***

Выйдя из усадьбы, они зашагали по дороге, ведущей в горы. Бренда старалась не думать о том, что случилось бы, если бы вчера их не прервал пьяный Джош: шли бы они сейчас на вылазку в горы… или еще лежали в постели, нежась в любовной истоме?

Гриффин обернулся, дожидаясь, пока она нагонит его.

– С тобой действительно все в порядке? – озабоченно спросил он. – Раньше ты была бледна, а сейчас отчего-то раскраснелась.

– Все в порядке, – снова солгала Бренда.

На взгляд неопытного человека – а она признавала, что по отношению к ней это определение справедливо, – тропа, которую выбрал для вылазки Гриффин, была пологой и более или менее удобной для ходьбы, вот только ноги девушки наотрез отказывались согласиться с этой оценкой. Она никогда не увлекалась спортом, но любила долгие прогулки и предпочитала ходить пешком, нежели пользоваться автомобилем, однако эти пешие прогулки не шли ни в какое сравнение с сегодняшней.

Гриффин оживленно болтал на ходу, но Бренда отделывалась односложными репликами, и не только потому, что по-прежнему злилась на него. Просто от усталости у нее перехватывало дыхание.

Украдкой глянув на часы, девушка убедилась, что с того момента, как они вышли из дома, не прошло и двух часов. Гриффин говорил, припомнила она, что в половине первого мы остановимся пообедать, а потом, после краткого отдыха, двинемся в обратный путь.

– Ты молодец, – дружелюбно заметил он. – Большинство новичков на этом этапе уже просят передышки.

Бренда промолчала и стоически стиснула зубы, стараясь не замечать ноющей боли в ногах.

– Если хочешь отдохнуть, то шагах в десяти отсюда есть удобная площадка, – сообщил Гриффин. – Оттуда открывается великолепный вид на усадьбу.

– Мне не нужен отдых! – отрезала девушка. – Я хочу только одного – как можно скорее покончить с этим фарсом и… – Она сердито прикусила губу.

Гриффин резко остановился и преградил ей путь.

– Послушай, – сказал он тихо, – я же вижу: что-то не так. Пожалуйста, не спорь. Если дело в том, что произошло вчера…

– Если?! – взорвалась Бренда, не в силах больше сдерживаться. – Да как ты смеешь?..

– Я все понимаю, – мягко прервал ее он. – Я и сам был разочарован…

– Разочарован? – Бренда недоуменно уставилась на него и залилась жарким румянцем, лишь сейчас сообразив, что он имел в виду. – Боже мой, да твоя наглость просто немыслима! – воскликнула она. – И чем же я должна быть разочарована? Тем, что упустила возможность оказаться в твоей постели, как другие доверчивые простушки…

– О чем ты говоришь? – В его голосе прозвучало неподдельное изумление, а в глазах… в глазах была боль. Нестерпимая боль.

– Игра окончена, Гриффин, – твердо сказала Бренда. – Тебе нет нужды больше лгать и изворачиваться. Твой приятель Джош выдал тебя с головой. Не удивительно, что жена бросила его, если он пытался во всем следовать твоему примеру! Что там он болтал? Ах да, помню: что завидует тебе, что в твоем распоряжении всегда полно хорошеньких девиц и ты вовсю развлекаешься с ними, да еще и попутно кладешь на свой счет кругленькую сумму…

Гнев переполнял ее, и жестокая боль с каждым словом все сильнее раздирала истерзанное сердце.

– Не говори так, Бренда! – взмолился Гриффин. – Ради Бога, выслушай меня. Ты ошибаешься…

– Разве? – едко прервала его девушка, – О нет, Гриффин, если кто и совершил ошибку, так это ты. Впрочем, не стоит винить одного тебя… – Ее губы скривились в безрадостной усмешке. – В конце концов, я отлично знала, каков ты на самом деле, и понимала, что тебе нельзя доверять… Если б только я послушалась здравого смысла!..

– Говоришь, мне нельзя доверять? – с безмерной грустью повторил Гриффин. – А может быть, ты просто не хочешь доверять мне, Бренда? Послушай: то, что наплел Джош, не имеет ни малейшего отношения к реальности – это всего лишь картина, созданная его воображением. Он считает, что именно так вел бы себя на моем месте, и таким образом пытается потешить свое оскорбленное мужское самолюбие.

У Бренды вдруг разом пересохло во рту.

– Если это правда… – голос ее упал до яростного шепота, – что же ты тогда промолчал? Почему не заткнул ему рот?

– Да потому что мне и в голову не приходило, что ты можешь поверить его пьяному бреду! Сам я услышал в речах Джоша лишь одно – жалкие хмельные излияния отвергнутого и страдающего мужчины. Его откровения не имели к нам с тобой никакого отношения, и я даже предположить не мог, что ты воспримешь это всерьез.

Голова у Бренды пошла кругом, мысли заметались, точно вспугнутые птицы. Это ложь, упрямо твердила она себе. Ложь, и больше ничего.

– Я не могу заставить тебя поверить мне. Так что опять все сводится к нему, верно? К доверию…

С этими словами Гриффин шагнул к девушке, и ее тотчас охватила паника. Еще шаг – и он дотронется до нее, сожмет в объятиях, а тогда…

– Бренда, стой! Не двигайся…

Крик Гриффина прозвучал в то самое мгновение, когда она уже попятилась…

***

Бренда упала с отвесного склона, с такой силой ударившись об острый камень, что не смогла даже закричать от боли. А потом покатилась вниз, скользя по кочкам, обдирая в кровь лицо и руки и увлекая за собой облако удушливой и едкой пыли.

В мыслях ее лихорадочно метались обрывки слов и образов: вот Гриффин говорит, что сланцевые пласты крайне неустойчивы и потому опасны, вот он показывает ей отвесный склон горы и бездонное ущелье, что чернеет далеко внизу…

Пыль забивала ей ноздри, ела глаза. Шорох падающих камней становился все громче, превращаясь понемногу в басовитый грозный рев. Вдруг Бренда всем телом ударилась о нечто твердое и пронзительно вскрикнула от боли в груди. На секунду ей показалось, что она разучилась дышать.

– Бренда! Бренда!

Словно сквозь туман она осознала, что ее падение задержал огромный валун, торчащий на краю узкого сланцевого уступа.

Девушка лежала на боку. Ее тело ныло, пульсируя нестерпимой болью. Бренда приподнялась и тут же услышала тревожный оклик Гриффина:

– Не двигайся, Бренда! Ради всего святого, не двигайся!

Почему он так говорит? Что еще может с ней случиться?

Девушка обернулась. Уступ был пугающе узок, а ниже в пустоту ущелья обрывался отвесный склон горы. Она задрожала всем телом, так как услужливое воображение тотчас подсказало, что будет, если ее ненадежное прибежище вдруг обрушится. Почудилось ли ей, или на самом деле сланцевый пласт чуть заметно шевельнулся?

– Я пойду за помощью! – крикнул сверху Гриффин. – Постарайся лежать неподвижно!

– Нет! – вне себя от ужаса закричала Бренда. – Ради Бога, Гриффин, не надо! Не уходи, останься со мной…

Она всхлипывала, дрожа всем телом и в панике представляя себе, как останется одна, совершенно одна на этом ненадежном уступе. Гриффин решил наказать ее… сейчас он уйдет и не вернется… бросит ее умирать… Он вовсе не собирается искать помощи, он…