— Я не могу ошибиться, товарищ полковник, — упрямо повторил старший лейтенант Поленьев, продолжая рассматривать лицо на мониторе.

Полковник ФСБ переглянулся с полковником ГРУ.

— Мне не нравится такая ситуация, — строго произнес Григорий Павлович, сурово нахмурив белесые брови. — Я не верю, что офицер нашего спецназа может ошибаться. Старший лейтенант Поленьев, как я знаю из его личного дела, проходил обучение на спецкурсе по обладанию навыками эйдетической[23] памяти. А потом дважды повторял курс. Кроме того, как опытный офицер спецназа, он обладает высокой когнитивностью[24], и это помогает его памяти реагировать адекватно.

— Я попытаюсь срочно это выяснить, сейчас же… — согласился полковник Самородников. — Мне самому не нравится эта ситуация…

— Как это можно выяснить срочно? — не понял Растопчин. — Запрашивать шифровками — на это три дня уйдет… Может, я по своим каналам?

— Нет. Все проще. У меня есть прямой канал. Я сейчас на узел связи наведаюсь и по телефону ЗАС[25] свяжусь с командующим спецназа МВД Чечни. Я его лично хорошо знаю. Толковый генерал. Он поддерживает с майором Цхогаловым постоянную шифрованную связь. Он же, кстати, и рекомендовал нам его.

— У меня сразу возникают вопросы, — все так же серьезно продолжил полковник Растопчин. — Не оттуда ли растут ноги к действиям против майора Осинцева? Не могли в МВД Чечни «засветить» старшего лейтенанта Поленьева?

— Исключено. Там ничего не знают про Руса Григорьевича. К ним наши данные не поступали, помощь оказывается в одностороннем порядке. Связь с Цхогаловым я лично просил для контакта с сирийской разведкой. Даже, помнится, называл какого-то подполковника из Дамаска, сейчас не помню имени, но у меня в документах он значится. Как там у них подполковник называется… Тоже запамятовал. Кажется, мукаддам… Выговорить сложно… Сам подполковник в курсе дела, что мы используем его имя для своих целей. Но для каких, он тоже не знает. Так что, Григорий Павлович, относительно старлея Поленьева информация к Цхогалову поступить просто не могла ни по какому каналу. А вот то, что Рус Григорьевич узнал человека, меня лично волнует несравненно больше всего остального. Там, на Кавказе, легко встретиться с двойным или даже с тройным агентом. Такие случаи уже бывали. Так я пошел, позвоню по телефону ЗАС…

Растопчин кивнул. Генерал Безбородов разговор двух полковников слушал с интересом, но не вмешивался, давая понять, что это не его прерогатива. И Поленьев понял, что самого генерала вся военная и разведывательная составляющая вопроса не сильно волнует. Его дело — роботы. Или даже не сами роботы, а человеческий мозг, управляющий ими…

— Ладно, пока полковник Самородников разбирается с агентурой, мы обсудим общие вопросы, — решил полковник Растопчин. — Как я понимаю, Рус Григорьевич пока вообще не в курсе своего задания?

— Не в курсе, товарищ полковник, — согласился старший лейтенант.

— Мы не торопились вводить его в курс дела. Он только сегодня ночью прибыл, — добавил генерал Безбородов. — Только недавно документы на дополнительный допуск подписали. Сам допуск еще не оформлен. Но оформляется в срочном порядке…

— Это все, товарищ генерал, военная бюрократия, — извинительно подсказал Растопчин. — Если документы оформлены по всей форме, то возражений, думаю, никаких не будет. Тем более оформлялись они, как я понимаю, собственноручно людьми, которые их и должны утверждать. Я считаю, уже можно объяснить старшему лейтенанту его задачу. Ему тоже время требуется на обдумывание. Что он уже знает?

— Только то, что ему придется тесно работать с боевыми роботами в Сирии. Но пока Рус Григорьевич лишь предполагает, что мы планируем использовать его в качестве танкиста. Так, товарищ старший лейтенант?

— Так точно, товарищ генерал. — Поленьев освободил генеральское место за столом и не забыл диск из компьютера вытащить. — Я даже подумал, что лучше было бы использовать обыкновенного офицера-танкиста, он бы лучше с этой задачей справился. А то что получается… Капитан-лейтенант флота учится управлять роботами-катерами, старший лейтенант ВКС тренируется с беспилотниками… Тогда мне нужен тренажер по рукопашному бою, а на мое место поставить офицера-танкиста…

— Резонно мыслишь, старлей, — заметил полковник Растопчин. — Только ты своего места не знаешь пока… А то, что ты тренировался работать с танковыми роботами, это еще ничего не значит.

— То есть это значит, — пояснил генерал, — что я в это время изучал возможности вашего мозга справляться с многозадачностью. Снимал энцефалограмму. Но управлять танковым роботом и вам, и капитан-лейтенанту флота, и старшему лейтенанту ВКС тоже придется. Это ваша основная задача. И не только танковым, как я уже, кажется, говорил. Значит, тренировались вы не напрасно, повторю: именно — тренировались, а не просто убивали время за игрой…

— Да, — согласился полковник Растопчин, — поскольку мы не имеем времени на комплектование группы, решено использовать то, что есть под рукой. То есть и капитан-лейтенанта флота, и старшего лейтенанта ВКС.

В это время дверь открылась и в кабинет вошел полковник Самородников. Лицо выглядело очень озабоченным и недовольным.

— Диск где? — спросил особист.

Поленьев взял со стола генерала конверт с диском и вернул полковнику.

— Что там? — спросил полковник Растопчин.

«Там» относилось явно не к диску, а к месту, с которым полковник Самородников вел переговоры. Это поняли все, в том числе и сам Самородников.

— Там — сложное положение. Генерал вынужден был объяснить мне ситуацию оперативного характера, хотя ему очень не хотелось этой информацией делиться. Короче говоря, дело обстоит так. Были когда-то два брата-близнеца, Салман и Сулейман Цхогаловы. Салман вместе с Ахматом Кадыровым, первым президентом Чечни, перешел на сторону официальной власти. Его брат Сулейман, внешне, как говорят, неотличимый, входил в непримиримую оппозицию и был близким соратником Доку Умарова. По слухам, погиб примерно в одно время с Умаровым, но никто официально его смерть не подтвердил. В настоящее время Салман Цхогалов работает в Сирии под именем брата Сулеймана. Когда я передал командующему спецназом МВД Чечни наши подозрения, генерал очень обеспокоился и предположил, что откуда-то выплыл настоящий Сулейман Цхогалов. И если он интересуется событиями, связанными с Сирией, то есть опасность провала Салмана Цхогалова. В Москву срочно вылетает группа офицеров спецназа Чечни, которые лично знакомы с братьями. Вместе с нашими сотрудниками будет проведен широкомасштабный поиск Сулеймана и его окружения. Искать придется по фотографии Салмана, поскольку фотографией брата мы не располагаем. Раздадим фотографии всем постам. Чеченский спецназ пройдет по адресам московских чеченцев. Может, и найдем…