– Дальше, – раздался голос дирижера, и лошадей вновь впрягли.

Повозки со скрипом сдвинулись с места, и изможденная «Симфония» поползла вперед под палящим солнцем. Прошло много часов, прежде чем труппа разбила лагерь у обочины. Те, кто помнил утраченный мир, с тоской мечтали о кондиционерах.

– Вот так просто, из отверстий? – спросила Александра.

– Вроде бы да, – отозвалась Кирстен. – Я слишком устала, чтобы думать.

Они вышли из Сент-Деборы восемнадцать часов назад и провели на ногах всю ночь, утро и большую часть дня – хотели убраться от пророка как можно дальше. Некоторые по очереди спали в движущихся повозках, другие все шли, пока мысли не выжгло из головы одну за другой, как умершие звезды, шли, пока не впали в ступор, в котором единственное значение имели лишь деревья, дорога, перестук подков и шагов. Лунный свет постепенно угас, и началось летнее утро.

Повозки словно подрагивали, окутанные маревом. Еле живые участники «Симфонии» разбрелись по обочине, ожидая, когда будет готов ужин. Половина отправилась охотиться на кроликов, разбившись по парам. От костра в небо поднимался белый дымок, похожий на сигнальный знак.

– Воздух действительно дул из отверстий, – подтвердил Август. – Нажимаешь кнопку, и фш-ш-ш! Холодный воздух. У меня в комнате был такой кондиционер.

Кирстен и Август устанавливали палатки, а Александра, которая уже управилась со своей, лежала на спине и глядела в небо.

– Ого, – выдохнула она. – Так там было электричество? Или газ?

Август посмотрел на тубиста – тот сидел неподалеку с дремлющей дочкой на руках. Оливия объявила, что слишком устала и не будет ждать ужин, поэтому тубист рассказывал ей сказку о русалочке, пока Лин готовила ночлег.

– Электричество, – ответил тубист. – Кондиционеры работали от электричества. – Он вытянул шею, пытаясь заглянуть дочке в лицо. – Заснула?

– Кажется, – сказала Кирстен.

Со стороны третьей повозки вдруг раздался возглас.

– Что там?!

Кирстен поднялась и тут же увидела, как первый виолончелист вытягивает из повозки девочку. Оливия села, удивленно моргая.

– Безбилетница, – рассмеялся Август. Он однажды и сам был таким. – Давно у нас не было «зайцев»!

«Зайцем» оказалась девочка, которая преследовала Кирстен в Сент-Деборе. Мокрая от пота и в пропитанной мочой юбке, она плакала. Первый виолончелист поставил девочку на землю.

– Пряталась под костюмами. А я полез за палаткой.

– Дайте ей воды, – произнес Гил.

Дирижер выругалась вполголоса и глянула на дорогу. Остальные подобрались ближе. Первая флейтистка протянула девочке одну из своих бутылок с водой.

– Простите, – взмолилась беглянка. – Простите, пожалуйста, я не хочу обратно…

– Мы не можем брать детей, – проговорила дирижер. – Мы вам не цирк, куда можно сбежать из дома.

Девочка ничего не поняла. Она не знала, что такое цирк.

– Между прочим, – обратилась дирижер к труппе, – именно поэтому перед отбытием надо проверять повозки.

– Мы очень спешили, – пробормотал кто-то.

– Я должна была выбраться, – произнесла девочка. – Простите, простите, пожалуйста, я все сделаю, только…

– Почему ты должна была выбраться?

– Я обещана пророку, – ответила она.

– Ты что?!

Девочка снова расплакалась:

– Я должна была стать его очередной женой.

– Господи, – поразился Дитер. – Треклятый мир…

Оливия подошла к отцу, потирая глаза. Тот поднял ее на руки.

– У него не одна жена? – спросила Александра. К счастью, она ничего не подозревала.

– Их четыре, – всхлипнула девочка. – Живут на заправке.

Дирижер протянула ей чистый платок из своего кармана.

– Как тебя зовут?

– Элинор.

– Сколько тебе лет, Элинор?

– Двенадцать.

– Зачем ему жениться на двенадцатилетней?

– Он увидел сон, в котором Бог сказал, что он должен заново населить Землю.

– Ну конечно, – фыркнула кларнетистка. – У них у всех такие сны.

– Ага, для пророков это обязательно, – сказал Саид. – Черт, вот был бы пророком я…

– И твои родители не против? – уточнила дирижер, взмахнув рукой в сторону Саида и кларнетистки, чтобы те стихли.

– Они умерли.

– Мне очень жаль.

– Ты за мной шпионила? – спросила Кирстен.

Девочка покачала головой.

– Тебе никто не приказывал за нами следить?

– Нет.

– Ты знала Чарли и шестого гитариста?

Элинор нахмурилась:

– Чарли и Джереми?

– Да. Так куда они отправились?

– Они отправились в… в Музей Цивилизации.

Элинор произнесла слово «музей» так осторожно, как неуверенно выговаривают незнакомые иностранные слова.

– Куда?

Август тихо присвистнул.

– Они сказали тебе, что направляются туда?

– Чарли говорила, что если когда-нибудь я смогу выбраться, то найду их там.

– А я думал, что Музей Цивилизации – всего лишь слухи, – сказал Август.

– Что это? – спросила Кирстен.

– Слышал, что это музей, устроенный в аэропорту. – Гил разворачивал карту, близоруко моргая. – Помню, как торговец рассказывал много лет назад.

– Мы все равно идем в ту сторону, верно? По идее, этот музей рядом с Северн-Сити.

Дирижер заглянула Гилу через плечо и коснулась точки далеко на юге карты, на берегу озера.

– Что мы о нем знаем? – спросил тубист. – Там по-прежнему живут люди?

– Понятия не имею.

– А может, это ловушка, – пробормотал тубист. – И девчонка нас туда заманивает.

– Знаю, – отозвалась дирижер.

Что делать с Элинор?.. Избегая обвинений в похищении, они давно придерживались строгой политики невмешательства в дела городов, через которые проезжали. В то же время никто не мог представить, как можно вернуть в руки пророка невесту, которая еще совсем ребенок. На кладбище уже появилось надгробие с ее именем? Выкопают ли саму могилу, если она вернется? Оставалось одно: забрать девочку и поднажать в пути к неизведанному югу вниз по восточному берегу озера Мичиган, дальше, чем они когда-либо добирались.

За ужином Элинор попытались разговорить, однако испуганная девочка впала в безмолвие, какое случается с осторожничающими сиротами. Ее усадили в первую повозку, чтобы она не сразу попалась на глаза, если кто-то подойдет к «Симфонии» с тыла. Элинор держалась вежливо, но хмуро.