Моей жертвой стал подлец, что получил от Ирка посохом в живот. Один удар, и он повалился на бок, захлебываясь кровью. Рядом несколькими ловкими движениями Эйо расправился с другим негодяем, рослым мужиком в синих штанах. Уцелевшие враги даже развернулись и бросились бежать, но рыжий вояка и не думал их отпускать. Он хладнокровно зарядил арбалет одной, а затем второй стрелой, и оба выстрела были точны, несмотря на то, что враги пытались вилять и перекатываться.

– Ловко вы их, – сказал Ирк, когда все завершилось.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – заметил я и вместе с Эйо принялся осматривать трупы. Не обнаружив ничего стоящего, мы вернулись на дорогу и к полудню нашли то, что искали. Караван, о котором рассказывал местный охотник, встал лагерем в небольшой долине. Виднелись повозки, горели костры, топтались в стороне стреноженные лошади. Вдоль палаток прохаживались люди в одеждах Ордена, а в загонах за повозками толпились люди.

– Сколько же их тут, – прошептал Ирк и беззвучно зашевелил губами, видимо пытаясь сосчитать людей. Я тоже считал, но все время сбивался. Одно было ясно – людей было много, больше сотни. Жалкие, забитые фигурки боязливо жались в кучу.

– Что будем делать? – спросил я, сдерживая желание устремиться со всех ног к лагерю.

– Отступим и дождемся темноты, – ответил Ирк.

– Старик дело говорит, – согласился бывший начальник стражи, – видать и вправду умный.

– Мудрый, – поправил Ирк.

– А по мне хоть пнем по сове, хоть совой об пень. Сове без разницы. Отступаем, ждем до ночи, а там прогуляемся до лагеря и выясним, что да как.

Мудрец-отшельник кивнул, не то в знак согласия, не то по каким-то своим мыслям. Я тоже был не против, разве что…

– А если они до ночи снимутся и уйдут?

Эйо нахмурился.

– Ты это… от эмоций способность соображать потерял? Или поиздеваться решил?

– Я… почему?

– Да кто ж после обеда снимается? До завтрашнего утра они никуда не денутся.

Больше я вопросов не задавал. Вскоре мы нашли подходящее место для привала. Овражек под обрывом был окружен плотными кустами, чуть левее журчал небольшой ручей, а между корягами можно было развести крохотный костерок, который не увидел бы даже случайный прохожий. Не в силах сидеть на месте без дела, я натаскал хвороста, которого хватило бы дня на три. Ирк тем временем отправился прогуляться по окрестностям в поисках каких-то травок. Вернувшись, он разложил перед собой груду листьев и кореньев и с задумчивым выражением принялся что-то выбирать из этой кучи. Бывший стражник чистил оружие, а заодно поглядывал на старика, видимо, знахарство не укладывалось в его представления о простом понятном мире и было где-то за гранью понимания. Мои же мысли вертелись вокруг лагеря, где, наверное, теряя последнюю надежду, сидели мама и сестрички. Во всяком случае, я изо всех сил верил, что они там.

Время шло. Солнце село. Проснулся задремавший Эйо и с хрустом потянулся.

– Горазды вы спать, дружище, – оживился Ирк, который все это время сидел практически без движения.

– Кто знает, когда теперь удастся выспаться, – бодро отозвался рыжий вояка, разминая мышцы, – лучше впрок наспаться, чем потом носом клевать.

Ирк спорить не стал, на то он и мудрец, чтоб слова попусту на ветер не бросать. Эйо встал и осмотрелся. Свет дня окончательно угас, и на землю опустилась темнота.

– Ну! Мы пойдем побродим, а ты, старче, за костром следи, – Эйо хлопнул отшельника по плечу и направился вдоль обрыва, туда, где склон казался более пологим и можно было подняться наверх. Я поспешил следом. На полпути Эйо остановился, послюнявив, оттопырил кверху указательный палец и нахмурился. Потом он приложил палец к губам, давая мне понять, что нужно быть осторожным, и двинулся, огибая лагерь по широкой дуге. Вскоре он снова остановился и снова послюнявил палец, словно пробуя ветер на ощупь. Удовлетворенный, он опустился на землю, да так ловко, что я его потерял. Только что его фигура возвышалась передо мной мрачной тенью, и вдруг ее не стало, словно стерли одним взмахом мокрой тряпки. Я тоже плюхнулся на землю. На траве тяжелой испариной выступила вечерняя роса. От сырости засвербело в носу, и я еле сдержался, чтобы не чихнуть. Эйо оказался совсем рядом. Он подождал, пока я оправлюсь, и бесшумно пополз вперед, причем он так лихо орудовал руками и ногами, словно всю жизнь только и передвигался ползком. Я устремился за ним. Трава как будто стала выше, захлестала по лицу. Я прилично отстал, а когда нагнал бывшего начальника стражи, лагерь был уже совсем близко.

«Что дальше? Пробраться к пленным, попытаться отыскать родных?», – подумал я, и тут меня осенило, мы вовсе не обсудили плана действий. Я дернулся вперед, но Эйо остановил меня жестом и также беззвучно велел ждать. Я замер, наблюдая, как более опытный спутник исчез под одной из повозок. Время опять начало тянуться. Впереди, в десятке шагов от меня, горел костер. Рядом с ним сидел брат Ордена и вертел прутик над пламенем. На прутике было нанизано пяток грибов. Крупные, крепкие, и дух от них шел такой же крепкий. Рот непроизвольно наполнился слюной. Я сглотнул, и тут до меня донеслись новые звуки. Кто-то о чем-то говорил, но слов разобрать не получалось. Потом мелькнули тени, и возле сидящего брата появились еще двое.

Подошедшие что-то тихо спросили, но грибник не отозвался, только покачал головой и впился зубами в шляпку гриба. Гости помялись у костра и разошлись в разные стороны. Один удалился вглубь лагеря, а другой прошел, туда, куда, как мне показалось, уполз Эйо. Стараясь не дышать, чтоб не проронить ни единого звука, я тихо привстал. Роса на траве была теперь незаметна, и земля больше не казалась холодной. Впереди, в тени следующей повозки, я увидел служителя Ордена. Он выглядел, словно черный силуэт, нарисованный на темно-синей бумаге. Расстегнув ремень, слуга Духов приспустил штаны и принялся мочиться. Журчало так, будто в брата влили бочонок воды и несколько часов не пускали по нужде.

Неожиданно силуэтов стало два, а спустя еще мгновение они слились воедино. Я напрягся, но никаких посторонних звуков не услышал. Лагерь продолжал жить своей жизнью, а сзади оживал ночной лес. Возле меня зашуршало. Я вздрогнул. Из мрака возник Эйо и успокаивающе помахал рукой.

– Помоги, – шепнул он едва слышно и подтащил бесчувственное тело служителя Ордена.

Мне почему-то вспомнилась наша встреча в Бонвиле. Эйо тогда говорил, что разбойничал и грабил, но никого не убивал. Глядя на оглушенного служителя, мне почему-то в это совсем не верилось.

Бывший начальник стражи потряс меня за плечо.

– Не спи!

Я отогнал навязчивые мысли и схватил добычу за вторую руку.

* * *

Без лишних промедлений мы добрались до кустов, нырнули в овраг. В груди бешено колотилось, дышать было трудно. А вот Эйо даже не запыхался, хотя мы тащили довольно упитанного пленника. Ирк встретил нас с совершенно спокойным и умиротворенным лицом.