Мне пришлось проехать несколько миль на автобусе и ответить на массу вопросов перед входной дверью, прежде чем он пригласил меня в дом и представил своей матери. Через две недели Боб Макинз пришел к нам работать в качестве управляющего.

Несмотря на эту удачу, я была разочарована, когда в конце первого месяца выяснилось, что магазин понес убытки в размере свыше трех фунтов. Это означало, что я не смогу возвратить Дафни ни пенни.

— Не вешай носа, — сказала мне Дафни. — Продолжай вести дело дальше, и, возможно, положение о штрафных санкциях так и останется на бумаге, тем более если Трумпер по возвращении докажет правоту твоих лестных отзывов о нем.

Благодаря помощи молодого офицера из военного министерства, с которым Дафни познакомила меня, в последние шесть месяцев у меня появилось больше возможностей, чтобы отслеживать местонахождение неуловимого Чарли. Офицер, похоже, всегда знал, где находится сержант королевских фузилеров Чарлз Трумпер в любое время дня и ночи. Но я по-прежнему хотела бы добиться прибыльной работы магазина, до того как здесь появится Чарли.

Однако от приятеля Дафни мне стало известно, что мой странствующий партнер должен быть демобилизован 20 февраля 1919 года, и это почти не оставляло мне времени на то, чтобы свести концы с концами. Хуже всего было то, что мы столкнулись недавно с необходимостью уволить двух из трех хихикающих девиц, тяжело заболевших гриппом, и уволить третью по профнепригодности.

Я старалась припомнить все те уроки, которые Тата преподал мне в детстве. «Если очередь длинная, ты должна обслуживать покупателей быстро, а если она небольшая, то можешь не спешить. Тогда магазин никогда не будет пустовать. Люди не любят заходить в пустые магазины, — объяснял он. — Это заставляет их чувствовать подвох».

«На твоем навесе, — утверждал он, — должны красоваться слова: „Дан Сэлмон, свежеиспеченный хлеб, год основания — 1879“. Повторяй имя и дату при каждой возможности. Тем, кто обитает в Ист-энде, нравится сознавать, что ты объявился здесь не вчера. Очереди и история — Англия всегда знала цену этим вещам».

Я пыталась руководствоваться этой философией, поскольку подозревала, что Челси мало чем отличается от Ист-энда в этом отношении. Но в нашем случае на голубом тенте было написано: «Чарли Трумпер, честный торговец, основавший дело в 1823 году». В течение нескольких дней я даже подумывала о том, чтобы назвать магазин «Трумпер и Сэлмон», но отказалась от этой идеи, решив, что она свяжет меня с Чарли на всю жизнь.

Одно из крупных отличий Ист-энда от западной части города заключалось в том, что в Уайтчапеле фамилии должников заносились мелом на доску, тогда как в Челси им открывался специальный счет. К моему удивлению, серьезных задолженностей в Челси оказалось больше, чем в Уайтчапеле. В следующем месяце я также не смогла выплатить Дафни ни пенни. С каждым днем становилось все очевиднее, что моим единственным спасением является Чарли.

В тот день, когда он должен был вернуться, я обедала в столовой колледжа с двумя своими однокурсницами. Покончив с яблоком, я возилась с кусочком сыра и пыталась сосредоточиться на их взглядах на Карла Маркса. Допив свою треть пинты молока и подхватив учебники, я вернулась в лекционный зал. Лекции по искусству эпохи Возрождения обычно вызывали у меня огромный интерес, но в этот раз я была благодарна профессору, когда увидела, что за несколько минут до конца занятий он собирает свои бумаги.

Трамвай до Челси, казалось, будет тащиться вечно, но наконец он все же добрался до остановки на углу Челси-террас.

Обычно я с удовольствием проходила пешком всю улицу, чтобы посмотреть, как идет торговля в других магазинах. Вначале на моем пути мне попадался антикварный магазин, где обитал мистер Рутерфорд. Завидев меня, он неизменно приподнимал свою шляпу. Затем шел магазин женской одежды в доме 133, с такими платьями в витрине, которые, как мне казалось, я никогда не смогу позволить себе. Далее находилась мясницкая Кендрика, где у Дафни был открытый счет, а в нескольких шагах отсюда располагался итальянский ресторан со свободными столиками, покрытыми скатертями. Я знала, что его владельцу, должно быть, приходится туго, так как мы не могли больше отпускать ему товар в кредит. И в самом конце пути находилась книжная лавка, где умудрялся сводить концы с концами бедняга Шнеддлз. Хотя ему неделями не удавалось продать ни одной книги, он, тем не менее, с превеликим удовольствием сидел за прилавком, погруженный в книгу своего любимого Уильяма Блейка, пока не подходило время менять вывеску «Открыто» на «Закрыто». Я улыбнулась ему, проходя мимо, но он не заметил меня.

По моим расчетам, если поезд Чарли прибыл на вокзал на Кингс-кросс без опоздания, то к этому времени он уже должен быть в Челси, даже если бы ему пришлось проделать весь путь пешком.

Подойдя к магазину, я раздумывала лишь секунду, прежде чем войти внутрь. К моему огорчению, Чарли нигде не было видно. Я тут же поинтересовалась у Боба Макинза, не спрашивал ли меня кто-нибудь.

— Нет, никто, мисс Бекки, — ответил Боб. — Но не беспокойтесь, мы все хорошо помним, что от нас требуется, если появится мистер Трумпер.

Две его новые помощницы, Пэтси и Глэдис, согласно закивали головами.

Я посмотрела на часы — начало шестого — и решила, что если до этого времени Чарли не появился, то ждать его сегодня уже не имеет смысла. Нахмурившись, я сказала Бобу, чтобы он начал закрываться. Когда часы над дверью пробили шесть, я с неохотой велела ему опустить жалюзи и запереть дверь, а сама тем временем принялась проверять дневную выручку.

— Это странно, — сказал Боб, подойдя ко мне с ключами от входной двери в руках.

— Странно?

— Да, тот человек, вон там. Он сидит на скамейке уже целый час и не сводит глаз с магазина. Может быть, ему плохо?

Я посмотрела через дорогу. Чарли сидел, скрестив руки и уставившись прямо на меня. Когда наши взгляды встретились, он поднялся и медленно пошел ко мне.

Некоторое время никто из нас не произносил ни слова, пока он не сказал:

— И каковы же условия сделки?

— Здравствуйте, мистер Трумпер. Очень рад с вами познакомиться, — проговорил Боб Макинз, вытирая ладонь о зеленый фартук, прежде чем пожать протянутую руку своего нового хозяина.

Глэдис и Пэтси дружно вышли вперед и полуприсели в реверансе, вызвав улыбку на лице у Бекки.

— Ни в чем подобном не будет никакой необходимости, — заметил Чарли. — Я выходец из Уайтчапела, и расшаркиваться в будущем вы будете только перед покупателями.

— Да, сэр, — хором ответили девицы, окончательно лишив Чарли дара речи.

— Боб, будь добр, отнеси вещи мистера Трумпера в его комнату, — сказала Бекки, — а я тем временем покажу ему магазин.

— Конечно, мисс. — Боб посмотрел на коричневый бумажный сверток и маленькую коробку, которые Чарли положил на пол у своих ног.

— Это все, мистер Трумпер? — спросил он с сомнением.