* * *

Звонок раздался через двадцать лет после окончания журфака. И тоненький, по-прежнему детский голос из прошлого назвал меня по имени и сообщил, как трудно меня было найти: мало того, что у меня поменялись фамилия и адрес, так я еще и ушла в декрет!.. Алена щебетала и смеялась, все так же, с расстановкой, с крохотными паузами между «ха-ха-ха»…

Я была очень рада ее слышать, хотелось поговорить о многом, но я только осторожно спросила, как ее дела. То, что она мне сказала в ответ, удивило и расстроило. Двумя предложениями свернув тему, Алена спросила, пойду ли я на встречу курса? Конечно, пойду!..

…Увидев ее спустя столько лет, я сразу поняла: Господи, она же не изменилась. То есть, она всегда была такой хорошей. Вот только больше не кокетничает перед зеркалом. И стихов не декламирует: жизнь оказалась прозаичнее, чем мы ожидали. Именно «мы» – я, Алена, Таня, Ира, Катя…

Кормящая мать, я не могла веселиться на встрече выпускников столько, сколько хотела: надо было спешить к ребенку. У меня было примерно полтора часа. И за это короткое время я успела вернуть то, что так глупо потеряла когда-то давно! Я вернула Алену!..

* * *

Зная, что зал заказан выпускниками 1986 года, администрация ресторана обеспечила соответствующее музыкальное сопровождение. Им хотелось как лучше, они старались, но «не попали». Чуть-чуть промахнулись: им надо бы сделать поправку на возможную интеллигентность публики, что ли?…

Хотя, по-моему, 80-е – вообще удивительный отрезок времени, какой-то таинственный временной портал со своей особой, неповторимой энергетикой. Он как будто НЕ ВПУСКАЕТ путешественников во времени: например, ни одна попытка в кино воспроизвести эти годы не увенчалась успехом! Все, что было раньше – куда ни шло: война, 50-е, 60-е – пожалуйста, а вот наше… Таким, каким было на самом деле, оно осталось только в нашей памяти – вместе с модой, прическами, странным макияжем, популярными актерами, музыкой, танцами…

В общем, мы не бросились в пляс под «Белый теплоход». Переходя от одного к другому, с интересом смотрели друг другу в лица, спрашивали и отвечали на вопросы – кто бегло, кто подробно. Слушали увлеченно, то там, то сям раздавался смех, и тогда туда подтягивались другие: интересно же! Сразу видно – журналисты: излагать свои мысли так, чтобы стало интересно другим – наша профессия… А уж если речь идет о студенческих мемуарах, то тут каждому есть что вставить!

Из нашей прежней тесной девичьей компашки на вечере встречи были только я, Таня и Алена. Ирина со своим именитым мужем, профессором математики, и двумя сыновьями давно жила в Лондоне, а следы Кати затерялись где-то в Западной Европе: говорили, что она все-таки работает по профессии. Мы сидели втроем и обсуждали очень животрепещущую тему: наши мужья, вернее, наши с Аленой – бывшие и Татьянин – действующий. Если бы нужно было придумать заголовок к нашему брифингу, я бы предложила такой: «Мужья. Кто виноват и что делать?» Или: «Супружеская жизнь. Конфликты, кризисы и компромиссы». Или вот еще: «Приоритеты супружества: два взгляда на верность». Основным докладчиком была Таня, в прениях было что добавить нам с Аленой.

Эмоции зашкаливали! Темпераментная Татьяна переживала непростой период в супружеских отношениях, а мы с Аленой уже пережили все, что можно считать непростым (да еще каким непростым!). И теперь просто занимались своими детьми. Таня высказывала свои мятежные мысли вслух, а мы пытались как-то успокоить ее. Я что-то говорила по поводу цикличности в супружестве, теоретизировала на тему «ссориться – это искусство…». О неизбежных, то есть естественных кризисах, которые нужно преодолевать. Призывала на помощь народную мудрость. Типа «замужем только терпеливые».

Шашки в руках у Тани не было, и вилкой она не размахивала, но мои благостные теоретические атаки отбивала со свистом, приводя куда более убедительные контраргументы – то из моей личной биографии, то адресуясь к Алениным семейным «этапам большого пути». Я опускала голову: а что мне оставалось – только соглашаться. Алена задумчиво водила рюмкой по скатерти. Хотела высказаться и она, но Таня не давала ей слова: зная подругу, поняла, что Алена никогда не будет выступать в духе «все мужики – сво…».

…В этот момент наш однокурсник, с которым каждую из нас в свое время связывали теплые отношения (я с ним когда-то дружила, Таня была в него когда-то влюблена, а Алене он и вовсе был родня – крестный ее старшего сына), неторопливо поднялся со своего места и направился к нам: его заинтересовало, почему мы так давно сидим особняком, о чем так эмоционально разговариваем… Повторюсь: темой для нашего разговора вполне мог служить и он сам. Он шел между столиков с бутылкой красного вина в руках и с ласковой улыбкой на симпатичном лице. Шел, не чуя беды, все ближе, ближе…

Наконец он – великолепный образчик мужской породы, в расцвете мужества, успешности, обаяния – подкрался совсем близко и мяукнул игриво: «Девчонки! Чего это вы тут одни? О чем болтаете?»

Разом оставив наш спор, мы обратили к нему свои лица, тут же принявшие одинаковое выражение: это был ВРАГ! Представитель ВРАЖЕСКОГО ПЛЕМЕНИ! ВРАЖИНА!..

«Иди отсюда!» – не сговариваясь, заорали мы хором. Он, теряя по пути свой фирменный шарм, ретировался совершенно растерянный: чем виноват? Наверное, и до сих пор не понял. А выяснять не стал: говорю же, с каждой из нас его что-то такое, особенное, связывало…

Изгнание «посла доброй воли» развеселило нас, как будто мы одержали мелкую победу в священной войне полов… Таня как-то успокоилась, я вообще беспокоилась только по поводу кормления – не пропустить бы, а вот Алена, которой пришлось так долго молчать, все-таки решила высказаться.

«Таня, а я все равно не буду злиться на своего мужа. Я всегда буду благодарна ему. У меня была такая прекрасная жизнь, так долго. Спасибо ему! У меня двое сыновей, наших сыновей. Я рада, что они оба на него похожи. Я простила его и хочу, чтобы он был счастлив», – тихо сказала Алена.

Возникла пауза. Тихий ангел не пролетел, потому что он сидел рядом с нами, все так же плавно водя донцем рюмочки по скатерти.

Мы все вспомнили Алениного мужа. И нашу молодость. И наши ошибки. Да, повзрослев, ошибок хочется делать поменьше… И тема закрылась.

Вот так мы и помирились.

* * *

Откуда взялась эта ее, многажды мной подчеркнутая практичность? Из преодоленных трудностей, разумеется. На ее долю их выпало достаточно. Даже для того, чтобы кого-то учить на своем опыте.

Она научила меня варить для ребенка творог из сметаны.

Объяснила, как надо правильно кормить, а не раскармливать ребенка.

Щедро делилась всем, что знала о материнстве…

…и всем, из чего вырастал Петька. А он вырастал, что характерно, из фирменных дорогущих вещей.

Таскала экологически чистые овощи со своей дачи.

И главное – снова открыла мне свою душу. За все, за все – спасибо ей.

И – слава тебе, Господи! Ты, наверное, простил меня, вернув мне Алену…