По весне все сходят с ума, а курсанты, они с ума сошли еще тогда когда поступили в училище, поэтому сходили вдвойне. В доску охреневший от весны курсант Степной заводил романы направо и налево, нарывался на неприятности и чуть ли не каждый день ходил в самовольные отлучки, постоянно его ловили и грозили отчислить из училища.

Наконец он дождался последнего "китайского" предупреждения, ротному он надоел хуже горькой редьки. Где-то с неделю Степной вёл себя примерно, со своими пассиями, встречался на КПП, причём в разное время, иногда просил кого-нибудь из нас сходить к его подружке, томящейся в ожидании и запугать, дескать, Вова убыл для выполнения какого-то важного секретного задания. Причём он имел столько двойных фамилий, что в назначенный день оставлял на тумбочке дневального записку следующего содержания.

" Если позвонят с КПП и спросят Калашникова, Птурса, Коленвалова, Бандераса, Грачёва то позвать Степного". Иногда дневальные ошибались и вместо Степного, шло какое-нибудь тело потом долго удивлялось, кто же его вызывал. Однажды я стоял в наряде дежурным по КПП и вызвал Степного на КПП следующей фразой:

— Там к вашему Степному теща и жена с ребенком пришли пусть на КПП выдвигается.

Степной услышав это от дневального забился в туалет и попытался жить там, гадая откуда же узнали его настоящее ФИО. Когда я сознался в шутке, Вова даже не обиделся, так он был рад, что мистификация раскрылась.

Однако время шло, наш ротный командир удостоверился в полной лояльности Степного, а после того как Вова за собственный счёт приобрёл в ротную канцелярию новые обои, ротный окончательно расслабился и стал отпускать иногда его в увольнения. Как-то на одной очень удачной свадьбе мы с ним познакомились с весьма аппетитными девушками и одна из них настолько запала ему в душу, что он перестал обращать внимание на других. Однако Вова попал в капкан расставленный собственными руками в самоходы он ходить боялся, помня угрозу ротного об отчислении. Увольнения были не столь часто, во время увольнений он с подругой, просто гулял по улицам, тупо тратя скудную курсантскую стипендию. И вот погожим весенним деньком данная подруга пришла к Вове на КПП и сообщила, что завтра с утра и до вечера родителей её дома не будет и она с нетерпением будет ждать своего сладострастного мачо. Степной заволновался загрустил, такой шанс и мимо!

Вечером после отбоя Вовочка заперся в мою каптерку и начал жаловаться на создавшуюся ситуацию. Немного подумали, попили принесенного одним, ярым "должником" пивка, поели копчёной ставриды.

— Слушай, – говорю я, – А ты завтра во время второй пары и смотайся к своей подруге.

— Как смотайся? – удивился Степной.

— Да всё очень просто, завтра вторая пара тактика, лекция. Препод, ты сам знаешь, личный состав проверяет по журналу, за тебя крикнут "Я"! Он и считать не станет. Лекции он как ведёт, почитает, почитает да и уйдёт куда-нибудь до конца занятий, а потом английский, ты же тоже в моей группе я скажу, что ты в наряде, а в журнал "Н", потом не поставлю и все. Даааааа, тем более наша преподша болеет, мне земеля со старшего курса сказал, она у них тоже преподаёт сегодня их группа всю пару дрыхла.

А потом обед, кому ты нужен??? А после обеда самоподготовка.

Вова задумался и в задумчивости выпил еще и мою банку пива, пришлось отобрать банку и вывести его из задумчивости.

— Ну, что давай решайся!!! Гражданку спрячешь в старой казарме, фиг тебя кто спалит.

Вова мелко задрожал, и махнул рукой:

— Точно!!! Только ты уж попытайся меня качественно отмазать, я тебе еще пивка принесу.

— Ты мне, простынь сдай, которую должен еще с первого курса!

— Да я тебе же её отдал!!!

— Как же отдал, спер у Ворошилова и сдал, а он спер, у Рыжкова и сдал, тем самым ты муфлон крупнорогатый запустил в роте "хлястиковую" реакцию.

— Да, ладно тебе мы же сами с тобой моей простынью Гену пугали…

В тот раз еще на первом курсе мы шутки ради, натянули над укуренным и мирно спящим Рыжковым простынь и начали будить его вереща, что падает потолок.

Гена подорвался увидев, что-то белое у себя над головой заорал на все сонное расположение:

— Да нет это же я лечуууууууу!!!

Совершил прыжок прямо в вертикальном положении схватил натянутую нами простынь и скрылся в неизвестном направлении. Вернулся он к подъему с очумевшими глазами и без простыни и всем рассказывал, что он летал ночью во сне долетел до матов в спортивном уголке и там проснулся. Простыни никакой он не видел и послал Степного на хер…

Мы по вспоминали былое посмеялись отработали кое-какие детали в исчезновении Степного и отправились спать. Курсант Ворошилов еще не спал, а вел разгульную жизнь, уничтожая содержимое, недавно присланной посылки в комнате информирования и досуга. На наши укоры он ответил, что он объявил самому себе "день чмырька" и по этому очень вкусной халвой делится не собирается даже с нами.

За это мы под одеяло наложили ему кучу блинов от штанги и подговорили дневального громко гаркнуть "Смирно". Эдик выскочил с куском халвы в руках забежал в спальное расположение и плюхнулся на кровать, которая приняв в свои объятия дополнительные семьдесят кг, с грохотом рассыпалась.

— Ворошилов, уебан кончай угорать, – заорала возмущённая пытающаяся уснуть общественность.

Так с шутками и прибаутками мы постепенно успокоились и заснули. Однако подлый Эдик, через час, когда все спали, и даже наряд добросовестно хрючил, тихонько прокрался и на настенных часах напротив дремлющего дневального перевёл стрелку на шесть утра. Потом с особым цинизмом перевёл стрелку на будильнике возле спящего дежурного по роте и мерзко похихикивая нырнул под одеяло. Через две минуты сонный дежурный включил в спальном расположении свет и заорал:

— Ротааааа, подъёёёёёёёёёёёёёём!

— Встаем, встаем.

Кое-кто повелся и понуро встал, начал одеваться, кто-то еще боролся со сном, а кое-кто взглянул на свои наручные часы начал кидать в дежурного подушками и устраивать бунт. Через двадцать минут охреневшего дежурного все-таки убедили, что над ним кто-то жутко пошутил, покурили, поворчали и личный состав все-таки угомонился, теперь уже до нормального подъема. Теперь только дежурный не спал бродил по расположению будил спящих и спрашивал сколько время. Потом ему это занятие надоело он выпросил у наиболее доверчивых курсантов, несколько подушек, якобы для того, чтобы сходить в туалет сфотографироваться…

С утра все понеслось согласно расписанию занятий. Степной маялся и никак не мог решится на свой безумный шаг. Перед второй парой он подошёл ко мне с жалобной миной.

— Ну, что как ты думаешь стоит мне идти, или нет???

Я тут же ему описал картину, как не дождавшаяся его подружка устраивает оргии с лицами гражданской наружности. Вовочка задрожал еще больше, и наконец решился: