Чехи не пытались ничего предпринимать самостоятельно. Вели себя, как незаслуженно обиженные, но послушные детишки. Если «старшие дяди», Англия и Франция, сказали — значит, надо выполнять. Договор с Москвой правительство Чехословакии расторгло, мобилизацию отменило, войскам отдало приказ сниматься с позиций и оставить западные районы. Кроме того, чехам предписали дать автономию словакам, закарпатским украинцам, а за послушание объявили — их берут под международную гарантию. Ну а Гитлер, осмотрев мощные укрепления в Судетах, согласился: да, здесь его войска разбили бы себе лбы. А случившееся счел лучшим доказательством — ему помогают могущественные потусторонние силы. Однако очередным полученным куском он отнюдь не удовлетворился. Чемберлена и Даладье оценил в полной мере, назвал «жалкими червями», и уже 21 октября поставил своим войскам и разведке следующие задачи: ликвидировать то, что осталось от Чехословакии; присоединить «вольный город» Мемель (Клайпеду).

Но одновременно с чехословацким кризисом разыгрывался другой сюжет, довольно загадочный. В Германии с 1935 г. действовали расовые законы, лишавшие евреев гражданства и права на государственную службу. Правда, эти законы были довольно обтекаемыми. Ценных специалистов «аризировали». Среди военной касты издревле представители обнищавшего германского дворянства поправляли дела женитьбами на дочках еврейских торговцев. Но при расовых чистках из армии и флота было уволено всего 7 офицеров, 6 курсантов и 35 унтер-офицеров, солдат и матросов. Остальные назвали себя немцами — и ладно.

Да и ортодоксальные иудеи, входившие в общины и посещавшие синагоги, не слишком страдали. Торговать и заниматься какими-то иными промыслами законы не мешали. А что касается государственной службы, так и без нее можно обойтись, в армию не призывают. Условия были настолько приемлемыми, что в Германию понаехало на заработки 70 тыс. польских евреев — на стройках, при расширении промышленных предприятий, можно было хорошо устроиться. Хотя среди иудеев упорно распространялись слухи — будут гонения, погромы. А кого-то расовые законы обидели. Многие засобирались переезжать за границу. Таких вербовали сионистские организации, зазывали в Палестину.

Но ехать в далекие и неведомые края желающих было мало. Большинство эмигрантов оседали в Европе, и львиная доля — в Польше. Здесь существовали большие иудейские общины, родственники и знакомые помогали как-то зацепиться. Самым выгодным представлялось добраться до Америки. Но летом 1938 г. президент США Рузвельт организовал Эвианскую международную конференцию по проблемам беженцев и вдруг объявил — отныне его государство не будет принимать еврейских эмигрантов. Его позиция стала сигналом. Такое же решение приняли Англия, Франция, Австралия, латиноамериканские страны. По сути, Эвианская конференция не разрешила проблему беженцев, а… создала ее! Задала установку: евреев отныне не принимать!

После конференции полиция и иммиграционные службы в различных государствах развернули проверки. А Польша особенно озаботилась, в октябре 1938 г. объявила перерегистрацию паспортов. Но и германские власти давно жаждали избавиться от приезжих. Сочли, что подвернулся удобный случай. Полиция провела в городах облавы, тысячами вылавливала польских евреев с неперерегистрированными документами, грузила в поезда и отправляла на родину. Польская жандармерия и пограничники сперва растерялись от этого наплыва. Возразить-то было нечего! Но быстро придумали, каким образом ответить. Полиция кинулась по еврейским кварталам Варшавы, Кракова, Познани. Хватала германских евреев, насильно сажала в поезда — и эшелон за эшелоном высылала в обратную сторону. Теперь опешили немцы. Обе стороны вступили в переговоры и через день прекратили депортацию.

Казалось бы, инцидент исчерпан. Но 7 ноября он получил кровавое продолжение. В Париже 17-летний Гирш Гриншпан явился в германское посольство, пожелал увидеть посла. Вместо посла его принял советник фон Рат, и Гриншпан разрядил в него пистолет. Объявил, что он мстил за свою семью, якобы попавшую под депортацию из Германии. Хотя впоследствии раскрылись связи Гриншпана с сионистской террористической организацией LICRA.

А трагическое эхо его выстрелов раскатилось по всей Германии. В ночь с 9 на 10 ноября произошли погромы, известные под названием «Хрустальной ночи». Эти события не получили однозначного объяснения до сих пор. По разным городам появились какие-то небольшие отряды и шайки. Везде — из пришлых, незнакомых людей. Призывали народ отомстить за фон Рата, принялись поджигать синагоги, грабить еврейские магазины, врывались в дома. Был убит 91 человек, пострадало несколько сот домов. А основной ущерб составили витрины! Хулиганы двигались по торговым улицам и колотили стекла, абы побыстрее и побольше. Погром старались изобразить ограниченными силами, но помасштабнее.

Некоторые исследователи обвиняют в провокации сионистов. Действительно, если бы на евреев обрушилась мощь нацистского государства, жертв и разрушений было бы не в пример больше. Но и в такой версии концы с концами не сходятся! Спецслужбы Германии были одними из лучших в мире: гестапо, СД, полиция, абвер. У Геринга имелся уникальный институт телефонного прослушивания, способный контролировать всю Германию. Но виновников «Хрустальной ночи» так и не нашли! Не выловили… Как это могло произойти и почему?

И кто воспользовался итогами провокаций, так это нацисты. Геринг (кроме командования военно-воздушными силами он занял пост экономического диктатора Германии, уполномоченного по четырехлетнему плану) признал виновными всех евреев и наложил на них коллективный штраф в 1 млрд марок. Страховые выплаты владельцам пострадавших магазинов были конфискованы. 21 февраля 1939 г. Геринг объявил принудительный выкуп у евреев всех изделий из драгоценных металлов — по фиксированной (заниженной) цене.

А 25 февраля крупные иудейские общины получили предписание: каждая из них должна была еженедельно представлять в полицию списки на 100 человек, которые в течение двух недель покинут Германию. Евреев попросту выгоняли куда глаза глядят. А выезд и вывоз имущества обложили такими пошлинами, что почти все состояние конфисковывалось. В казну полились огромные средства — их как раз не хватало на вооружение. Да и вообще эти операции стали поистине «золотым дном». Гиммлер сразу это смекнул и подсуетился прибрать их в свое ведомство. В гестапо было создано Центральное бюро еврейской эмграции во главе с Эйхманом. Но Мюллеру он подчинялся лишь номинально — докладывал о своих делах напрямую Гиммлеру и Гейдриху.

Однако и успехи Мюллера начальство оценивало высоко. Он получил чин штандартенфюрера (полковника) СС, а в полицейской иерархии достиг вершины — удостоился ранга «высшего правительственного чиновника и криминаль-советника». Повышался и статус его учреждения. Закон от 14 сентября 1938 г. обязал все организации НСДАП сотрудничать с гестапо. Заслуги СД также были отмечены. 11 ноября, сразу после «Хрустальной ночи», она получила статус не только партийной, но и государственной организации. Что наводит на некоторые размышления. Кто же все-таки устроил провокацию? Сионисты или люди Гейдриха?

Ну а теперь евреи из Германии потянулись кто куда… И почти нигде их не принимали! По решениям Эвианской конференции. Вот сейчас желающих заселять Палестину набиралось сколько угодно, но сионисты приглашали уже не всех. Набирали только молодых, работоспособных и боеспособных. Остальные старались добраться до Италии или Испании — только Муссолини и Франко принимали их в любом количестве. А кому не удалось, оседали где-то на «птичьих правах». Многие в той же Польше, там полиция и чиновники легко покупались взятками.