— Не уверен, — призадумался Стефан, задирая голову к небесам. Проследив направление его взгляда, Олег обнаружил там чужой летательный аппарат и сначала напрягся, готовясь к бою, но потом присмотрелся повнимательнее, оценил его размеры и немного успокоился. Болтающаяся под оболочкой с горячим паром лодка, имеющая в длину едва ли пять-шесть, метров, соперницей «Тигрице» не могла быть никак. Да и кучно набившиеся в нее люди, вооруженные главным образом луками и длинными ружьями, явно являлись частью ополчения какой-то соседней деревни. Кто-то еще из тех, к кому отправили птиц с посланием, пришел на выручку. Вот только и сил у них было маловато, и заявились они слишком поздно. Даже без учета поддержки от китайских магов гноллы бы отогнали подобных «спасателей» без особого труда, чтобы не мешали пировать в захваченном селении. Или и вовсе сбили усилиями своих мохнатых колдунов. — Понимаешь, они тут охотники и мы там, в общем-то, тоже главным образом именно охотники. И хоть дичи в лесах много, но есть хорошая добыча, а есть зайцы, которых можно только в котел. Впрочем… Думаю, часть народа и без того к нам переедет, слишком уж много тут домов погорело. Жить в безопасности хочет каждый, а про то, что у нас там чуть ли не город и своя мини-армия имеется в округе уже каждой собаке известно. Однако дом и хозяйство так просто ведь не бросишь, но вот если от них остались лишь угольки да пепел — то почему бы и не переехать?

Конфликт между коренными жителями деревни и ссыльнопоселенцами, который постепенно набирал обороты, вдруг как-то резко перешел из словесной перепалки в отнюдь не шуточное мордобитие. Начал все какой-то звероватого вида бородатый мужик, который как-то бочком-бочком подобрался к магу в каменной броне, а потом внезапно шагнул вперед распахнув отнюдь не дружеские объятия, облапил его как медведь, всей своей массой валя с ног. Видимо имелся у него опыт противостояния с обладателями защитных амулетов, которые удар или два пережили бы без малейших проблем, но вот с остановкой медленно приближающихся угроз помочь не могли. И с внезапным увеличением тянущего к земле веса — тоже. Более того, нападающий действовал не один, подскочивший к удерживаемому в захвате волшебнику пацан лет пятнадцати почти успел воткнуть тому под подбородок весьма неприятного вида костяной клинок, явно сделанный из жала какой-то особо ядовитой твари, под подбородок мага-дезертира… Остановил его только в последний момент успевший схватить малолетнего жителя деревни за руку Стефан, который уже давно присматривался к идущему на повышенных тонах спору, впрочем не особо отличаясь этим от нескольких десятков зевак, неодобрительно взирающих на бывших ссыльнопоселенцев.

— Ч-что?! — Испуганно взвился уже через секунду обратно на ноги щеголь, чьи кристаллические доспехи неярко замерцали и видимо даровали своему обладателю немалую физическую силу, поскольку держащий волшебника в захвате мужик отлетел в сторону, будто пнутая сапогом кошка… Но на землю он так и не упал, Олег перехватил забияку при помощи телекинеза еще в воздухе. Чтобы тот уж точно не удрал, да и не расшибся, ведь раненных в деревне и без того хватало, а лечить еще одного пациента боевому магу было откровенно лень.

— Тебя за все хорошее хотели зарезать как барана, — доверительно поведал ему Стефан, отбирая у мальчишки кинжал и отвешивая пацану отнюдь не детский подзатыльник. Тот насупился и сморщился, кусая губы, но реветь не стал, только злобно зыркал глазами то на лысого толстяка, то на свою потенциальную жертву. Мимоходом Олег отметил, что кровь на костяном оружии есть, только уже засохшая. Видимо, принадлежала одному из гноллов. Внезапно проснувшийся дар оракула подсказал, что еще сегодня утром у малолетнего убийцы была мама, отец и две маленьких сестры. Первую выпотрошили как рыбу, второго пристрелили из арбалета, две последние сгорели прямо в своей колыбели, которую никто не вытащил из горящего дома, поскольку последний член семьи валялся без сознания после удара по голове и лишь недавно очнулся. Висящий в воздухе мужчина, приходящийся ему дядей, тоже потерял всю семью, поскольку их дома стояли рядышком, едва ли не вплотную к воротам. — И, между прочим, у них почти получилось. Не уверен, что даже мой друг смог бы откачать тебя, попади в кровь яд бревножутки.

— Ч-что?! — Повторился чародей, только сорвавшись на истерический фальцет. — Ах вы… Смерды! Холопы! Быдло! Да как вы только посмели?! Перебью, как бешенных собак перебью!

— Но-но, не надо горячиться, — предостерег его Стефан, шагая так, чтобы прикрыть своим телом по-прежнему крепко удерживаемого в захвате мальчишку от возможного выстрела хрустальных турелей, поскольку торчащие из наплечников друзы начали наливаться каким-то недобрым багровым свечением. Олег тоже встал рядом с другом, заодно задвигая телекинезом ругающегося мужчину за стену ближайшего здания. Возможно, залп неизвестных артефактов и сможет легко пробить подобную преграду, но вряд ли бывший столичный житель сможет стрелять на слух. — Ничего же не случилось, верно?

— Но он пытался меня убить! — Взвизгнул чародей, в то время как его приятели с опаской косились на обступивших их жителей деревни, ставших еще более мрачными… И злились они явно не на парочку неудачливых ассасинов сельского пошиба. Между оплетающих друзы хрустая витков золотой проволоки стали проскакивать энергетические разряды. — Я в своем праве! Отойдите!

— А ты дезертировал с поля боя, чем подвел людей, которые на тебя надеялись и которые даже годами платили тебе деньги за защиту своих жизней, — пожал плечами Стефан, не выказывая особых опасений. Впрочем, его нынешняя броня была хоть и несколько хуже древних артефактов Олега, но уж один залп должна была выдержать, сохранив хозяина если и не невредимым, то как минимум живым. А второго выстрела сделать бывший ссыльнопоселенец уже не успеет. — За такое в армии принято казнить… Мы не в армии, чему я, наверное, огорчен впервые в жизни. Однако твоей вины это ничуть не уменьшает. Только делает её последствия не столь очевидными. Предлагаю нам все просто забыть о том, что сейчас произошло, поскольку никто не пострадал и видят все известные мне боги, у парня имеются очень весомые оправдывающие обстоятельства.

— Послушайте, господа, мы с вами благородные люди, нам предстало проявлять солидарность, — попытался влезть в беседу один из приятелей чародея в каменной броне. — Особенно в том случае, если дело идет о необходимости наказать бунтующую чернь за то, что эти крестьяне посмели поднять руку на представителя высшего сословия.

— Но я и проявляю солидарность, — вежливо улыбнулся ему Олег, обнажая топоры и начиная вытягивать из окружающей среды энергию смерти и концентрировать её перед собою в один плотный комок. Окрестности на свежие трупы были весьма богаты, а потому быстро увеличивающаяся в размерах сфера чистого некроса заставила оратора спасть с лица и основательно побледнеть. Видимо он прекрасно понимал, чего именно видит, и что в случае попадания такого снаряда от него останутся в лучшем случае истлевшие кости в проржавевших доспехах. — Ведь это сейчас меня признали благородным, даровав служилое дворянство… А вот по происхождению я как раз таки настоящий смерд, чернь, крестьянин, холоп и быдло.

Лишь в последний момент Святослав успел отдернуть босую ступню от небольшого возвышения на водной глади, что вспухло чем-то средним между нарывом и капканом. Со спины его попыталось захлестнуть нечто вроде аркана, свитого из текучих струек, однако бывшего крестьянина уже не было там, где он находился секунду назад. Избегая появляющихся на пути ловушек и уклоняясь от сотканных из жидкости плетей, норовящих опутать его ноги, оплести и повалить на землю, одетый лишь в штаны и рубаху маг-погодник рвался к цели, до которой ему было уже рукой подать.