— Не уходи, — срывающимся от волнения голосом воскликнула она, ощущая, что страх вновь потерять его оказался куда сильнее страха пережить новое падение с лестницы.

Марк с осторожностью поставил ее на ступеньку, и таким образом их глаза оказались на одном уровне.

— Почему ты хочешь, чтобы я остался?

— Потому, что мне не хватает тебя, — не выдержала она. — Ты не давал о себе знать лишь потому, что хотел наказать меня?

— Да. Мне это удалось?

Она кивнула.

— Я несколько раз сама собиралась позвонить тебе, но…

— Оказалась слишком упрямой.

— Нет. Я боялась, что ты просто не станешь со мной говорить. Заявишь, что с тебя достаточно моих выходок.

— С меня их достаточно, — сказал он, и у Кэтрин перехватило дыхание.

— Тогда зачем ты пришел сюда? — с обидой сказала она.

— Потому что, как любой взрослый мужчина, знающий чего он хочет от жизни, я, черт возьми, больше не мог не видеть тебя. — Он пожал плечами. — Можешь смеяться, если хочешь.

Она покачала головой.

— Я не собираюсь смеяться. Давай поднимемся ко мне.

Марк молча смотрел на нее.

— Я думал, что для меня вход запрещен, — безразлично заявил он.

Кэтрин не выдержала. Она не собирается умолять его. Она отвернулась, но Марк схватил ее за плечи и заставил повернуться к себе лицом.

— Я бы очень хотел подняться, — четко произнося каждое слово, заявил он. — Я бы с удовольствием посидел и побеседовал, выпил кофе, даже согласился бы просто смотреть телевизор вместе с тобой. Я готов на любую форму общения, чего ты лишила меня, ибо не веришь, что я могу находиться с тобой в одной комнате без того, чтобы не наброситься на тебя с требованием твоего тела.

— Совсем не поэтому! — возмутилась Кэтрин. — Я не хотела, чтобы ты появлялся у меня потому, что…

— Считала, что я обязательно захочу уложить тебя в постель.

— Нет, Марк. — Она криво усмехнулась. — Это слишком простое объяснение. На мою долю выпало слишком много страданий, когда ты так внезапно исчез десять лет назад. Вот я и ограничила доступ посторонним в свою квартиру, потому что мне нравиться в ней жить. И я не хочу переезжать, чтобы облегчить себе задачу, когда мне вновь придется забывать тебя.

— Думаю, нам лучше подняться к тебе, — сказал он, направившись вверх по лестнице. — Нам есть, что обсудить, и мне представляется, что сделать это лучше в более достойном месте, чем подъезд твоего дома.

Кэтрин провела его в комнату и указала на диван.

— Хочешь кофе?

— Не сейчас. Пожалуй, лучше продолжить наш разговор. — Он шлепнул рукой по подушке дивана. — Иди, садись сюда. И расскажи-ка мне, почему ты так упорно придерживаешься мнения, что наши отношения непременно должны закончиться разрывом. Ну хорошо, тогда я повел себя, как идиот, но теперь, Кэтрин, все будет по-другому, обещаю тебе. Я отказался от привычки делать поспешные заключения.

— Именно это произошло, когда ты сегодня увидел Генри.

Марк усмехнулся.

— Любой на моем месте возмутился бы, увидев тебя в объятиях другого мужчины, Кэтрин.

— Так что же нам делать? — помолчав, спросила Кэтрин.

— Давай выпьем обещанного тобой кофе. Он заставит меня окончательно протрезветь после столь непривычного для меня количества спиртного. — Он улыбнулся, и Кэтрин почувствовала, как от облегчения, у нее даже закружилась голова.

Она встала и чмокнула его в губы.

— Отлично. Но боюсь, у меня нечего поесть. Я собиралась в магазин только завтра… что произошло?

— Ничего. Я просто пытаюсь придти в себя после твоего впервые добровольно подаренного мне поцелуя. — Он вытянул руки и усадил ее к себе на колени. — А ну-ка еще.

Кэтрин улыбнулась и с энтузиазмом выполнила его просьбу, после чего предсказать реакцию Марка не составляло труда: он стиснул ее в объятиях и поцеловал. Он потерся щекой о ее волосы, затем стал распускать их. Потом он провел пальцами по рассыпавшимся золотистым прядям и сжал лицо Кэтрин в своих ладонях.

— Давай забудем о кофе, — хрипло произнес он. — Если ты сейчас уйдешь его готовить, у меня нет уверенности, что ты вернешься в столь же безоблачном настроении.

— Мне тоже расхотелось кофе, — пробормотала она, и Марк приподнял ей голову и заглянул в глаза.

— Не хочешь ли ты этим сказать, что не хочешь также…

— Нет. Я все время хотела этого. Совсем недавно, когда ты ушел, я вдруг поняла, что со мной случится, если ты больше не вернешься.

— И что с тобой случилось бы? — тяжело дыша, спросил он.

В глазах Кэтрин блеснули слезы.

— То же, что и тогда. Для меня наступил бы конец света.

Марк привлек Кэтрин к себе и зарылся лицом в ее волосы. Стало очевидным, что ему не хватает слов, и последние сомнения Кэтрин исчезли. Она, все еще не оправившись от потрясения после его ухода, прижалась к нему всем телом, а он принялся осторожно осушать губами оставшиеся на ее лице слезинки, затем с нежностью поцеловал ее в губы. И Кэтрин вдруг поняла, что перед ней открываются новые, ни с чем не сравнимые перспективы. Она встала и с сияющими глазами протянула ему обе руки. Марк оказался прав. Судьба не зря опять свела их. Им было предначертано встретиться вновь. И вновь полюбить.

Она сказала ему об этом, когда они опустились вместе на кровать, и Марк, покачав головой, с нежностью коснулся своим длинным пальцем ее щеки.

— Слово «вновь» здесь не подходит, дорогая. Долгие годы я пытался убедить себя, что забыл тебя, но достаточно было одного взгляда на мою Кэтрин в больнице, и я понял, что не переставал любить тебя, уж не говоря о том, чтобы забыть. — Он усмехнулся. — Что создало бы массу неудобств, окажись у тебя ревнивый муж, способный в любой момент навестить тебя в палате.

Кэтрин лукаво усмехнулась.

— Герберт приходил ко мне с орхидеями.

Марк пробурчал что-то по поводу Герберта и со страстью припал к ее губам, требуя от нее взаимности, которой она не замедлила ему ответить, и уже в следующее мгновение они принялись лихорадочно срывать друг с друга одежду. Их руки не прекращали взаимных ласк, подогреваемых силой чувств, захлестнувших их обоих. Они слились в неистовстве — и словно не было долгих лет разлуки. Казалось, они перенеслись в прошлое, чтобы опять ощутить тот восхитительный, полный ярких красок восторг любви, который не один из них не надеялся пережить вновь.

— Мне казалось, что это игра воображения, — хрипло произнес наконец Марк, приподняв голову, чтобы взглянуть на нее. — Я твердил себе, что вижу прошлое сквозь розовые очки, что на самом деле это не могло происходить так, как я это запомнил. Но это произошло. Все осталось по-прежнему.