Пока я это писал, мы шли следом за 636-й, которая выходила на позицию для торпедной атаки. Мне показалось, что прошло уже несколько часов. Чтобы проверить свои ощущения, я взглянул на часы. Было 1.19. Переговорная труба сообщила голосом Корни:

– 636-я только что выпустила одну торпеду, Ровер.

– Да, сэр. На часах 1.19.

Я вернулся на мостик и принялся таращиться в темноту.

– Прошло 30 секунд, – выдохнул Корни.

Я инстинктивно прикрыл глаза в ожидании яркой вспышки. На мостике никто не двигался.

– 60 секунд.

– Это не может быть дольше, сэр, – расстояние было около 2000 ярдов.

Взрыва так и не последовало. К этому времени цель уже была видна вполне отчетливо. Похоже, это был большой траулер. Мигнул белый свет, и надежды окончательно растаяли.

– Сделай запись, Ровер, нам передают «D», – вздохнул Корни.

Внезапно ожило устройство связи с орудиями – я даже подпрыгнул от неожиданности.

– Еще один корабль на направлении зеленый-1–3-5, сэр, – доложил Дей от орудия X.

Бинокль Пика повернулся в нужном направлении, а дальше все происходило одновременно. 636-я выпустила последнюю торпеду, траулер открыл огонь, а мы резко уклонились вправо.

– Открыть огонь! – взревел Корни.

Мы шли следом за 636-й, поэтому могли использовать только 6-фунтовое орудие. Расстояние быстро увеличивалось. Не было похоже, что другое вражеское судно собирается вмешиваться – наоборот, оно явно старалось уйти и вскоре скрылось из вида. Когда огонь прекратился, мы подошли к 636-й и застопорили машины.

Последовала короткая беседа между Грин-Келли и Корни, после чего лодки разошлись. На совещании перед выходом в море велась речь об отвлекающей атаке, очевидно, именно к ней шло дело.

636-я пошла на юг, а 658-я двинулась в обход, чтобы судно противника оказалось освещенным луной.

Враг выстрелил осветительный снаряд, за которым последовал град трассирующих пуль всех цветов и размеров.

– Повремени, Пик, – пробормотал Корни, – пусть они окажутся там, где нам удобно.

И в течение двух бесконечных минут мы двигались прежним курсом, прислушиваясь к грохоту выстрелов.

В конце концов спокойный голос Корни нарушил затянувшееся молчание:

– Право руля, рулевой.

Я записал время, мимоходом подивившись невозмутимости командира. Рулевой так же спокойно повторил приказ – словно мы находились не вблизи противника, а входили в свой родной порт, – и мы двинулись вдоль лунной дорожки к вражескому кораблю. Мне на мгновение показалось, что никакой войны нет, а мы едем в загородный дом, очертания которого уже показались в конце подъездной аллеи.

– Ровер, передай им «D», возможно, это собьет их с толку.

Я послушно схватил лампу и несколько раз подряд передал нужную букву. Противник действительно прекратил огонь.

Теперь счет шел на секунды. Мы начали атаку с 1500 ярдов, и теперь расстояние быстро сокращалось. На 700 ярдах противник снова открыл огонь. Все присутствовавшие на мостике с недоумением посматривали на Корни. Почему он не приказывает Пику открыть огонь? Ведь так нас всех убьют раньше, чем мы успеем сделать хотя бы один выстрел! Приказа все не было, и я в ужасе стиснул зубы. Прошла целая вечность, прежде чем он спокойно проговорил:

– Готовься, Пик. Еще 50 ярдов, и можешь показать им все, на что способен.

Артиллеристы у орудий замерли в напряженном ожидании. Глаза, всматривающиеся в перекрестья прицелов, пальцы на спусковых крючках.

– Открыть огонь!

Грохот и дым, сопровождающие бортовой залп 658-й, всегда являлись шоком даже для нас, хотя мы все это ждали. Артиллеристы не могли промахнуться – цель была ясно видна, а расстояние составляло не более 250 ярдов. Огонь противника сразу же ослабел, вражеское судно сделало попытку уйти.

Корни следовал за ним по пятам, отдавая спокойные команды рулевому. Через две минуты судно остановилось, охваченное огнем. Только одно его орудие (20-мм) продолжало вести огонь. Вскоре замолчало и оно. Мы осторожно приблизились, желая своими глазами увидеть конец врага.

По всей длине судна бушевали пожары. Оно медленно, но верно оседало все глубже и глубже. Судно имело длину около 130 футов. Мы отчетливо видели большое орудие, расположенное перед высоким мостиком, низкую рубку в корме. Против нас оно использовало самые разнообразные орудия – мы заметили 3-дюймовку, 40-мм и несколько 20-мм орудий. Видимо, это было специальное судно ПВО.

Пока мы разглядывали поверженного врага, артиллерист «пом-пома» Престон доложил об обнаружении еще одного судна на направлении красный-2–0. Что это? Другая мишень, которую мы уже видели, или возвращается 636-я?

– Вызывай их, Ровер, – приказал Корни.

В течение целой минуты я передавал букву «S», а тем временем расстояние между нами сокращалось. Наши орудия были наведены на приближающийся корабль. Он подходил таким образом, что очертания рассмотреть было совершенно невозможно, иными словами, мы не могли его идентифицировать. Но спустя мгновение наши сомнения оказались развеянными – с быстро идущего корабля зазвучали выстрелы.

– Открыть огонь! – приказал Корни. – Надо полагать, возвращается приятель этого подбитого друга и жаждет мести.

Приказ был немедленно исполнен, и первый же 6-фунтовый снаряд попал в цель. Корабль остановился, где-то в районе миделя начался пожар. Теперь мишень стала еще более удобной, и остальные орудия начали концентрировать на ней огонь. Неожиданно Корни завопил:

– Прекратить огонь! Это 636-я!

Мы в ужасе застыли, глядя на быстро распространяющийся пожар, постепенно осознавая, что произошла трагедия.

– Почему, черт возьми, они не ответили на вызов? – вопрошал Пик, глядя на каждого из нас по очереди. – И почему они открыли огонь?

– Так, парни, сейчас мы все выясним, – отрывисто бросил Корни. – В воде находятся члены команды 636-й, готовьтесь принять их на борт.

Вокруг поврежденного корабля, озаренные тусклым светом его погребального костра, виднелись люди – они карабкались на спасательные плоты или плавали в одиночку, держась за плавучие обломки. Мы подоспели очень быстро и начали вытаскивать уцелевших моряков из воды. Как раз в это время раздался крик наводчика орудия Y (с 6-фунтовыми снарядами). Он доложил о приближении еще одного судна.

Каким тяжелым ни было решение, но мы его приняли: врага следует отбить и только после этого продолжить спасательные операции, иначе мы можем попасть в крайне неловкое положение, когда нас застигнут «со спущенными штанами». В наших ушах все еще звучали отчаянные призывы о помощи цепляющихся за плоты людей, а мы набрали скорость и скрылись в темноте. Мне было даже страшно подумать, что чувствовали те люди в воде и на плотах.