Противник приготовился к обороне на хорошо оборудованных позициях на склоне холма, откуда пулеметным огнем простреливалось все широкое заснеженное поле между его оборонительными позициями и мостом. Особенно хорошо подходил для обороны Истринский собор (Новоиерусалимский монастырь. – Ред.), настоящая средневековая крепость, чем не преминули воспользоваться многочисленные подразделения русских. Кроме того, красноармейцев поддерживала своим огнем советская артиллерия.

Одной из штурмовых групп 10-й танковой дивизии под командованием подполковника Де ля Шеваллери удалось захватить мост через Истру у села Бужарово в нескольких километрах севернее позиций полка СС «Дер Фюрер». Храбрые братья по оружию из 10-й танковой дивизии, которая тоже понесла большие потери (в ней насчитывалось всего лишь двадцать восемь танков и четыре сильно поредевших пехотных батальона, а также десять орудий), оказывали на противника сильное давление севернее города.

С наступлением темноты 25 ноября 3-му батальону удалось переправиться по мосту через Истру и оборудовать выдвинутый командный пункт полка в маленьком блиндаже немного восточнее моста. Поскольку 2-й батальон был временно выведен из состава полка, то в качестве усиления ему был придан 2-й батальон полка СС «Дойчланд» под командованием гауптштурмфюрера СС Хансмана. Этой же ночью 3-му батальону удается ворваться в собор (монастырь. – Ред.) и в тяжелом бою занять весь комплекс зданий. Однако проведенная утром 26 ноября с плацдарма атака 1 – го батальона полка СС «Дер Фюрер» и 2-го батальона полка СС «Дойчланд» была отбита массированным пулеметным огнем противника. В полдень 3-й батальон с территории собора (монастыря. – Ред.) начинает еще одну атаку на город. В это же время 69-й стрелковый полк 10-й танковой дивизии под командованием подполковника Мауса атакует город с севера, и к вечеру 26 ноября Истра оказывается полностью в наших руках.

У противника здесь сражалась 78-я Сибирская стрелковая дивизия и части, которые только что были переброшены из-под Хабаровска. У них был приказ любой ценой удержать Истру, последний оплот Московской оборонительной линии. (Истра была опорным пунктом, но не находилась на рубежах Московской зоны обороны. Впереди немцев ждали еще три рубежа этой зоны, они подошли к внешнему рубежу только у Крюкова и Красной Поляны. – Ред.)

Наибольший вклад в успех полка внесли 15-я рота под командованием оберштурмфюрера СС Волькеншторфера и 9-я рота под командованием оберштурмфюрера СС Шобера, которые в ходе ожесточенного боя сумели первыми ворваться в соборный комплекс (Новоиерусалимский монастырь).

27 ноября восточнее Истры в районе населенного пункта Высоково полк занял оборону и 28 ноября сумел удержать этот рубеж под непрекращающимся артиллерийским огнем противника, который бросил в бой также и свою штурмовую авиацию.

Условия для ведения боевых действий становились все тяжелее. Хотя боеспособность частей противника значительно уменьшилась, но по численности он все еще намного превосходил немецкие дивизии. (Наступающие немецкие войска имели преимущество и в численности и в технике (кроме авиации). – Ред.) Но, прежде всего, он располагал достаточным количеством артиллерии всех калибров и боеприпасов для тяжелого вооружения.

А полк СС «Дер Фюрер» был теперь не таким прекрасным, как всего лишь год тому назад! Несмотря на полученное пополнение из 11-го полка, в ротах в среднем насчитывалось по двадцать пять бойцов (то есть почти в 8 раз меньше штатной численности). Пришлось расформировать 2-й батальон. Штурмбаннфюрер СС Хармель был назначен командиром полка СС «Дойчланд», а испытанные во многих боях 5, 6, 7, и 8-я роты были распределены между 1-м и 3-м батальонами. Тем самым временно прекратил существование отлично зарекомендовавший себя батальон. Но он навсегда остался в сердцах однополчан.

Мы от всего сердца поздравляли штурмбаннфюрера СС Хармеля с новым назначением, хотя прощание с полком далось ему тяжело. Он был самым заслуженным командиром батальона в полку СС «Дер Фюрер».

29 ноября полк продолжал наступление на юго-восток вдоль дороги Истра – Москва. Температура опустилась до – 30°, сильные метели затрудняли продвижение вперед. Тем не менее полку снова удается добиваться больших успехов, ежедневно он с боями преодолевал от 5 до 6 километров, атакуя при этом на очень широком фронте, зачистку которого можно было производить, только двигаясь зигзагом.

4 декабря полк занимает фабрику на западной окраине городка Ленино, а к вечеру того же дня роты, ведя упорные уличные бои, прорываются к станции.

Тем самым в руках полка оказывается пригород всего лишь примерно в 17 километрах от городской черты Москвы! (Автор несколько приукрашивает. С занятием Ленино и Снегирей немцам оставалось еще более 20 км до современной границы Москвы, а в 1941 г. город был намного меньше. – Ред.)

Русские бросают в контратаки ополченцев, которых поддерживают танки. Все бойцы полка верят, что можно по пальцам одной руки пересчитать дни, оставшиеся до того момента, когда полк сможет ворваться в Москву. В ясную погоду можно уже без бинокля различить высокие городские башни. Выдвинутая вперед батарея 105-мм пушек ведет беспокоящий огонь по городу (предельная дальность стрельбы 105-мм германских пушек «18» 19,1 км. – Ред.). Поступает приказ перейти к обороне на достигнутом рубеже. Батальоны, справа 3-й батальон, а слева у дороги 1-й батальон, окапываются и готовятся к отражению атак противника.

6 декабря поступает для всех совершенно непонятный приказ: «Прекратить атаки! Дивизиям отойти назад за Истру и перейти к обороне, заняв зимние позиции!» (В результате прорывов советских войск севернее немцам ничего не оставалось, как отходить, чтобы не быть отрезанными. – Ред.)

А ведь Москва находится так близко! Москва – это не вопрос престижа, а крупнейший железнодорожный узел, который связывает все движение в западной части Советского Союза! При потере Москвы противник лишился бы почти всех возможностей переброски резервов и подвоза боеприпасов и военной техники!

И в те дни, но прежде всего сейчас, приводится много аргументов, которые касаются отвода немецких дивизий от Москвы (поспешного отступления и бегства под ударами Красной армии. – Ред.). Был ли в этом виноват «генерал Мороз»? Разумеется, температура воздуха, которая временами достигала 52° мороза (сильное преувеличение. По данным архива Главного управления метеослужбы, в ноябре 1941 г. в Подмосковье средняя температура держалась около 4–6° ниже нуля. Правда, 5–7 февраля морозы достигли —28°, но ненадолго. – Ред.), доставляла большие трудности солдатам германской армии. Транспортные средства и оружие не были готовы к эксплуатации в таких условиях.