На собраниях открыто говорили об этом тренерам: «Мы себя плохо чувствуем, у нас ни резкости, ни скорости»… А нам в ответ показывали всевозможные графики и таблицы, статистику – мол, все нормально, все по плану.

Мы отвечали: «Да, мы играем хорошо, даже побеждаем – но легкости нет никакой, это «хорошо» достигается через «не могу», огромным трудом. И на Олимпиаде этого точно не хватит»

Нас все равно пытались успокоить: ничего страшного, через две недели в Пекине вы будете в отличной форме. Все сложится нормально.

Прошли две недели, и ощущения стали еще хуже. Просто ужас! Заканчивается очередной розыгрыш, и половина команды стоит, опершись о колени с открытым ртом, и хватает воздух, пытаясь отдышаться… Конечно, мы пытались что-то сделать, как-то эту ситуацию преодолеть. Но не смогли.

С первых матчей в Китае стало окончательно понятно, что нам будет катастрофически тяжело. Сначала уступили итальянкам – 1:3. Потом Бразилия обыграла нас, что называется, в одну калитку – 25:14, 25:14, 25:16. Не получалось почти ничего.

Хотя, конечно, продолжали надеяться, что все-таки на морально-волевых сможем преодолеть все трудности. Пытались и между собой обсуждать, делиться мыслями, как улучшить игру. Тоже не помогло. «Отскочить» не удалось.

Был и еще один момент, который постоянно психологически выбивал нас из колеи. Мы привыкли, что сборная России – единая команда. На всех предыдущих Олимпиадах, да и вообще на любых крупных турнирах, мы всегда ходили есть вместе с тренерским штабом.

А тут наставники от нас отделились. Даже когда шли обедать или ужинать в одно время с нами, все равно всем своим штабом они занимали отдельный столик. И сборной этого ощущения единения команды в Пекине очень не хватало. В какой-то момент нам даже попытались объяснить: мол, мы не ходим с вами есть, потому что очень много работы по статистике, ее надо обсуждать в тесном тренерском кругу. Но мы же видели: много раз Капрара и его помощники не были ничем заняты. Неприятно это было и хорошему настроению точно не способствовало.

В четвертьфинале с китаянками мы, несмотря ни на что, готовились играть на победу. Играла у них в составе одна девочка, Имэй Вонг, мы ее прозвали Птичка. Высокая, мощная. По мячу била – словно ногой. Нас эта Птичка заклевала…

* * *

Когда после поражения от хозяек турнира состоялось итоговое собрание и Капрара заявил, что уходит из сборной – никто особенно даже не отреагировал. Скорее, все обрадовались. Помню, как после этого собрания зашла в наш блок в Олимпийской деревне, и половина команды буквально прыгала на кроватях, радуясь отставке Капрары.

Думаю, ошибка итальянца в том, что в какой-то момент он слишком буквально принял к сведению совет – мол, с этими девчонками надо обращаться пожестче и построже. И попросту перегнул палку. Помню, на каких-то сборах нам даже запрещали выходить за территорию Новогорска. На вопрос: «А где тогда гулять?» – следовал ответ: «Гуляйте по периметру»…

Как в тюрьме. Естественно, это вызывало внутренний протест. Все эти камешки-кирпичики накапливались, и в итоге в Пекине-2008 привели к вполне логичному результату. Ни на одной другой Олимпиаде при мне сборная России не выглядела так плохо.

Понятно, что мы, спортсмены, привыкли ко всевозможным ограничениям. И при Карполе, естественно, этих ограничений тоже было очень много. Но все-таки должна же присутствовать хоть какая-то логика. А ее во многих распоряжениях Капрары не было, они находились за гранью разумного. При этом тот же Карполь в обычном общении, не на площадке, не был жестким…

Конечно, и в общении с итальянцем хватало и хороших, даже добрых моментов. Все-таки он был далеко не таким жестким, как Карполь. Мы даже могли себе позволить слегка подурачиться, подшутить над ним и его штабом.

…Перед чемпионатом мира 2006 года итальянцы имели неосторожность сообщить нам, что 25 августа у них в стране отмечается праздник, когда все друг на друга прыскают водой. По поверью, чем больше прыскают – тем больше тебе будет счастья.

Ну а русский человек – он же меры в праздниках не знает… Поэтому мы решили «осчастливить» Капрару и его ассистентов, что называется, по полной программе.

В итоге была разработана серьезнейшая шпионская операция. Мы тогда проходили сборы на базе в России. Зальчик там небольшой, но уютный. Мы изучили все входы и выходы в него, пришли заранее, задолго до тренировки. Собрали все ведра и тазики, которые смогли отыскать на этой даче. Наполнили их водой до краев, спрятали. Даже каким-то образом протянули ко входу в зал поливочные шланги!

После этого заперли все эвакуационные и запасные выходы. Открытым оставили только главный вход. И при этом несколько человек готовы были оперативно захлопнуть эту дверь сразу после окончания тренировки. В общем, засада была оборудована по полной программе. Наверное, даже партизаны во времена войны с французами в 1812 году не готовились так тщательно, как мы…

Итальянцы заподозрили неладное уже на тренировке. Все-таки мы не могли заниматься с серьезными лицами, периодически хихикали без видимой причины. В итоге кто-то из штаба наш план раскусил и предупредил итальянцев: «Все, парни, финита ля комедия. А говоря по-русски – нам всем труба, девчонки с ведрами сидят в засаде…»

Но деваться тренерам все равно было некуда. Мы были намерены оторваться по полной, и шансов спастись у итальянцев не было. Кто-то даже хотел удрать через окно, но его и там поджидали с тазиком…

Первой жертвой стал тренер по физподготовке. Сначала на него вылили несколько ведер «счастья», а потом попросту засунули за шиворот шланг.

Потом дошла очередь до других. Капраре, кстати, удавалось долго скрываться. Мы его везде поджидали, несколько человек с полными кастрюльками воды даже залезли на крышу…

Он долго не подходил к корпусу, но в конце концов сначала массажист, Александр Иванович Клюйков вылил на него полную бутылку, а потом уже мы окатили водой с козырька основного здания.

Понятно, что в отношениях с Карполем о подобных шутках даже помыслить было бы невозможно… Надо отдать Капраре должное: он никак не пытался на нас после этого случая «отыграться».

Дольше всех от своей толики водного счастья скрывался итальянский статистик. В отношении него пришлось прибегнуть к хитрости. Кто-то из девчонок сказал ему: «Иди срочно к Капраре, он тебя ищет». Он все равно поначалу идти не хотел: «А что ему нужно?» Мы такие: «Нам-то откуда знать, он же главный. И нам не докладывает».

Бедолага клюнул, пришлось ему идти… Вышел на улицу, слышит окрик: «Эй, Кармело!» Поворачивается, и ему в лицо прилетает целый тазик водички. Он чудом успел отвернуться в другую сторону, но только для того, чтобы и с этой стороны получить полный таз.

Был еще один забавный случай. Не помню уже, в связи с чем мы хотели выразить свой протест, но решили выразить его в необычной форме. Перед тренировкой сделали себе чудовищный макияж: раскрасили глаза разным цветом, нарисовали какие-то страшные румяные щеки. Еще и вырядились как клиенты сумасшедшего дома – в носки и кроссовки разного цвета, лифчики поверх футболок…