Не знаю, правильным ли было это решение, но я делала то, чему меня научил Вадим – важные вопросы решать только через него и Павла Аркадьевича. И я не хотела подводить человека, который мне нравился.

Я вдруг представила, что Вадим целует меня – зачем, и сама не знаю. Но вместо высокого, накачанного и уверенного шефа воображение упорно совало мне Антона из самолета. Наш поцелуй представился мне так ярко и ощущения были столь явными, что я коротко выдохнула, чувствуя, как в теле поднимается волна тепла и желания.

Антон усадил меня к себе на колени и принялся неистово целовать, запустив пальцы в волосы, а после принялся стаскивать футболку. И все это было так явно и ярко, что вспыхнули щеки.

Я с трудом отогнала фантазии и потерла лицо руками. Всего лишь фантазии, а столько эмоций сразу! Неужели тот, кого я потеряла, настолько запал мне в душу?

«Прекрати. У тебя просто давно никого не было», – напомнила я себе и поерзала на сидении. Было жарко.

Иногда мне становилось обидно, что девушки, в отличие от парней, не могут снять себе кого-нибудь на ночь, придя, например, в клуб или познакомившись на улице. Мужчинам это прощают, даже поощряют – ведь это так круто, повышает их статус. Но мы должны вести себя по-другому, иначе сразу ставнем дешевками и продажными шкурами. Нам можно лишь флиртовать и сексуально одеваться. Меня всегда это раздражало.

С Павлом Аркадьевичем я встретилась в офисе. Полчаса он решал с московским агентством какие-то вопросы, связанные с деньгами, и только потом обратил на меня внимание.

– Что ты хотела, Наташенька? – посмотрел он на меня поверх очков, нацепленных на нос. Взгляд его был по обыкновению плотоядным – становился таким, когда мы были наедине.

– Поговорить о важном деле, – ответила ему я и села напротив.

– Мы не можем отложить это на после концерта «Лордов? – поморщился он. – У меня дел по горло из-за Вадима.

– Это напрямую связано с «Лордами», – вынуждена была признаться я.

– Ладно, говори, что у тебя.

И я рассказала. Зам внимательно слушал меня, и чем больше я говорила, тем больше менялось его лицо. Плотоядное выражение из глаз пропало – в них появилась сосредоточенность.

– Так, понял, – коротко сказал Павел Аркадьевич, стуча пальцами по столу. – Это серьезно. Это очень серьезно, Наташа.

Ого, он даже по имени меня нормально назвал.

– Я знаю. Поэтому и сказала вам.

– Хорошо. Никому больше ни слова – об этом должны знать только мы втроем: ты, Вадим и я. Я никому не доверяю, поняла? Слишком уж лакомый это кусочек. Сколько ты говоришь, эта девица тебе предлагала? Полмиллиона? – нервно хохотнул он.

– Да, – кивнула я.

– Кто она вообще такая? Расскажи мне о ней, – велел Павел Аркадьевич. – Только быстро.

И я рассказала – кто такая, как зовут, чем занимается. Он внимательно слушал и продолжал стучать пальцами по столу.

– Вот, значит, как, – задумчиво произнес зам, что-то обдумывая. – Интересно-интересно…

– Может быть, мне нужно было рассказать все тур-менеджеру? – спросила я, чувствуя себя не в своей тарелке. А почему, и сама не знала.

– Не стоило, – резко ответил Павел Аркадьевич. – При всем моем уважении, ты – исполнитель. Такие вопросы решаются на ином уровне. На уровне руководства. А знаешь, почему? Потому что мы с Вадимом ставим себя выше остальных? Нет. Не поэтому. Потому что мы берем за все ответственность. И за твои слова в том числе.

– Поняла… Что мы будем делать? – вздохнув, спросила я.

– Заниматься своими обязанностями. Ты поедешь на стадион, я – в спа-отель. Позвоню Вадиму и поговорю с тур-менеджером. Все, – захлопал он в ладони. – Пора работать! Нам нужно пережить этот день с достоинством! Езжай на стадион, проверь все! А я займусь решением этой проблемы.

Я встала со стула и, подхватив рюкзак, направилась к двери.

– Наташа, – окликнул меня Павел Аркадьевич, когда мои пальцы коснулись ручки.

– Что? – оглянулась я.

– Правильно, что отказалась, – тихо сказал он. Его темные глаза блеснули. – Эти деньги не всем по зубам.

Он улыбнулся, и в его улыбке было что-то зловещее, темное. Но зазвонил телефон, и его лицо изменилось.

– Слушаю, Вадим! Да, все хорошо, только вот есть проблема… Да знаю я, что дочка в больнице! Если мы эту проблему не решим, все в больнице будем! Удели мне минуту! – Павел Аркадьевич взглянул на меня и досадливо помахал рукой – мол, иди уже, иди. Все решим. И я ушла – с тяжелым сердцем и плохим предчувствием, которые, впрочем, скоро все забылось. Мне самой стали названивать Саша и Леша – у нас опять возникли небольшие проблемы, которые требовали скорого решения.

Мы заказали в гримерки не то шампанское. «Поль Роже» вместо «Круг Розе» – а нужно было наоборот! И то, и другое шампанское считалось элитным – стоило огромных денег, и лично для меня разницы не было. Но для «Лордов» было. И я вместе с парнями поехала в винную студию. Леша вел машину, я сидела рядом и пила минералку, а сзади устроился Саша, который после маскарада и праведной ярости поклонников чувствовал себя неважно. Под его глазом был наливающийся синяк, к которому он то и дело прикладывал пакет с замороженной курицей, купленной по дороге.

– Они меня едва не разорвали! – рассказывал он севшим голосом. – Бросились на меня, когда парик слетел, как зомби! Если бы не охрана – убили бы к чертовой матери! Психи неадекватные!

Он жаловался всю дорогу, и на обратном пути, везя ящик дорогущего шампанского, мы с Лешей едва не повторили подвиг фанатов – чуть не прибили ноющего Сашу.

– Как думаешь, нам удастся такое шампанское попробовать? – со вздохом спросил он у меня, когда мы шли к гримерным. Он – с ящиком алкоголя, которое держал бережно, словно любимую женщину, а я – с кучей пакетов, из-за которых было сложно передвигаться.

– Как знать, – пожала плечами я. – Тебе так этого хочется?

– Мне хочется шикарной жизни, – пыхтя, ответил Саша. – Понять, что это за шампанское такое – по штуке баксов за бутылку. Что такое гонять на спортивных тачках. Снимать номера в шикарных отелях. Покупать шмотки по цене половины квартиры.

– Зарабатывай, – хмыкнула я. – Все в твоих руках.

– Ты же знаешь, что не в моих, – серьезно ответил коллега. – Я из тех, кто до конца жизни будет прислуживать таким, как они.

Из моей груди вырвался вздох.

– Я тоже.

– Ты тоже, – глухо повторил за мной Саша. – Блин, что за дерьмо, а?

– Да ладно тебе, – отозвалась я, крепче перехватывая тяжеленые пакеты. – Зато мы живем честно.

– Просто у нас возможностей нет, – фыркнул коллега. – И предложений. Сказали бы мне сделать что-нибудь в меру нечестное и пообещали бы заплатить большие деньги, я бы отказываться не стал. Живем-то один раз.