— Взгляд у тебя суровый какой-то, — вклинивается в поток моих мыслей Олег. — Злишься, что не послушал? Она девушка моя, а не девчонка на один день, и я бы не стал ей так просто пользоваться. Можешь Риту успокоить.

Пар постепенно рассеивается, вместе с ним возвращается самообладание, и я вопросительно смотрю на Олега, убедиться, что правильно его понял:

— Ты думаешь, я собираюсь обсуждать Машин первый раз с Ритой?

— Ну мало ли. Вдруг Маша с сестрой поделится, а Маргарита любит поболтать. Конечно, первый секс всегда не фонтан — она зажатая была, поза разумеется одна и та миссионерская, но главное, что начало положено. Со временем опыта наберется и станет гораздо лучше.

В голове начинают шуметь гнев и возобновленное желание ему врезать. Младший брат не склонен к лишним сантиментам и обычно всегда говорит то, что думает. Вот и сейчас делится подробностями, не замечая того, что я хочу его убить.

— Блядь, просто заткнись.

Олег замолкает, хмурит брови, но мой выпад никак не комментирует и начинает разглядывать соседнюю стену. Я высиживаю еще минуту, но желание приложить ему не отпускает, поэтому поднимаюсь и ухожу. Плевать, что он там подумает. Пусть соображает, прежде чем первый раз своей девушки обсуждать — не маленький.

Я выхожу из спортзала, не попрощавшись с Олегом, сажусь в машину и говорю Сене ехать в сторону дома. Телефон зажат у меня в руке, на экране открыт список контактов с выбранным номером Маши. По-хорошему нужно оставить все как есть — она встречается с Олегом, у меня подвешен вопрос с Ритой, но сейчас набрать ей кажется необходимым. Наверное, потому что с первого дня знакомства она для меня больше, чем просто сестренка Риты. Особенный человек, интересная личность… Родственная душа? В такое я не верю, но ощущения отдаленно схожие.

Я выжимаю кнопку вызова, жестом показываю Сене притормозить возле супермаркета, чтобы купить минералку.

— Здравствуй, Маш, — я останавливаюсь перед стеклянными дверями магазина: они разъезжаются, но внутрь не вхожу — разговор длинным все равно не будет. — Позвонил узнать, как твои дела.

— Привет, Денис, — звучит тихо, немного глухо. — Я дома… В порядке.

— По голосу не скажешь.

Повисает пауза.

— Нет, правда. Все в порядке.

Двери с раздражающим звуком съезжаются, и я разворачиваюсь. Похмельное утро не прощает, а это утро особенно жестоко. Смотрю пробивающееся пятно асфальта под ногами и зажимаю переносицу, пытаясь обуздать бурю, поднимающуюся внутри. Она плачет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Денис

— Привет! — загоревшее лицо Риты сияет улыбкой, когда она принимает букет из моих рук. Выглядит бодрой и отдохнувшей, и сейчас я по-хорошему любуюсь ей. — Соскучилась по тебе.

Я забираю у нее чемодан, и мы идем к выходу аэропорта. Карину встречает новый ухажер, а значит можно ехать прямиком домой.

В машине Рита кладет мне голову на плечо, гладит колено.

— Как в «Стройкомитете» решилось, День? У Карины в чемодане перевес на десять килограмм, представляешь? Она в последний день так фанатично местную косметику скупала, что мы чуть в аэропорт не опоздали.

— Что в итоге? Доплатили?

— Ну а что делать. У меня, кстати, для тебя подарок есть, — Рита выпрямляется, лезет в сумку и выуживает бумажный пакет с золотым тиснением. — В общем, это такое специальное саше с травами, его под подушку кладешь и спишь всю ночь как младенец.

Я благодарю ее и ставлю пакет рядом. Мне совсем не хочется портить Рите впечатления от возвращения домой, но по-другому, скорее всего, не получится. Что подтверждают ее следующие слова и рука, скользящая мне под свитер.

— Хочу поехать в тебе, День. Соскучилась очень-очень сильно.

Я перехватываю ее ладонь и мягко возвращаю к себе на колено. Решение об этом разговоре я принял еще в тот день, как покинул квартиру Маши. Рита заслуживает знать правду, я не хочу день изо дня носить в себе ложь, и должен помочь Маше снять груз вины перед сестрой хотя бы частично.

— Рит, нам поговорить нужно. Можем в «Моне» заехать — ты после перелета наверняка голодна.

Старшая дочь Волгиных остается верна себе: обычно не предвещающие ничего хорошего «Нам нужно поговорить» ни волнения, ни паники у нее не вызывают.

— Звучит серьезно. В «Моне», так в «Моне». В бизнес-классе прекрасно кормили, но от салата и шардоне, я, конечно, не откажусь.

В ярко-освещенном ресторане безлюдно — время бизнес-ланчей прошло, а для вечернего наплыва посетителей еще рано. Рита заказывает свой любимый капрезе и бокал вина, я — черный кофе.

— Я Машей сегодня болтала перед вылетом. Она сказала, что Олег предлагал ей меня встретить, если у тебя не получится. Милые такие птенчики, да? Все-таки я молодец, что их столкнула. Карина теперь шутит, что мне нужно открыть свое брачное агентство.

Я вспоминаю всхлипывания Маши в трубке и внимательно смотрю на Риту. Может быть, поэтому мы с ней легко нашли общий язык — оба целеустремленные эгоисты. Поступаем так, как в первую очередь удобно нам, пусть и руководствуемся благими намерениями. Я женюсь, потому что мои амбиции на жизнь включают семью, и потому что пора, Рита свела сестру с Олегом, потому что так она перестанет думать, что с Машей что-то не так.

— Рит, кое-что произошло за время твоего отсутствия. Я обещал себе, что всегда буду с тобой честным, поэтому мы сидим здесь.

Рита отпивает вино, в ее глазах впервые мелькает тень волнения.

— Говори, День.

— С неделю назад у меня почти случился секс с другой женщиной. По факту его не было, но это лишь формальность.

Я не свожу с нее взгляда: лицо Риты бледнеет даже несмотря на загар. Ее рука с бокалом повисает в воздухе, шея нервно дергается. Мне правда жаль, что ей приходится все это переживать сейчас, но по-другому не могу.

— Ты собираешься за меня замуж. Я посчитал, что будет справедливо тебе рассказать.

Ножка бокала медленно опускается на стол, Рита молчит, смотрит мне в плечо. Официант ставит передо мной чашку с кофе, но я к ней не притрагиваюсь, потому что жду реакции Риты. Для себя я решил, что приму любую: гнев, проклятие, равнодушие, слезы. Жениться на ней не передумал: Маша по-прежнему та, с кем у меня нет будущего, вчера они с Олегом ходили в кино, а Рита по-прежнему мне подходит. Влечение к ее младшей сестре ничуть не изменило моего отношения: я ее уважаю, восхищаюсь и считаю достойной спутницей. С Ритой все просто, с Машей — иррациональнее, более странно, остро и ново. Не будь между нами всей этой родственной пропасти — сорвался и ушел в нее с головой, и возраст уже не кажется такой уж помехой. Вот только пропасть никуда не деть.