Гарет с трудом удержался, чтобы не рассмеяться.

— Возвращайтесь к своей пушке, сэр.

Гарет вернулся на ют и прислушался. “Стойкий” двигался почти бесшумно. Тишину нарушало лишь потрескивание корпуса, волны изредка били в нос корабля, и шелестели паруса.

По трапу поднялся Лабала.

— Гарет, — сказал он едва слышно. — Кажется, этот проклятый туман следует за нами!

— А такое возможно?

— Не знаю. Постепенно пойму. Может быть, он решил, что я — его папочка?

Гарет кивнул. “Может быть… может быть, это немного поможет им, и не придется…”

Он услышал крик с правого борта и грохот блоков.

Через мгновение он увидел тусклый свет. “Хватит красться, — подумал он. — Мне надоело все время убегать”.

— Номиос, — сказал он. — Курс — на этот свет.

— Но…

— Делай что говорят!

— Есть, сэр!

Боцман тихо отдал приказ, и рулевой повернул штурвал.

Свет стал ярче. Гарет подошел к лееру и наклонился:

— Чем заряжены пушки?

— Шрапнелью.

— Отлично. Цельтесь на свет, стрелять по моему приказу. Перезарядите ядрами и цельтесь ниже света в корпус.

Он вернулся к штурвалу.

Свет был совсем близко. “Стойкий” подходил к линиятам, по крайней мере так надеялся Гарет, с кормы по левому борту.

— Готовсь! — крикнул Гарет. Корабль был настолько близко, что он увидел удивленные лица стоявших на палубе людей.

— Пли!

Громыхнули две пушки правого борта, люди на палубе корабля линиятов вскрикнули и упали. Началась паника, и “Стойкий” прошел мимо ярдах в двадцати.

— Номиос, разворот! Пусть еще раз попробуют наше угощение!

— Есть, сэр!“Стойкий” развернулся.

— Подойти бортом!

— Есть!

— Пушки левого борта, — приказал Гарет. —Не промахнитесь! Готовсь!

Корабль линиятов находился совсем рядом. Матросы отскочили от леера, испугавшись, что “Стойкий” пойдет на таран.

— Пли!

Обе пушки выстрелили одновременно. Клубы порохового дыма окутали оба корабля. Гарет услышал крики боли с корабля линиятов.

— Ядрами и быстро, — приказал Гарет и снова развернул “Стойкий”.

— Готовсь… пли!

На этот раз ядра из пушек левого борта попали в корму корабля линиятов.

— К левому борту, — приказал Гарет.

Когда они еще раз подошли к кораблю линиятов, выстрелила его кормовая пушка. Ядро просвистело едва ли в футе над головой Гарета и попало в кормовую надстройку. Гарет увидел вспышку, озарившую людей, его людей, стрелявших, не дожидаясь приказа, из мушкетов по корме корабля линиятов. Двое стоявших у кормовой пушки линиятов упали. Пушки правого борта “Стойкого” выпустили ядра в корпус, как и приказывал Гарет, и тут Гарет заметил, как выстрелил установленный на палубе работорговца робинет.

Ядро пролетело так близко, что Гарет почувствовал дуновение ветра, и тут что-то теплое обрызгало его лицо и руку. Он бросил взгляд на звездное небо и заметил, как рулевой осел на палубу у штурвала.

У него не было головы, и Гарет понял, что за дождь пролился на него. С трудом сдерживая тошноту, он взял штурвал в руки и провел “Стойкий” мимо корабля линиятов, потерявшего ход и оставшегося по левому борту.

Туман рассеялся, море впереди было чистым, Гарет приказал поднять все паруса и взять новый курс.

На юг.

Два дня спустя “Стойкий” бросил якорь в лагуне рядом с крошечным тропическим островком. Горизонт на севере был чист, не было и намека на погоню из Херти.

Тридцать семь матросов собрались в средней части корабля. Келча и рулевого похоронили на следующее утро после стычки с линиятами.

Гарет, прежде чем созвать всех и решить, что делать дальше, послал на остров лодку, чтобы собрать лаймы и наполнить бочку чистейшей водой из впадающего в океан ручейка. Он приказал коку приготовить холодный пунш из фруктов, сахара и бренди и выдал по небольшой порции каждому моряку.

Когда другие моряки столпились у бочонка, к нему подошел Кнол Н'б'ри.

— Я начинаю думать, что ты — опасный человек, Гарет Раднор.

— Да?

— Интереснее всего то, что ты, перед тем как обсуждать дела, решил угостить всех фруктами, которые на Саросе может позволить себе только знатный человек. Многообещающее начало. Кроме того, меня заинтересовало то, что ты повел корабль из Херти на юг, а не на север, домой.

— Я просто подумал, — ответил Гарет с невинной улыбкой, — что линияты не заподозрят, что мы направимся сюда.

— Конечно, — согласился Кнол, потягивая пунш из оловянной кружки. — Я вдруг вспомнил, о чем ты говорил, когда мы были мальчишками. Хочешь, чтобы это стало моей идеей или твоей?

— О чем ты говоришь?

Кнол не ответил, только, загадочно улыбнулся и устроился на пушке.

Гарет поднялся на пару ступенек к юту.

— Итак, ребята, — сказал он. — Думаю, нам надо решить, что делать дальше.

— Уносить наши тощие задницы домой,—сказал кто-то.

— Это — наиболее разумное решение, — согласился Гарет. — Море широкое, и мы сможем избежать встречи с линиятами. Не думаю, что они будут слишком настойчиво искать нас. По крайней мере, надеюсь на это.

— Мы вышли из Сароса, — задумчиво произнес Кнол, — и через два месяца возвращаемся, поджав хвосты. Нечего сказать, настоящие мореплаватели.

Матросы посмотрели на него, некоторые с одобрением, некоторые — удивленно.

— А как насчет “Стойкого”? — спросил Том Техиди. — Кому принадлежит корабль?

— Думаю, наследникам капитана Луинеса, если они у него есть.

— Не припомню, — сказал боцман Номиос, —чтобы шкипер хоть раз говорил о родственниках. Впрочем, это не значит, что у него их нет.

— Если так, — сказал Гарет, — мы должны обратиться в королевский суд. Возможно, мы получим право собственности на корабль и сможем его продать. Или использовать в долю.

— Чтобы таким людям, как мы, отдали такой превосходный корабль? Только не на Саросе. Скорее всего, есть невыплаченные долги и судебные распоряжения, и мы окажемся на берегу абсолютно ни с чем, кроме собственных яиц в штанах.

— По-моему, следует придерживаться плана капитана и заняться работорговлей, правда в ней я разбираюсь не лучше других, даже не знаю, законно это или нет. Даже если допустить, что нам удастся заполучить то, о чем капитан договорился с линиятами, и заключить с ними сделку.