— Следуйте за мной, пожалуйста, — проговорила старший помощник с явным раздражением.

Джек скрестил руки на груди. Он не позволит обращаться с собой как с матросом-первогодком. Он знал, в общении с военными необходимо сразу поставить их на место, иначе они тебя самого поставят… в известную позицию.

— Я согласился оказать помощь в спасательной операции, позволив использовать мой аппарат для глубоководного погружения, — сказал он, — и ничего больше. А сюда я прибыл лишь для того, чтобы как можно быстрее покончить с этим. Что касается адмирала, то я не обязан целовать его задницу.

— А кто тебя об этом просит, Джек? — раздался грубоватый голос из открытого люка позади него.

Трое офицеров вытянулись по струнке и словно по команде отдали честь. На солнечный свет вышел крупный мужчина в летном костюме, расстегнутом с таким расчетом, чтобы были видны адмиральские нашивки. Оказывается, все это время он стоял в тени дверного проема.

Когда Джек в последний раз разговаривал с Марком Хьюстоном, тот еще был капитаном, а в остальном он не изменился. Те же коротко стриженные седые волосы, то же обветренное лицо. Взгляд его синих глаз, устремленный на Джека, был таким же цепким, как и прежде. Хьюстон кивнул своим подчиненным. Капитан Бреннинг выступил вперед.

— Вам было не обязательно приходить сюда самому, сэр, — проговорил он. — Мистер Киркланд уже собирался отправиться к вам.

Адмирал хохотнул.

— Охотно верю. Но относительно Джека Киркланда вам следует усвоить одну вещь, капитан. Он не очень любит выполнять приказы.

— Я это уже усвоил, — жестко ответил капитан корабля. Хотя рост Джека составлял шесть футов и три дюйма, адмирал возвышался над ним, уперев руки в бока.

— Джек Киркланд по кличке Молниеносный, — ностальгическим тоном проговорил он. — Вот уж не ожидал снова встретить тебя на борту «Гибралтара»!

— Я тоже не рассчитывал здесь оказаться. Можете мне поверить, сэр.

Хотя находиться на борту военного судна было для Джека крайне неприятно, он был рад видеть старого моряка. Марк Хьюстон являлся для него больше чем просто старшим офицером. Джек считал его своим другом и учителем. Именно Марк Хьюстон добился, чтобы его включили в состав экипажа «Атлантиса».

Откашлявшись, Джек хрипловато проговорил: — Рад видеть вас снова, сэр. — А я рад слышать от тебя эти слова. А теперь, может, ты перестанешь ершиться и пойдешь со мной в конференц-зал?

— Да, сэр.

Адмирал кивком отпустил подчиненных.

— Пойдем. У меня внизу есть кофе и сэндвичи, — проговорил он, направляясь к трапу, ведущему в чрево стального чудища. — У ребят из службы спасения была трудная ночь, поэтому мы решили их подкормить.

— Спасибо, сэр.

Нырнув в люк и оказавшись во внутренностях корабля, Джек затаил дыхание. Здесь было прохладно, и он сразу почувствовал это. За долгие годы, проведенные вне флота, он успел забыть, как холодно может быть внутри этого плавучего острова. Теперь запах машинного масла и металла оживил старые воспоминания. Где-то внизу разносились голоса. Это было все равно что оказаться проглоченным огромным животным. «Иона в чреве кита», — угрюмо подумал он.

Они спустились на второй уровень. Адмирал время от времени останавливался, чтобы поздороваться, а то и обменяться парой шуток со знакомыми. Марк Хьюстон никогда не задавался перед подчиненными. До того как стать адмиралом, он командовал этим кораблем и при этом бывал в кубрике младшего состава чаще, чем в офицерской кают-компании, — это качество Джек ценил в нем не меньше остальных. Хьюстон знал всех членов своего экипажа, и те платили ему за это преданностью.

— Вот и пришли, — сказал Хьюстон. Положив руку на ручку двери, он оглядел коридор, улыбнулся и покачал головой. — «Гибралтар»… Не могу поверить, что я снова здесь.

— Я вас отлично понимаю. Хьюстон хмыкнул.

— Меня поставили на якорь в порту приписки. Странно, вчера вечером, отправившись спать, я по привычке пришел в свою бывшую капитанскую каюту. Странно устроен человеческий мозг!

Старый моряк, недоуменно покачав головой, открыл дверь и жестом предложил Джеку следовать за ним.

Главное место в конференц-зале занимал длинный стол из красного дерева, который уже успели приготовить к совещанию. Перед каждым из десяти стульев стояли бокалы для воды и были разложены блокноты и ручки. На боковом столике стояли термосы с кофе и тарелки с сэндвичами.

Подойдя к столу, Джек огляделся. Стены были увешаны картами и схемами, утыканными флажками. На ближней к нему стене Джек узнал карту с обозначением океанских течений и заштрихованными в шахматном порядке квадратами. Квадраты поиска, понял Джек. Похоже, адмирал по пути сюда не прохлаждался.

Обернувшись, Джек увидел, что Хьюстон стоит прямо позади него.

— Как ты жил все эти годы, Джек? — спросил адмирал.

— Точнее было бы сказать «выживал».

— Хм… Это скверно.

Этот ответ удивил Джека. Он и думать не мог, что его судьба сколько-нибудь волнует адмирала.

Хьюстон сел в глубокое кресло и указал Джеку на второе.

— Жизнь дана нам не для того, чтобы выживать, а для того, чтобы жить, — философски заметил он.

— Вам виднее, — ответил Джек, усевшись в кресло.

— А как у тебя складывается с женщинами?

Джек нахмурился. Он не понимал, к чему все эти вопросы.

— Я знаю, что ты не женат, но есть в твоей жизни кто-нибудь… особый?

— В общем-то, нет. Разве что друзья. А что?

— Да так, просто полюбопытствовал. Мы ведь не разговаривали больше десяти лет. От тебя даже поздравительной открытки на Рождество не дождешься.

Джек вздернул бровь.

— Так ведь вы еврей.

— Так хотя бы с Ханукой поздравил, задница ты эдакая. Мог бы хоть какую-то весточку о себе подать.

Джек не знал, куда деть руки, и от неловкости поглаживал подлокотники. — Я хотел оставить прошлое позади. Начать все с чистого листа.

— И как, — горько спросил Хьюстон, — получилось? Неловкость, которую испытывал Джек, переросла в злость.

Он прикусил губу и ничего не ответил.

— Черт тебя задери, Джек! Неужели ты настолько слеп и не видишь, что тебе хотят помочь?

— Каким образом?

— Известно тебе об этом или нет, но я следил за тем, как складывается твоя жизнь. Я знаю, в каких финансовых тисках ты оказался. Того и гляди, потеряешь свою ржавую калошу.

— Я выкручусь.

— Возможно. Но это будет гораздо проще, если ты получишь несколько тысяч долларов за участие в операции по спасению борта номер один.

Джек отрицательно покачал головой.