– Не знаю, что и сказать.

– А что тут говорить. Все непросто. Я провожу отпуск с женщиной, которая хочет меня бросить.

– Как ты можешь просто сидеть тут и говорить все это?

Он хотел повторить за ней этот вопрос, чтобы заставить ее улыбнуться, но вместо этого просто пожал плечами.

– Потому что я вроде как с ней согласен. Ей сейчас нелегко.

– Господи! Неужели она не может проявить хоть капельку понимания!

– Да нет, все зашло уже слишком далеко, как мне кажется. По-моему, ей неприятно даже находиться рядом со мной.

– А тебе? Есть в ней какие-то вещи, которые тебя бесят?

Он почесал подбородок и посмотрел на вентилятор на потолке, улыбаясь.

– Хм-м. Да. У нее есть такой компакт-диск, который называется «Фэн-шуй – Священное Пространство». Я бы с радостью расколотил его вдребезги.

Она улыбнулась.

– А серьезно?

– Я серьезен. Я действительно терпеть не могу эту неземную ерунду.

– Но ты же не за это ее разлюбил, правда? Может, это только часть ее? Тебе кажется это забавным?

– В лучшем случае. А тебе-то какая разница, кстати? Это серьезный вопрос. Почему тебя это так интересует?

Она отхлебнула пива и посмотрела в его голубые, как у Марти Фелдмана, глаза.

– Не знаю. Наверное, ты мне нравишься. Может, я хочу тебя окрутить!

Он сделал изумленное лицо.

– Боже! Не надо!

Она хохотнула и хлопнула в ладоши.

– Не беспокойся! Ты в безопасности! Я когда-то поклялась, что не буду убиваться из-за мужиков. Хотя я все равно ищу подходящего человека. Эй, может, я просто хочу поднять тебе настроение? Я хочу, чтобы ты был счастлив.

– Я и так счастлив.

– Вот уж нет.

Он снова пожал плечами, как бы говоря: «Ну вот, приехали».

Внезапно Мэгги радостно подалась к нему.

– Слушай! Тебе это точно понравится. Это тебя взбодрит! Завтра ночью, в пещерах…

– В пещерах?

– Ты что, не видел указателей? Лас-Куэвас-де-Нерха? Это же легенда – самые потрясающие сталактиты и окаменелости, и еще сталагмиты, которые растут вверх из пола! Потрясающе! Невероятно! Это понравится любому, кто пускает слезу при виде разрушающегося монастыря! В общем, завтра там будут свечи, классическая гитара, таинственная атмосфера – это будет роскошно, обещаю!

Он улыбнулся и кивнул.

– Звучит здорово. Мы сможем достать билеты?

– Сможем. Будешь моим кавалером?

– Без заигрываний?

Она протянула ему мизинец.

– Друзья?

– Договорились.

– Отлично! Там есть кафе над пещерами. Симпатичный внутренний бар с солнечной верандой. Отличный обзор. Давай я встречу тебя на этой веранде в семь. Нормально?

– Более чем. Честно говоря, горю желанием.

Он поцеловал ее в щечку и, поднимаясь по холму, подумал о том, сколько времени пройдет, прежде чем они начнут раздражать друг друга, если, конечно, это начало их отношений.

Ритмичные постукивания спинки кровати разбудили его, и он окунулся в гадкую духоту еще до того, как осознал, где он находится и что происходит.

Шон трахал матрац, причем безжалостно, словно хотел бедрами раздавить лягушку. Во сне он раскачивал кровать с такой силой, что она придвинулась к стене и отстукивала неустанный бит. Любой прохожий решил бы, что здесь орудует извращенец. Шон перевернулся, его волосы разметались по мокрому, липкому от пота лицу, пока он пытался сообразить, что к чему. У него был настолько яркий сон о нем и Мэгги, что проснуться без нее было мучением. Хуже всего было счастливое осознание, что они скоро встретятся и что он влюбился. Ему хотелось обсудить это безумие с Хилари, но Хилари снова ушла. Когда он вернулся накануне ночью, Хилари уже спала, абсолютно голая, лишь набросив на гибкую спину влажное полотенце. Он сел в ногах ее кровати, с нежностью глядя на жену. Затем он стал гладить ее спину и наклонился, чтобы поцеловать хрупкие плечи. На этот раз не было никаких средств от насекомых, которые могли бы оттолкнуть его – только его собственная неуверенность. Если он пойдет до конца, получится, будто он ее насилует. Он чувствовал, что именно так и будет, и остановился. Он лежал, глядя в потолок, и думал, так ничего и не придумав. Он встал и, завернув в платок несколько кубиков льда, приложил его к ноющим вискам. В какой-то момент он снова провалился в неглубокий сон. Теперь его матрас был мокрым от растаявшего льда и ночных кошмаров.

Приняв душ, он решил выйти на улицу поискать Хилари, надеясь найти ее возле бассейна. И, только шагнув из номера в ослепительно яркий день, он понял, сколько времени проспал. Была середина дня. Парящее над землей солнце раскалило докрасна терракотовую дорожку, и ему пришлось возвращаться в комнату за сандалиями для короткой прогулки до бассейна.

Листья лимонных деревьев трепетали в мареве дня, словно приветственно машущие ладони. Впереди поливальная машина разбрызгивала воду по саду. Он остановился переждать ее и тут же подумал, изменится ли что-нибудь, если он пройдет сквозь туман брызг. Тогда он уже был бы у бассейна. Изменится ли его жизнь, если он сделает это?

У бассейна Хилари не было, и он растерялся, потому что совершенно не представлял, как провести день. Он скучал по ней. Ему хотелось быть с ней или, по крайней мере, поговорить с ней, чтобы прояснить хоть что-нибудь.

Он потащился обратно к номеру. Это был, пожалуй, самый жаркий день за неделю. Пот медленно скатывался по его бокам и голеням. Его коротковатая рубашка прилипала к груди и спине. На этот раз он подождал, пока разбрызгиватель сделает круг, чтобы охладиться под его струями. Он снова подумал о Мэгги и решил, что не влюбился в нее, а просто она ему очень-очень нравится. В любом случае, ему хотелось снова с ней увидеться.

И снова это была идея Пастернака, и снова его обломали. Владелец гаража никак не велся на его уговоры.

– Слишком гранде! Слишком гранде!

– Да скажи толком, чего ты от меня хочешь? – пробормотал Пастернак, слезая с просевшего мотороллера.

С остальными проблем не возникло. Анке, Криста и Милли водили скутеры дома, в Неймегене. Они быстро убедили хозяина в своем мастерстве, сделав круг по дворику. Каждая из трех девчонок могла взять одного пассажира, в результате толстый Пастернак оставался в одиночестве. Сначала он попытался внушить владельцу, что у него дома есть свой мотороллер.

– Я крутой пацан в Манчестере, чувак. Я – Стинго! Главный стиляга!

– Какой скутер у твой?

Он сделал мечтательно лицо.

– Большой золотой скутер!