Стоя в тусклом свете, льющемся из открытых дверей внедорожника, Эмили с растущим предчувствием беды поняла, что точно знает, куда подевались дети. Они наверняка пошли туда, где в последний раз видели Саймона.

* * *

Когда Эмили снова попыталась взобраться на водительское сиденье, пульсирующая головная боль усилилась. Мозг словно пронзали молнии; ей пришлось остановиться и, держась за дверцу, подождать, когда перед глазами перестанет кружиться, а желудок успокоится. Может, у нее сотрясение мозга? Не исключено, но она все равно должна перехватить детей, пока те не добрались до дома Джефферсонов. Совершенно неизвестно, когда брат и сестра пустились в путь, поэтому Эмили намеревалась вытащить «додж» из кювета. Только на машине у нее будет шанс найти их до того, как они доберутся до Саймона… или до того, как он сам до них доберется.

Опираясь на автомобиль, чтобы не упасть, Эмили двинулась вокруг него. Переднее левое колесо засело в канаве, а переднее правое стояло чуть ли не на середине насыпи, поэтому машина сильно накренилась влево. Еще чуть-чуть – и она перевернулась бы, поняла Эмили.

Втянув себя на водительское сиденье через открытую дверь, Эмили захлопнула ее и тут же об этом пожалела, потому что хлопок отозвался в голове резкой болью. Освещение тут же погасло, погрузив салон в темноту, и Эмили изумленно вскрикнула.

Двигатель все еще урчал, заставляя мелко подрагивать кожаное сиденье. Руль тоже слегка дрожал. Эмили почувствовала это, ухватившись за него. Если она собирается куда-то ехать, придется выбираться из канавы задним ходом.

Свет фар освещал противоположный край этой самой канавы. Он был на пару футов выше капота, и Эмили не сомневалась, что джип смог бы на него взобраться, если бы по краю канавы не росли деревья.

Она перевела рычаг коробки передач на задний ход и сняла ногу с тормоза. Двигатель взвыл, но джип если и сдвинулся, то лишь на дюйм. Эмили посмотрела в зеркало заднего вида: там все было залито красным светом габаритных огней. Фары заднего хода тоже горели, но едва ли светили дальше габаритов, да и толку от них было чуть, видимости они не прибавляли.

Найдя ногой педаль газа, Эмили плавно надавила на нее, медленно увеличивая обороты двигателя. Машина стала пятиться вверх по насыпи, но с полпути снова сползла вниз. Огорченная Эмили сильней нажала на газ, и громадные задние колеса внедорожника снова закрутились. Наконец перестав буксовать, автомобиль выехал из канавы на ровную землю.

Сработал ремень безопасности, и голова Эмили мотнулась от рывка вперед-назад. В глазах потемнело, но она усилием воли заставила себя не потерять сознание. Эмили гнала тьму, осознавая, что все еще давит на газ. Потом она сняла ногу с педали газа и нажала на тормоз. На этот раз голова дернулась назад, ударилась о подголовник, и Эмили увидела, как перед глазами, застя приборный щиток, закружились темные пятна.

– Боже, – выдавила она, когда зрение вернулось, – этого дерьма с меня предостаточно.

Глубоко вздохнув, Эмили перевела рычаг коробки передач обратно на «драйв» и медленно нажала на газ, разворачивая автомобиль в сторону дороги. Ну или туда, где, по ее ощущениям, эта дорога должна была быть. Если найти насыпь, с которой они слетели, то можно будет ехать по ней, пока не отыщется гравиевая дорожка к дому Джефферсонов.

Фары джипа разрезали темноту, освещая только прямоугольник асфальта перед джипом. Все остальное тонуло в угольной черноте. Интересно, нельзя ли как-то сделать свет поярче? Эмили посмотрела на вращающуюся ручку-регулятор фар и обнаружила еще одно деление. Она повернула регулятор, и полоса света немедленно стала шире и ярче. Так-то лучше.

Стало светлее, и Эмили немедленно увидела, что прямо перед ней насыпь изгибается. На вздымающемся искривленном участке не было колеи от шин, но внизу валялись комья грязи и клочки перепачканной травы, а от того места, где приземлился автомобиль, тянулся неровный след развороченной земли и примятой зелени. Остановив машину у основания насыпи, Эмили вдобавок увидела цепочку вывороченного дерна, тянувшуюся наверх, предположительно – к дороге. Может, она и неправа, но эта цепочка выглядела для нее не чем иным, как следами, которые оставили кроссовки Рианнон, когда их хозяйка взобралась по откосу наверх.

Не самое веское доказательство, конечно, но других свидетельств того, в какую сторону направились дети, у нее не было.

Эмили повела «додж» по полю вдоль основания насыпи, понемногу разгоняя его. Где-то ярдов через двести она увидела грязно-серый блеск гравия. Дорога там постепенно опускалась, и насыпь не была уже такой высокой.

Резко вывернув руль, Эмили направила автомобиль в сторону дороги. Брякнула о гравий рама джипа, а его передние колеса тем временем, буксуя, пытались утвердиться на дороге. Эмили еще поддала газу и наконец почувствовала, как задние колеса, глубоко взрыхлив мягкую почву, вытолкнули машину на дорогу.

Готовя себя к противоборству, Эмили погнала джип обратно к дому Джефферсонов.

– Ри-а-а-а-ннон!

Испуганный голос брата плыл, как призрак, между деревьев к ней и Тору. Настороженные уши пса уловили этот крик, он снова уткнул нос в землю и бросился вперед, проскользнув между двумя развесистыми платанами.

– Я иду, Бен! – прокричала в ответ Рианнон и устремилась за Тором.

Шнурок левой кроссовки развязался, девочка время от времени наступала на него и чуть не падала. Она знала, что надо остановиться и завязать его, но голос братишки с каждой минутой звучал все более испуганно, поэтому она бежала дальше. Она не могла остановиться, пока ее братишка – ее наказание – не будет снова с ней.

Вскоре после того, как Рианнон выбралась на дорогу, Тор внезапно свернул в лес, срезая путь и пренебрегая безопасностью, чтобы быстрее добраться до Бена. Псу с его превосходным обонянием прекрасно тут бежалось, но Рианнон этот маневр дался с трудом и болью. Она врезалась в деревья, чуть не выколола глаз каким-то сучком, который торчал из ствола невысоко над землей, и почти на каждом шагу спотыкалась о корни. Девочка чувствовала, как по руке стекает струйка крови и горит оцарапанная веткой щека.

Внезапно перед ней замаячила черная громада дома Джефферсонов. Рианнон вынырнула из леса с западной стороны дома и оказалась возле гаража, из которого они так недавно сбежали.

Тор внезапно остановился, угрожающе рыча, а потом стал пятиться, пока не поравнялся с Рианнон. Его глаза были прикованы к двум фигурам, которые медленно отделились от тени дома.

Папа обнимал Бена за плечо, крепко прижимая к себе. За их спинами маячила та же неясная тень, которую она приметила раньше. Тень преграждала путь к дому и двигалась вместе с мужчиной и мальчиком.

– Привет, солнышко! – сказал папа, и Рианнон почувствовала, как от звука его голоса по спине побежали мурашки. Тор опять зарычал и попятился еще сильнее, так что девочка оказалась между ним и Саймоном.