– В общем тридцать пять ёкаев, но сейчас, кажется, восемь, – теплые губы коснулись шеи заставив вздрогнуть. По всему телу разливалась истома и нега.

– Почему так мало?

– Отправил их в поместье при храме, на верху горы. Чтобы тебя не пугали.

– Ты выселил ёкаев из дома из-за меня? Думаю, это не слишком правильно. Я не очень боюсь, если мне ничего не угрожает. Сможешь держать их под контролем?

– Определенно, – губы тенгу скользнули по щеке, слегка оцарапав кожу щетиной, от чего трепетная волна прошла по телу. Не удержавшись, не стерпев такой провокации, повернулась к мужчине. Теплое дыхание коснулось чувствительной кожи губ. Первое лёгкое прикосновение, такое трепетное и чувственное, что закружилась голова. Мягкие, очень нежные движения. Пальцы сами собой крепче сжили ладонь тенгу, а тело потянулось навстречу, сильнее прижимаясь к мужчине. Ощущения были очень легкие, пьянящие и сладкие как зефир. Отстраниться я смогла только тогда, когда совсем перестало хватать дыхания.

– Что ж ты такая медовая, – пробормотал тенгу. Чуть отстранившись, ёкай посмотрел на меня. Не знаю, что в этом мраке он сумел разглядеть, но мне были видны только легкие блики в его глазах. – Не могу решить, отправить тебя спать или позволить себе немного вольностей, пользуясь твоим согласием.

Не сдержав усмешку, в смущении опустила голову. Даже в темноте казалось, что ёкай отлично меня видит. Хотя, это было бы не удивительно. Все же он демон. Хихикнув, осторожно, едва касаясь толкнула тенгу в забинтованную грудь.

– Думаю, ты сегодня не очень в состоянии кем-то воспользоваться, – подловив эту игривую ноту, Шиджеру показательно охнул, согнувшись пополам.

– Знаешь, медовая Ориса, у меня только одна рука не полностью функционирует. А вот все остальное ни капли не пострадало.

Фыркнув от такой провокационной шутки, попыталась отстраниться, но ёкай удержал за руки.

– Побудь немного со мной. Ночь была на редкость неприятной, а твое присутствие перекрывает все. И ты права, я совсем не опасен твоей добродетели. По крайней мере, сегодня. В подходящий момент я хочу иметь возможность подарить тебе все грани удовольствия.

Щеки запылали, подтверждая, что женщина любит ушами. В темноте, почти лишенная зрения, я мучилась разошедшимся воображением. Стало жарко, по телу пробегали волны, стараясь унять которые, обняла себя руками, потерев плечи.

– Замерзла? – тенгу прижал ближе к груди, и от этого стало очень остро ощущаться отсутствие одежды на торсе Шиджеру и тонкая-тонкая ткань моей пижамы. Тенгу нагнулся ближе, и я сама, не дожидаясь его действий, прижалась к жестким губам. Здоровая рука ёкая скользнула по спине, надавив на лопатки. Прошлась ниже и медленным движением скользнула под тонкую ткань, остановившись на обнаженной, пылающей коже поясницы. Поцелуй стал другим. Медленный и глубокий, тягучий и острый, пробирающий до самого основания позвоночника, электрическим разрядом проходя по спине вверх и вниз.

Окутывая меня удовольствием со всех сторон, ладонь скользнула выше, вынуждая передернуть плечами и изогнуться, подставляя для ласки наиболее требовательные места. Вторая рука так же скользнула под рубашку, оказавшись на талии. Шиджеру чуть прикусил нижнюю губу, придавая невероятную остроту ощущениям. Тихий низкий стон получился глухим, но вибрация передалась мужчине. В ответ на мою реакцию, ёкай крепко сжал обе ладони на талии, словно стараясь совсем лишить возможности двигаться. Вдруг тенгу охнул, отстранившись. Злое ругательство вырвалось куда-то в сторону и в темноту.

– Прости, – получилось само собой, словно я и правда была виновата в травме его плеча.

– Перестань, Ориса. Ты дурманишь, и я убеждаюсь, что к тебе стоит приходить только с полным набором рук. Одной мне определенно не хватает. Идем, провожу.

– Не стоит. Девочки проводят.

– Ну да. Именно такого я воспитания, чтобы это позволить, – фыркнул ёкай, вызывая голубой огонек и подавая руку. – Идем.

Шиджеру.

Внезапный приход Орисы, само ее присутствие помогли избавиться от неприятного осадка в душе. А стоило попросить девушку помочь с бинтами, как я вдруг почувствовал себя вполне живым и полным сил. Подшутив и притянув невесту к груди, радовался ее нежному тонкому запаху, такому уютному и мирному облику. В какой-то момент очень захотелось показать ей мой уголок спокойствия.

Усталость сказалась на сообразительности и координации. Совсем не подумал, что девушка не видит в темноте, пока она не ушиблась. Засветив проводника, помог ей забраться на качели. Ориса чувствовала себя вполне уютно и мирно, что позволяло и мне расслабиться. В темноте стали видны лунные фиалки, придавая саду таинственный вид.

Девушка вновь удивила, попросив вернуть в поместье ёкаев. Даже если ей будет страшно, она готова терпеть, чтобы не угнетать и не ущемлять толпу демонов.

Впечатленный ее добротой, одурманенный сочетанием спокойствия и ее запаха, коснулся маленького ушка, нежной, как лепестки цветов, щеки. Не думал, что Ориса ответит, но девушка повернулась, и приняла поцелуй. Невесомые, как крылья мотылька, легкие движения, такие нежные, что не верилось в реальность происходящего.

Ориса отстранилась первой, прерывисто дыша. В полумраке я видел, как горят ее щеки от моих вольных слов и шуток, как на губах появляется легкая улыбка. Она, определенно, весьма страстная натура.

Стоило ладоням коснуться обнаженной кожи, гладкой как самый лучший шелк, девушка вся потянулась ближе, как цветок к солнцу, стараясь прижаться ко мне. Маленькая чертовка даже не предполагала, как ощущается через тонкую материю пижамы. Захотелось прижать ее еще сильней, еще ближе, не позволить ускользнуть. Я почти растворился в этих глубоких и таких чистых ощущениях, что совсем забыл о ранении. Острая боль в плече отрезвляющей вспышкой прошла по телу.

Переждав внезапную волну боли, решил, что впредь не стану обнимать Орису, пока раны не заживут. Определенно, для полноты удовольствия мне не хватало второй руки.

Почти падая от усталости и легкого дурмана, принесенного Орисой, решил быстрее проводить девушку в ее павильон.

– Меня и правда могут проводить сестрички, – упрямо отнекивалась она, уже обувая гэта на босые ноги.

– Могут, – согласился, не имея настроения спорить с женщинами, – но я не позволю.

Не после таких поцелуев.

Девушка начинала зевать. Запал и возбуждение сошли на «нет», оставляя ее утомленной и постепенно замерзающей в предрассветных сумерках. Коснувшись виска в легком поцелуе, следил за тем, как Ориса исчезает за перегородкой.

– Гайдзодзу, – позвал тихо в темноту.

– Я здесь, хозяин, – ёкай появился чуть в стороне, по правую руку.

– Напомни мне завтра слетать в Главный дом. Думаю, девушке стоит все же помочь пережить Обон достойно.

Разбудил меня грохот. Кто-то бил в гонг в центре поместья, сообщая о происшествии. С трудом разлепив глаза, потряс головой, пытаясь проснуться. Правое плечо явно распухло, страшно ноя и не давая сосредоточиться.