А потом я заснул.

Ночь прошла спокойно.

Даже удивительно…

Южная Африка. Наталь. Дурбан

20 июня 1900 года. 08:00

Утром все делали вид, что вчера ничего не произошло, хотя напряжение так и витало в воздухе. Дабы не усугублять, я припахал всех таскать ящики с динамитом, а потом разогнал по разным постам. Ибо нехрен. Сам же занялся сооружением веселого и громкого сюрприза для бриттов. С инициаций заряда решил не мудрить и воспользовался зарядом с часовым механизмом, благо в наличии таковой оказался. Думаю, двух часов нам хватит, чтобы уйти из очага поражения. Запутанные коридоры погасят взрывную волну, и в километре от эпицентра взрыва будет уже совсем безопасно. Наверное… Вот только куда уйти? Если бритты не идиоты, все входы и выходы из катакомб будут перекрыты. Тут надежда только на Топора; со слов Шмайссера, Хайнц знает эти подземелья как свои пять пальцев.

– Сэр…

– Слушаю вас, – я обернулся к клетке с Арчибальдом Колли. Вообще-то, в целях воспитания, каждая попытка пленников заговорить беспощадно каралась. Довольно изобретательно и сурово. Но сейчас я решил не тиранить британца. Сам даже не знаю почему.

– Сэр…

– Да говорите уже, вас не будут бить.

– Спасибо вам, сэр… – выдавил из себя губернатор.

– За что? – у меня чуть глаза на лоб не вылезли. Нет, конечно, мне приходилось слышать о «стокгольмском синдроме», но в реальности ни с чем подобным не сталкивался. Кстати, и заложников никогда не брал. М-дя… кажись, переусердствовали чуток.

– За то… – голос британца был полон искренней благодарности, – что вы не отдали нас на растерзание этому зве… – тут он замялся и, наконец, выговорил: – Своему товарищу…

– Вот вы о чем…

– Я знаю, знаю, вы хороший человек!..

– Вы ошибаетесь.

– Нет, нет, это так! – горячо зашептал Колли. – Вы рисковали своей жизнью ради нас.

– Как вы об этом узнали?

– Слышал. Знаете… в этих условиях мой слух обострился до предела, так что я как будто все видел. Я и моя дочь будем молиться за вас.

– Ладно, что вы хотели? – разговор стал мне неприятен. Сами подумайте, вы тут кого-то похищаете, тираните всяко-разно, а он потом за это благодарит. Неудобно как-то.

– Вне зависимости от нашей судьбы… – Колли печально вздохнул, – я бы хотел отблагодарить вас.

– Вы в своем уме?

– В полном сознании и ясности рассудка, – с готовностью заявил губернатор, энергично тряхнув пыльным мешком на голове. – Так вот, я богатый человек. Достаточно богатый, чтобы обеспечить вас на всю жизнь…

«Ничего не пойму… – голова у меня был занята предстоящей встречей со Штольцем, и я никак не мог понять смысл сказанного Колли. – К чему ты клонишь, держиморда британская? Кого ты обеспечивать на всю жизнь собрался? И главное, как?»

– …и достаточно влиятелен, чтобы добиться для вас помилования…

– Чего?..

– Помилования! – веско заявил губернатор. – Вам нужно будет всего лишь вывести нас из этого ужасного места и сдаться властям. Гарантирую, вы будете помилованы, прославитесь на службе Великой Британии, а я обеспечу вас на всю жизнь.

– Прям вот так сдаться? – Для меня все стало на свои места.

– Именно так! – быстро подтвердил Колли. – А ваших случайных товарищей надо будет ликвидировать. Вы же не знаете… когда вы отсутствовали, они замышляли ваше убийство. Думали, я не слышу… Какие негодяи! А вы благородный человек…

– В Бобруйск, жывотное!.. – Не дослушав, я просунул руку в клетку, схватил его за воротник и с силой впечатал обширную физиономию в прутья.

Губернатор охнул, закашлялся, роняя на пол капли крови, и зло прошепелявил:

– Сволочь! Мерзкая сволочь… Скоро ты будешь танцевать джигу в пеньковом воротнике…

– Повесить тебя, что ли? – вслух задумался я, но потом сплюнул и, чтобы убить время, стал чистить свой винчестер.

Через полчаса вернулся Волк, сразу заметил пятна крови на мешке, украшающем башку губернатора, и хмыкнул:

– Что, тебе тоже предлагал помилование и кучу золота?

– Угу, – я прошелся ветошкой по казеннику дробовика и стал заряжать его, – а еще рассказывал, как вы планируете меня убить.

– Хотели бы – давно бы убили, – спокойно ответил американец. – Ну что там?

– Выходим. Ты и братья – идете со мной. Топор – тоже. Вилли останется присмотреть за товаром. Изабель…

– Останется здесь. Слышала?

– Слышала, слышала… – ворчливо отозвалась мулатка из-за загородки. – Не ори, у меня голова раскалывается.

Волк хотел ей что-то сказать, но вместо этого только чертыхнулся и принялся собираться.

Путь к месту встречи много времени не занял, Штольц уже был на месте, но не один, чуть поодаль стояли четверо высоких крепких мужчин, с военной выправкой, но в штатских костюмах. Оружия на виду не держали, но сомневаться в том, что оно есть, было бы глупо.

– Мои, – охотно согласился германец. – Как бы это сказать?.. заместители, что ли. Опять же, не буду ведь я таскать такие тяжести сам… – Не вставая, он подвинул ко мне ногой два кожаных саквояжа, с виду довольно тяжелых. – Ровно пять тысяч фунтов золотом. Как вы и заказывали.

– Так что же… – я даже растерялся, – все получилось?

– Все, за что мы беремся, – без тени юмора заявил Штольц, – всегда получается. Сегодня, ровно в одиннадцать ноль-ноль, госпожа Чичагова и господин Максимов уже ступили на борт германского судна. В дальнейшем их доставят в Юго-Западную Африку, а потом переправят в Республики. Но судно покинет порт только после того, как губернатор и его дочь окажутся на свободе. Ваш ход, герр Вест.

– Он не замедлит последовать, герр Штольц. Однако меня беспокоят…

– Не беспокойтесь, – мягко перебил меня резидент. – Я не могу вам раскрыть подробности, но, поверьте, все пройдет без эксцессов.

После недолгой паузы, я дал команду привести Колли с его доченькой. Где-то на уровне подсознания понимал, что не все так просто, но, увы, выхода у меня другого нет. Я сделал все что мог. И даже больше.

Как только пленников доставили, сопровождающие германца их увели, а сам Штольц остался. После непродолжительной паузы он заговорил:

– Итак, герр Вест. Официально вам заявляю, что вы своими действиями поставили себя вне закона, и Германия окажет любую посильную помощь британским властям в вашей поимке. Рекомендую не появляться в наших колониях, тем более, в самой Германии, так как вы будете сразу арестованы. Возможно, со временем все изменится, однако так обстоят дела на данный момент.

Вот тут я особо не удивился. Одно дело взрывать города вместе с сотнями вражеских солдат, и совсем другое – брать заложников. В первом случая я автоматически становлюсь военным преступником, что хотя бы можно оправдать войной, а во втором случае оправданий нет совсем. Губернатор и его дочурка – сугубо гражданские люди, а значит, как тут ни крути, их похищение проходит по разряду банальной уголовщины. Такой фортель, по крайней мере, официально, осудит любое государство, будь оно хоть сто раз сочувствующим Республикам.