— Надо быть осторожным. Кто знает, какие существа тут обитают.

— За вчерашний день мы никого не видели, Сергей Александрович.

— Зверей отпугивал шум, который мы подняли при сборке вездехода, — ответил Камов. — Но там, где есть такие «зайчики», должны быть и «волки»; а что они собой представляют, пока ещё неизвестно.

— Осторожность не мешает, — согласился Пайчадзе.

Кислородные маски плотно закрывали нижнюю часть лиц, но вделанные туда усилители звука позволяли разговаривать, не повышая голоса.

Камов спустился по лестнице. За ним из звездолёта вышел Мельников с киноаппаратом в руках. За его плечом висели две самозарядные винтовки, которые отдал Пайчадзе. Участники экспедиции были вооружены кроме винтовок, пистолетами. На груди у каждого висел бинокль и фотоаппарат в кожаном чехле.

— Как только заснимете наш отъезд, — сказал Камов, — возвращайтесь на корабль и напомните Константину Евгеньевичу мои указания. Повторяю: из звездолёта не выходить без крайней необходимости. Если такая необходимость возникнет, то можете выйти только вы один. Белопольский не должен покидать корабль ни на одну секунду. Если мы не вернёмся к вечеру, ничего не предпринимайте. В случае перерыва связи включите радиомаяк и держите его включённым всё время, пока вездеход не вернётся. Если он совсем не вернётся, вылетайте на Землю точно в назначенное время.

— Будет исполнено, Сергей Александрович! Счастливого пути!

— С наступлением темноты зажгите прожектор прибавил Камов. — Мы можем задержаться, а найти звездолёт по свету прожектора будет легче. Ну, до свидания!

Он пожал руку Мельникову и направился к вездеходу. Пайчадзе уже сидел за рулём машины.

— Вот ещё что, — обернулся Камов. — Проявите сегодня же плёнку. Меня очень интересует, хорошо ли получились эти маленькие зверьки.

— Хорошо, Сергей Александрович!

Мельников улыбнулся под маской. Он был уверен, что так удачно заснятые из окна звездолёта «зайцы» получились отлично. Эта небольшая забавная сценка, несомненно, вызовет большой интерес, когда будет демонстрироваться на экранах Земли: марсианские зверьки в естественной обстановке!..

Камов сел в машину и, закрыв герметическую дверь, открыл кран кислородного баллона. Когда состав и давление воздуха внутри вездехода стали нормальными, он снял с себя маску. То же сделал Пайчадзе.

Мельников, с киноаппаратом в руках, стоял в нескольких шагах. В окне корабля было видно лицо Белопольского.

Пайчадзе повернул рукоятку. Только чуть заметная дрожь вездехода показала, что его мощный мотор начал свою беззвучную работу.

— В путь, Арсен Георгиевич! — сказал Камов.

Вездеход медленно подошёл к сплошной стене растений, окружавшей звездолёт. Пайчадзе не решался ломать их.

— Жалко, Сергей Александрович!

— Возьмите левее, — сказал Камов. — Кажется, там есть просвет. Портить ближайшие к звездолёту окрестности не стоит. Будет некрасивый вид из окна. — Он засмеялся.

Пайчадзе повернул к указанному месту. Там действительно оказался проход, уходящий как раз в нужном направлении. Песчаная дорога словно сама приглашала следовать по ней.

Вездеход развернулся и, набирая скорость, помчался на запад.

Мельников, прекратив съёмку, смотрел ему вслед. Слова Камова: «В случае, если вездеход не вернётся, вылетайте на Землю», — продолжали звучать у него в ушах.

Если не вернётся… Нет, этого не может быть! Вернётся… Должен вернуться!

Он вздохнул и медленно пошёл к кораблю. Войдя в выходную камеру, поднял за собой лестницу и нажал кнопку. Наружная дверь закрылась. Через десять секунд автоматически открылась внутренняя и, пропустив Мельникова снова закрылась. Он снял маску и прошёл в обсерваторию. Корабль казался ему пустым. Двух наиболее любимых товарищей не было в нём. Они мчались сейчас навстречу неизвестному, в таинственную даль чужого, незнакомого мира.

Белопольский всё ещё стоял у окна.

— Их ещё видно, — сказал он.

Далеко над верхушками кустов виднелась быстро уменьшающаяся белая крыша вездехода. Вот мелькнул на мгновение весь его корпус и скрылся.

— Теперь будем ждать, — сказал Белопольский. — Завтра наша очередь.

«Завтра? Скорей бы оно наступило это завтра!» — подумал Мельников, подходя к радиостанции корабля.

Лёгкое потрескивание разрядника и красная точка контрольной лампочки успокоительно указывали, что рация вездехода работает. Первое сообщение Камов обещал передать через полчаса. За это время вездеход успеет пройти порядочное расстояние.

Он сел у аппарата. Белопольский, бесцельно походив по обсерватории, сел рядом с ним. Оба стали терпеливо ждать. Они могли в любую минуту сами вызвать Камова, но не хотели нарушать установленный начальником экспедиции порядок радиосвязи.

Тридцать минут, наконец, прошло.

В громкоговорителе послышался резкий, щелчок. Это Камов включил микрофон.

— Говорит Камов, — раздался знакомый голос. — Как вы меня слышите?

— Слышим хорошо, — ответил Белопольский.

— Я вас тоже хорошо слышу. Новостей пока нет никаких. Вездеход идёт по местности, ничем не отличающейся от той, которая окружает звездолёт. Видели несколько «зайцев». Одного чуть не раздавили. Прыгнул прямо под гусеницу, но Арсен Георгиевич сумел обойти его. Их, по-видимому, тут очень много, но других животных не видно. Мы будем двигаться всё время прямо. Какие новости у вас?

— Никаких нет. Всё по-прежнему.

— Ведите наблюдение за прилегающей местностью. Следующий разговор будем вести ровно через час. Повторите!

— Следующий разговор через час.

— Прекращаю связь.

Голос умолк. Щёлкнул выключенный микрофон.

— Вы будете здесь, Константин Евгеньевич? — спросил Мельников.

— Да.

— Я пойду в лабораторию. Сергей Александрович просил проявить сегодняшнюю плёнку. Я скоро вернусь.

— Идите.

Белопольский внимательно посмотрел на своего молодого товарища.

— Идите, — повторил он, — и не волнуйтесь! Они вернутся вовремя. Нет никаких оснований для беспокойства. Если даже на Марсе и есть крупные животные, они не осмелятся напасть на вездеход.

— Я боюсь не нападения, — ответил Мельников. — Но представьте себе такой случай, что кислородный баллон даст течь и они останутся без воздуха. Или сломается мотор, или сам вездеход. Может разорваться гусеница — и они не смогут исправить её. Если это случится на большом расстоянии от звездолёта, они погибли.

— Борис Николаевич — сказал Белопольский, — вы уже могли, по-моему, убедиться, что всё, что находится на нашем корабле, самого высокого качества. Вездеход не исключение. А что касается кислородного баллона, то он не единственный на вездеходе и не картонный. Никакой течи в нём появиться не может. Вспомните, как Сергей Александрович во время приёмки приказал сбросить один такой баллон с десятиметровой высоты и он остался при этом совершенно целым.