю, что такой подход мне нравится. Частная жизнь на то и частная, что каждый делает, что желает и не обязан за это отчитываться третьим лицам.

Подходим ко входу, охранник сканирует нас с ног до головы и удовлетворенно уточняет номер брони, после этого открывает дверь и, желая провести отличный вечер, нас впускает.

Заходим в помещение, внутри я невольно охаю. Сразу видно, что это не просто клуб, а категории люкс. Дорогой дизайнерский интерьер и гости, разодетые и разобутые "в пух и прах".

Обратив внимание на нашу пару, к нам подходит администратор и снова уточняет номер брони, после чего сообщает, что наше шоу начнется через двадцать минут.

— Мы идем на шоу? — немного расслабившись, уточняю у Егора. — Я помню наше первое посещение подобного места и порку на сцене, это было весьма возбуждающе и интересно, — комментирую вслух свои воспоминания, пытаясь разрядить обстановку.

— Да, это публичное БДСМ шоу, с поркой, практиками и прочими тематичными штучками, — поясняет мне Егор. Публичность в БДСМ особая практика, которая многих манит и возбуждает.

— Было бы интересно посмотреть, — слегка в замешательстве отвечаю Егору. Если честно, пока не представляю, что он имеет в виду, но, решаю, что просто некоторые пары будут проводить сессию, а мы наблюдать эти моменты. Искренне считаю это интересным зрелищем и предвкушаю события вечера.

— Почему посмотреть? Мы участвуем, — озадачивает меня Егор.

— Чтоооо? — непроизвольно восклицаю. — Егор, нет. Я стесняюсь, я не могу. Зачем?

— Ты отказываешь мне? — разворачивается и смотрит своими глазами в упор.

Его вопрос застает меня врасплох. Я не хочу ни в чем ему отказывать, но публичность? Не думаю, что я готова к подобному шагу.

— Я… я не знаю, — отвечаю Егору неуверенно. Он так смотрит, что я просто не в силах сказать нет.

Мой Зверь приближается, его губы находятся максимально близко у моих губ, дыхание обжигает, чувствую, как Егор вожделеет меня и от адреналина, который бурлит по венам, не могу ничего вымолвить.

— А я знаю, — стальным голосом, без тени сомнения, говорит мне Егор. — Ты хочешь этого не меньше меня, — кладет руки мне на талию, и "земля уходит из-под ног". Затем он приближается к моему уху и шепчет, — Соглашайся, нам двоим это нужно, ты провинилась и я тебя накажу.

От этих слов, я чувствую как между ног увлажняюсь. Такие простые слова, но действуют на меня как афродизиак. Безумно хочется содрать на себе всю одежду и отдаться Егору. Хочу его руки на своем обнаженном теле, горячие поцелуи на губах, почувствовать огромный толстый член внутри себя. Больше нету сил терпеть эту пытку без его прикосновений.

— Хочу, — соглашаюсь на его предложение.

— Егор отстраняется, его лицо меняется, и я понимаю, что Зверь проснулся. Игра началась. Чувствую, как тело пробирает неконтролируемая дрожь от волнения. Я согласилась и я готова на все, чтобы мы получили обоюдное удовольствие этой ночью…

Егор берет меня за руку и мы направляемся в самый крайний зал. Заходим. Внутри находятся пары, такие же как и мы, а по центру зала пьедестал, типа сцены, вокруг которого расставлены красные кожаные диваны для гостей, так думаю, на них и будут располагаться зрители прилюдных экзекуций.

Понимаю, что основное действие участников происходит на этом самом пьедестале и становится немного неуютно. На сцене стоят три столика с фиксаторами в виде наручей для ног и рук и выглядит это слегка устрашающе. На что я вообще подписалась?

Егор проводит меня вглубь комнаты, оборачивается и задает вопрос:

— Ты точно согласна? Это осознанное намерение? Я хочу слышать от тебя твердое решение. Надеюсь, ты помнишь об одном из главных правил БДСМ отношений? — спрашивает с горящими глазами, — Добровольность. Хочу, чтобы мы изначально решили, что твое участие в этой публичной сцене оговорено и по обоюдному согласию, — объясняет мне мотив своего вопроса.

Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы понимать, мой Зверь желает поучаствовать и, раз уж зовет меня, я тоже. Всегда доверяла Егору и, несмотря на некоторые наши недомолвки, сегодняшний случай не исключение.

— Да, я абсолютно осознанно соглашаюсь на публичную сессию, — отвечаю ему покорно. — Можно лишь узнать некоторые моменты? — уточняю своего мужчину.

— Конечно, задавай вопросы, — разрешает Егор.

— У нас не будет открытого прилюдного сексуального контакта? Я могу рассчитывать на то, что третьи лица не будут участвовать в этой авантюре? Мне не хотелось бы, чтобы другие люди прикасались ко мне во время сессии. — объясняю свою позицию.

— Третьи лица исключены, я не особый любитель привлекать для сексуальных контактов их в виде помощи. Моя женщина принадлежит только мне и обладать имею право ею тоже только я. Претит, если откровенные сексуальные действия от чужого человека направлены в ее сторону. Я понятно выразился? — отвечает мне подробно, — что касается публичного сексуального контакта, — я еще не решил, но наличие его на сессии не исключаю. На то она и публичная, ты имеешь что-то против нашего сексуального акта этой ночью? — смотрит в мои глаза и выжидает ответ.

Этим вопросом Егор загоняет меня в тупик ситуации. Как он коварно все выкрутил! Конечно, я безумно жажду секса с ним, это, можно сказать, одно из самых моих ярких и настоящих желаний, после того как я встретила его в Америке и снова окунулась в феерию своих внутренних ощущений от накатившей на меня ностальгии. Но… не публично же заниматься любовью? В конце концов, я банально стесняюсь, и у меня, конечно же, нет такого опыта, не представляю как я смогу расслабиться и получить удовольствие, пока десятки глаз будут смотреть на нас во время интимного акта.

Во мне борется два чувства. С одной стороны, я хочу отказать Егору, с другой… Черт побери, сколько той жизни? Где-то внутри "точит" сомнение, а стоит ли отвергать возможность испытать что-то совершенно новое? Мне кажется, я