– Иди к нам, Олаф! Будет тебе пестовать своих парней!

Но Олаф лишь отмахивался и продолжал пробираться вперед.

– Чую знатный будет пир, – садясь и протягивая руку Сигурду, изрек Олаф.

– Вот и у меня желудок то же самое думает, – улыбнулся в ответ Сигурд.

– Ночь теней!

– Длинная ночь…

– Йоль!

Воины шумели, устраиваясь на скамьях и оглядывая угощения в виде пирогов.

– А почему на столах только пироги? – удивленно спросил Сигруд.

– Сейчас принесут пиво, – ответил Олаф и указал рукой на ярла.

А Атли как будто только этого и ждал. Он встал и поднял вверх правую руку, призывая собравшихся к тишине. Как только многоголосье стихло, ярлу подали объемную братину, которую он принял обеими руками.

– Хирдманы![35]Сегодня длинная ночь – Мать всех ночей! Этот праздник мы посвящаем дисам[36]. Пусть славные дисы оберегают наш очаг от троллей и злобных йотунов! Пусть эта ночь станет началом нашей славы на этой земле! За дисов! За Одина! За Тора!

– Скрёль!!![37]– проревела дружина, и Атли под эти возгласы, отпив из братины, пустил ее по кругу.

Увесистая емкость, постепенно пустея, переходила от воина к воину, и каждый произносил хвалебные речи. Кто во что был горазд, кто говорил длинно, кто коротко, и вот, когда братина достигла Сигурда, он принял ее – встал. Однако ярл не дал ему и рта раскрыть. Атли поднялся и вновь поднял руку, провозглашая тишину.

– Хирдманы! – начал ярл, – вот стоит перед нами храбрый Сигурд, сын Бьерна, который сразил немало врагов, который один в схватке прикончил семерых! Он в честном поединке одолел Торира и хёвдинга Асмунда!

Дружинники одобрительно зашумели, а Сигурд стоял и не понимал, куда клонит ярл.

– Хирдманы! – вновь воззвал Атли, и его единственный глаз сверкнул как молния, – Один уже принял двоих наших хёвдингов, и будем помнить их отвагу! Но скажите мне, разве Сигурд не храбрейший из мужей? Разве он не достоин быть нашим херсиром?

– Да!

– Сигурд – херсир!

– Молод еще…

– Сигурд!

– Пусть будет!

– Херсиром его, верно ярл говорит!

– Чужой он нам…

– Херсир Сигруд!

Атли обвел зал взглядом и довольно кивнул – судя по всему, большинство было не против.

– Наш борг окружен врагами! – продолжил Атли. – Чудины непокорны, особенно меря, что кормятся с ладони хольмгардцев! Но мы пришли сюда навсегда! В том воля Одина!

– Скрёль!!!

– Да-а-а!!!!

– Мы должны сталью порушить все их козни! МЫ должны разрушить это осиное гнездо! И начнем мы с меря! С нами Один и могучий Тор!

– У-У! А-А!!

– Скрёль!!!

– Да-а-а!!!!

– Один!!!

– Тор!!!

– Хирдманы! – ярл махнул рукой, – этот поход возглавит новый херсир! Скажите – быть ли Сигурду херсиром?!

Больше половины присутствующих воинов вскочили со своих мест и, заколотив кулаками по столу, принялись радостно выкрикивать имя Сигурда. Некоторые же остались сидеть, и Сигурд понял, что это явная оппозиция, не желающая видеть его новым херсиром.

– Сигурд – херсир!

– Скрёль!!!

Ярл поднял руку. Хирдманы не сразу, но угомонились. Сотни пар глаз уставились на Сигурда, ожидая от него ответного слова.

– Благодарю вас, други, – начал Сигурд, – поход так поход, я всегда был не прочь подраться!

– Вот это дело! – взревело несколько глоток!

– Скрёль! – зычно изрек Сигурд и приложился к братине.

Отпив пива, Сигурд передал емкость дальше, а сам опустился на скамью.

– Я же тебе говорил… – склонился к нему сияющий Хрольв, – повезло тебе, Сигурд. Ты возглавишь поход!

– Поздравляю, – тут же протянул руку Олаф.

– Ага…

Тут же Сигурда потянулись лично поздравлять и два старших Олафссона, а затем и другие дружинники, кто был рядом, говорили что-то об удаче, везении, славе…

Когда братина сделала полный круг, ярл подал знак, и тут началось… Слуги принялись метать на столы заготовленные яства, под дикие окрики дружины. На столах мгновенно вырастали большие блюда с гречневой кашей, от которой исходил приятный дурман обжаренных куриных потрошков. Следом появились деревянные тарелки с соленьями – с грибами, огурцами, с квашеной капустой, приправленной клюквой. В глубоких тарелках внесли нарезанный лук, обильно политый маслом и присыпанный мелкорублеными кореньями. Возникли посудины, доверху набитые вареными яйцами. Еды было много, очень много… а ее все продолжали выносить. Вдоволь было и сметанных соусов – с луком, с чесноком, с травами, с орехами…

И главное – мясо! Тяжелые подносы несли по двое и шумно водружали на столы. Мясо вареное, жаренное, копченое, на кости и вырезкой… И пиком всеобщего ликования стало появление…

Обе створки дверей широко распахнулись, и в зал одну за другой внесли три дымящиеся, с румяной корочкой овечьих туши. Воины внесли их прямо на вертелах и прошествовали с ними к ярлу.

Тут же на столы громыхнулись объемные кружки, доверху наполненные пенным напитком. Викинги оживились не в меру. Кружки тут же сдвинулись, выплескивая пену на стол и одежды…

– Скрёль!!!

– Давай, Атли, отрежь нам мяса!

– Давай, Атли!

– Смотри не промахнись, га-га-га…

Атли вышел из-за стола, ему подали секиру, а первую тушу уложили на широкий чурбан.

– Руби ее, Атли!

– Во славу богов!

– Руби…

Ярл обвел зал взглядом, замахнулся и с единого удара перебил туше хребет. Затем Атли отделил окорок и во всеуслышание огласил:

– Это новому херсиру! Пусть набирается силы перед походом! – ярл широко улыбнулся, а зал содрогнулся от дружного хохота.

Окорок, передаваемый по рядам, быстро оказался перед Сигурдом.

– Если я сожру его весь, то задавлю всех чудинов своим пузом! – быстро нашелся Сигурд, держа окорок в руке.

Воины громыхнули так, что чуть кружки не полетели на пол.

– Молодец, Сигурд – хорошо сказал!

– Клянусь Одноглазым, хорош будет у нас херсир!!!

– Скрёль!!!