Морган кивнул:

– Я попрошу Грейнджера найти кого-нибудь.

– Как ты рассчитываешь туда добираться?

– Поездом до Денвера, затем на юг, до перевала Сангре-де-Кристо. А оттуда – на лошадях. – Он повернулся к Джессамин: – Ты намерена путешествовать в мужском или в женском седле?

Она демонстративно отложила вилку и окинула его |гневным взглядом.

– Как и положено леди, я езжу только в дамском седле. У меня есть английское седло для охоты, которое Сайрус специально заказал для меня в Лондоне. Вместе с остальным снаряжением оно лежит у меня в пансионе.

– Отлично, – одобрила Виола. – Сколько у вас амазонок?

– Одна, сшитая из синей кавалерийской формы.

При упоминании о Сайрусе Морган нахмурился. Покосившись на него, Джессамин продолжала:

– Плюс платье для гор «Американская леди». Оно также годится для верховой езды. На крайний случай.

– Очень хорошо, – сказала Виола. – Широкие брюки вполне удобны, не правда ли?

– Да, действительно. К тому же они прикрыты юбкой.

Обменявшись улыбками, дамы снова склонились над своими тарелками.

Уильям же вновь заговорил:

– До Денвера вы доедете в вагоне нашей компании, поскольку ширина колеи стандартная. Поедете в сопровождении Абрахама и Сары Чанг. Я распоряжусь, чтобы его прицепили к утреннему поезду «Ю.П.»[5], следующему в Денвер.

– Но дальше все железнодорожные пути имеют узкую колею, – заметил Морган.

– Да, верно. Поэтому вам придется пересесть на «Денвер–Рио-Гранде» Я попрошу Розалинду, чтобы направила специальный поезд к подножию перевала Сангре-де-Кристо. В Денвере вы сможете забрать часть лошадей и кое-что из провианта. Остальное – на Плаза-де-лос-Леонес.

Уильям отпер дверь, затем дернул за шнурок звонка, вызывая официанта.

– Спасибо тебе, Уильям, – проговорил Морган с чувством.

Но Донован, уже строчивший шифрованный текст телеграммы, даже не удосужился поднять голову.

– Пожалуйста, приятель. Только имей в виду: Джоунс, скорее всего, сделает то же самое.

Морган пожал плечами и вынул из внутреннего кармана блокнот с телеграфными бланками.

– Я все-таки рискну. Думаю, что смогу его победить.

– Правильно думаешь, – кивнул Уильям – Только не забывай об осторожности.

Мэгги прихорашивалась перед зеркалом, которое держала перед ней служанка. Ее пеньюар из белого шелка был украшен по последней парижской моде многочисленными рюшами и ленточками. В низком вырезе виднелись шикарные груди, а на плечи ниспадали вьющиеся локоны.

Она склонила к плечу голову и ухмыльнулась. Потом вдруг выпрямилась и щелкнула пальцами:

– Шкатулку с драгоценностями!

Горничная принесла шкатулку, и Мэгги, открыв крышку, принялась выбирать украшения для своего наряда. Конечно, этого мало, чтобы вызвать интерес Чарли, но хоть что-то…

Мэгги в задумчивости перебирала свои украшения. Что же выбрать? Может, серьги из золотых самородков? Нет, слишком заурядно, хотя они очень красивые. Рубины? Нет, слишком тяжелы. А сапфировые сережки?

Шкатулка вдруг отодвинулась от ее руки – глупой служанке вздумалось присесть в реверансе.

– Здравствуйте, мистер Джоунс… – пробормотала горничная.

Мэгги хотелось вцепиться служанке в волосы, но она сдержалась. Заставив себя улыбнуться мужу, она взяла шкатулку и поставила ее на стол. Снова повернувшись к Чарли, спросила:

– Уже закончил приготовления?

– Да, все готово.

Он сел на кровать и уставился на жену пасмурным взглядом. Когда-то она считала его замечательным парнем, хотя и не таким элегантным, как Морган Эванс. Мэгги махнула рукой служанке, и та поспешно удалилась.

– Устроил нам проезд по железной дороге, а также подготовил сюрпризы для наших конкурентов, – продолжал Чарли.

– Прекрасно. – Мэгги вновь начала перебирать свои украшения. Ей хотелось вдохновиться, чтобы возбудить сегодня Чарли на мужские подвиги. – Я буду ждать тебя в Ньюпорте.

Внезапно вокруг ее шеи обвилась длинная золотая цепь, сплошь усеянная рубинами и бриллиантами. Мэгги с визгом выхватила ее из рук мужа, чтобы разглядеть получше.

– О, какая красивая! Прелесть, какая прелесть! Кроваво-красные рубины в форме кабошонов… – Не отводя глаз от украшения, она стала рыться в ящике комода в поисках лупы.

Чарли внезапно сдавил ее шею ожерельем, так что только ладонь Мэгги мешала металлическим звеньям впиться в кожу.

– Что ты делаешь, Чарли?! – прохрипела она в испуге. Он наклонился к ней, и казалось, его глаза вот-вот просверлят ее насквозь.

– Оно тебе нравится?

Мэгги почувствовала подвох в этом вопросе, но все же не сумела удержаться от восторженного возгласа.

– О, восхитительное!

– Чтобы получить его, тебе придется отправиться со мной в Колорадо.

– Что?.. – Мэгги лихорадочно размышляла. Ведь Чарли никогда… так не поступал. – Но зачем?

– Ты сегодня сделала Моргану недвусмысленное предложение. Или даже два?

Она покраснела и на мгновение отвела глаза.

– Я всего лишь флиртовала, вот и все.

Он затянул ожерелье еще туже, и она вскрикнула от внезапной боли.

– Не лги мне больше, Мэгги. – В голосе Чарли появилась усталость. – Я знаю, что ты вышла за меня только после того, как он отказался от тебя. И ему не видать твоей благосклонности, пока я жив. Понятно?

Она кивнула, хватая ртом воздух:

– Да, Чарли.

Драгоценная удавка ослабла – и упала на пол. Впервые в жизни Мэгги не вцепилась в золото.

– Умница. А теперь собирайся в Колорадо. В гонке будем участвовать вместе.

– Скитаться по горам? Я не делала этого с…

– С тех пор как вышла за меня замуж.

Она кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Месяц в горах? Месяц в седле? Не слишком ли это будет похоже на ее кошмарное детство?

– И спать будешь со мной каждую мочь. Для разнообразия. Поняла?

Проводить все ночи с человеком, мужское достоинство которого напоминает… дохлую рыбу? О, хуже не придумаешь! А ведь там, в горах, он ей не позволит даже приблизиться к другому мужчине.

И все же у Мэгги хватило ума, чтобы не выдать своих эмоций.

– Да, Чарли, конечно.

Даже в столь поздний час в железнодорожном депо царило оживление. Извергая клубы пара, смешанного с золой, ползали туда и обратно локомотивы, перемещавшие с места на место товарные вагоны и заменявшие пассажирские вагоны на открытые платформы. Надрывно ревели домашние животные – в основном быки и коровы. Повсюду можно было видеть мужчин, причем многие из них курили сигары. Вдали сверкали стрелы молнии – гроза уходила на юго-восток, передвигаясь в сторону Теннесси и Мемфиса.