даже рядом не было в тот момент, – и я ей верю. Не того она сорта, чтобы такую хрень творить из-за перепутанного заказа. Короче, дошло дело до судебного разбирательства. Парочка других ребят, уволенных когда-то, тоже запрыгнули в поезд до халявных деньжат, и теперь вся эта компашка предъявила нам иск. Меня выставили психопаткой, мужененавистницей-лесбиянкой, которая превращает жизнь любого сотрудника не женского пола в ад.

– Вот… подонки, – процедил Реджи.

– Ага. Короче, мне сейчас новой мороки точно не надо.

– Понимаю, – кивнул он. – Я помню Сэма по тому времени, когда писал статью про это место. Мне казалось, вы с ним находились в отличных отношениях.

– Так и есть. Вернее, было. Мы с ним проработали тут дольше всех остальных сотрудников. Только сейчас дружба вылетела в трубу, и он встречает любое предложение в штыки, злится, что я ему не поверила и встала на сторону официантки, Фионы. Организация, управляющая кинотеатром, готовится к бою. Да только дело вот в чем: на видеозаписи четко было видно, как обвиняемая курила в переулке, когда выбежала другая девчонка и начала рассказывать о ранении Сэма. Короче, если Фиона как-то умудрилась это сотворить, тогда она чертова колдунья.

Ханна с Реджи обменялись короткими многозначительными взглядами.

– Сейчас бывший друг подал на меня в суд, – продолжила Ронни. – И мне придется искать адвоката, как и всей организации. Кинотеатр с кафе приносят совсем небольшую прибыль, учитывая размер займа, который мы взяли, чтобы выкупить и восстановить здание. Ежемесячные выплаты космические. Короче, сунуть этим стервятникам денег в глотку за мировое соглашение не вариант.

– Ужасно, – посочувствовал Реджи.

– Да еще теперь и мой орган.

– Что? – переспросила Ханна.

– Кинотеатр раньше был концертным залом, – пояснил Реджи. – В прошлом году нынешним владельцам ценой невероятных усилий удалось отремонтировать стоявший здесь орган.

– Звучание у него – закачаешься, – мечтательно протянула Ронни. – Вы должны как-нибудь послушать. Каждую четвертую неделю у нас по расписанию немое кино с органным аккомпанементом. Жаль, только сеансы постоянно отменяются.

– Боже. – Ханна сочувственно поморщилась.

– Ладно, уж простите, что вывалила на вас свои проблемы. Вы-то небось пришли выпить или посмотреть киношку, а? Сегодня мы крутим «Квартиру» с Джеком Леммоном и Ширли Маклейн. Вечная классика.

– Вообще-то, – кашлянул Реджи, – мы надеялись побеседовать с тобой насчет публики, которая является по вторникам.

– Если ты спрашиваешь о тех чертовых студентах, я из тебя котлету сделаю, Реджинальд. Серьезно.

– Не о них, клянусь, – заверил он и пояснил, поймав вопросительный взгляд Ханны: – Несколько месяцев назад группа студентов решила, что будет хорошей идеей закинуться кислотой при посещении кинотеатра.

– Ага, – проворчала Ронни, – и выбрали для этого эксперимента экранизацию «Экзорциста» – «Изгоняющий дьявола».

– Не смотрела этот фильм, – призналась Ханна.

– Вот и они тоже. И по итогу выбежали с сеанса с криками на моменте «твоя мать отсасывает в аду». Один из недоумков понесся прямиком в церковь через дорогу, влетел посреди службы и начал что-то вопить про дьявола. После этого страсти накалились. У входа в кинотеатр еще неделю потом священник всех посетителей окроплял святой водой. Этот инцидент «Вечерние новости» подробно описывали аж на двух страницах. – Ронни с отвращением покачала головой. – Чертовы студенты.

– Честное слово, мы интересуемся не ими, – пообещал Реджи, – а компанией, увлеченной вампирами.

– Дайте угадаю: один из них начал бросаться на людей с укусами, – рассмеялась Ронни, затем заметила, как неловко заерзал на диванчике собеседник, и осеклась. – Охренеть! Пожалуйста, скажи, что это всего лишь газетная утка.

– Увы, – вздохнул Реджи. – У нас и других экзотических существ хватает.

– Не переживайте, – вклинилась в разговор Ханна, – мы просто хотим подготовить серию статей про субкультурные сообщества. Часть материала будет посвящена вампирам. А еще там будут уфологи, охотники за привидениями, фурри.

– А-а, ясно. Таких у нас и правда хватает.

– Действительно? – удивилась Ханна.

– Я имела в виду вампиров. Не фурри. Это же те, кто одеваются животными и тусуются, верно?

– Да.

– Не, таких у нас нет. Хотя мы бы не возражали. Чем больше, тем лучше. Я открыта к любым предложениям, лишь бы народ приходил и платил. – Ронни побарабанила пальцами по столу и добавила: – В пределах разумного, конечно. Эх, опять я начала трепаться о своем. Ага – вампиры. Само собой, у большинства это просто костюмы. Ну, знаете, чтобы повеселиться. Многие из них являются и на другие показы, например на «Шоу ужасов Рокки Хоррора» в последнюю пятницу каждого месяца. Некоторые просто любят вырядиться по любому поводу. Когда год назад у нас проходил фестиваль «Близкие контакты», весь зал под завязку был набит инопланетянами. Одна леди приезжала аж из Глазго всю неделю и при этом даже не смотрела фильмы, а просто стояла здесь в костюме Хищника и глушила самбуку стопку за стопкой. Должна сказать, ты не нюхал жизни, если не видел, как кто-то в подобном прикиде пытается справить нужду. Нам пришлось позволить этой дамочке воспользоваться туалетом для инвалидов после того, как она застряла в обычном. Затем подкатил Чубакка на коляске – и понеслось!

– Жизнь у вас тут бьет ключом, – прокомментировала Ханна.

– Главное, чтобы не по голове, – мрачно пошутила Ронни и пожала плечами: – Мы уже привыкли. Вы должны понимать, что нам никак не удается соперничать с развлекательными центрами и крупными сетевыми кинотеатрами. А для просмотра серьезных артхаусных фильмов есть отдельные залы, с грантами, спонсорами и прочим. Я не в претензии: ребята делают неплохие вещи, ну и прекрасно. Наше же местечко – сборище маргиналов. Мы держимся на плаву, продавая еду и напитки самым разным чудикам и гикам, к которым я с гордостью отношу и себя.

– Ясно, – кивнула Ханна.

– Помимо кафе с баром нам капает доход и от сдачи в аренду конференц-зала. Там собираются и странные корпоративные группы, которые хотят чего-то необычного, но чаще – двинутые на настольных играх. Эти ботаны не особо много пьют, зато с ума сходят по начос. Иногда помещение снимает коллектив коммунистов. Вот они приносят с собой собственные бутерброды с продуктами, выращенными на огороде, зато просаживают весь алкоголь в баре подчистую, благослови Господь их большевистские сердца. Ну и еще парочка книжных клубов время от времени появляются.

– У каждого свое увлечение, – поддакнул Реджи.

– Именно. В тусовке вампиров в основном нормальные ребята. Мы делаем для них тематические коктейли: «Кровавую Мэри» и типа того. В общем, все красное. А еще Марша устраивает целое шоу с сухим льдом – выглядит круто. Раскупается влет. На «Рокки Хоррора» тоже готовим такие штуки. Уж та компашка – настоящее воплощение мечты. Не дай бог кого-то из актеров в том шоу отменят, ведь тогда это место сразу загнется.

– Итак, вампиры, – попытался вернуть беседу в нужное русло Реджи. – Каждый раз, как я приходил на один из тематических сеансов, обязательно натыкался на нескольких особенно колоритных персонажей.

– Думаю, ты говоришь о Викторе с его последователями, – рассмеялась Ронни. – Имя у парня прямо мультяшное, а? Он и правда с головой погрузился в роль, даже пару недель назад подал петицию, чтобы время показа фильмов перенесли на более позднее. Заявил, что не в состоянии появляться при свете дня. Ну, я чудику и ответила, типа, таскай с собой зонтик, а сеансы будут идти по расписанию в восемь вечера даже при потопе. Только так мы можем продавать еду перед просмотром и выпивку – после. Ну и плюс попкорн с мороженым в перерыве.

– Благоразумно, – согласилась Ханна.

– О Викторе такого не скажешь. Он даже заострил зубы – ну, знаете, сточил, чтобы сделать подобие клыков. Конечно, каждый волен поступать со своим телом по собственному вкусу – сама люблю пирсинг и татуировки, – но как по мне, зубы уже чересчур.

– И есть еще последователи Виктора?

– О да, – подтвердила Ронни. – Их там целая группа. Думаю, они ответвление готов. Носят черное, кожаные штаны с кружевными рубашками, а девчонки от этого тащатся. Ну, знаете, вроде такие плохиши с флером таинственности. А поклонницы их из тех, кто боится ходить по улицам в одиночестве, но состоит в переписке с серийными убийцами в тюрьмах.

– Понятно, – вздохнула Ханна.

– Извини, – вскинулась Ронни. – Наверное, я тут слишком сурово высказывалась, осуждала почем зря. Просто неделя выдалась длинной, а ведь сегодня только понедельник. Обычно-то я самый толерантный человек на свете – честно.

– Расслабься, Вероника, – успокоил Реджи. – На твой статус самой заботливой матушки-наседки всех сирых и убогих никто не посягает.

– Умеешь ты зубы заговаривать.

– Итак, Виктор? – снова попытался он перенаправить беседу.

– Да, да. Я слышала, как он объяснял кому-то, что ведет образ жизни настоящего вампира.

– Такие