Ладно, ничего не вернешь, я и так пару раз неоправданно рисковал своей жизнью!

Веревку тянули довольно быстро, и вскоре нам со стариком помогли перевалиться за борт. На всякий случай я сразу снял шлем, чтобы не показаться слишком странным для местных. А уже потом аккуратно прислонил деда к фальшборту.

Мы оказались в плотном кольце людей, словно вышедших из какого-нибудь фильма про конкистадоров. Латников было десятка три или чуть больше, а их доспехи мне хорошо знакомы, похожие часто видел на сборищах брата.

Но вот наличие огнеметов и эта горящая на воде смесь явно намекали, что передо мной не совсем отсталая цивилизация. У конкистадоров как минимум химия оказалась на довольно высоком уровне.

С кормы к нам спустился крупный бородатый воин в вычурных, наверняка более дорогих доспехах – наверное, капитан, – и что-то спросил. Хорошо хоть старик до сих пор не отключился и смог ему пусть и с трудом, но ответить. А так как далее разговор происходил явно в дружеской обстановке, то я позволил себе расслабиться.

Послышались удивленные возгласы, когда окружающие поняли, что творится с рукой моего товарища. Капитан отдал какой-то приказ – надеюсь, позвал лекаря. А потом похлопал меня по плечу и сказал что-то ободряющее.

Мне оставалось лишь кивнуть в ответ и улыбнуться: с этими парнями лучше дружить. Другие воины по примеру своего командира также присоединились к поздравлениям и дружески хлопали меня по спине и плечам. В общем, надеюсь, наконец-то все хорошо закончилось.

Что-то маленькое упало на палубу и подкатилось к ногам старика. Тот посмотрел вниз, и его глаза настолько сильно расширились, словно он увидел ядовитую змею. Проследив за его взглядом, я заметил лежащий перстень мумии.

Какого хрена, они ведь все в рюкзаке спрятаны!

И тут же заметил, что кармашек с перстнями на самом деле открыт. Видно, или я его плохо закрыл, находясь еще в лодке, или же зацепился собачкой молнии, когда мы со стариком переваливались через борт.

Один из латников нагнулся и поднял перстень. Выпрямившись и показывая его всем, он начал что-то эмоционально говорить. Из-за нехорошего предчувствия по моей спине пробежал предательский холодок. А потом я заметил, как все вокруг молча уставились на меня.

Винтовка находилась за спиной, поэтому рука рванулась к «глоку» и даже успела схватиться за пистолет. Но кто-то сзади врезал по моему затылку, в очередной раз отправив отдохнуть в мир грез.

Жаль, конечно, что рановато снял шлем. Но как же все-таки надоела эта планета с ее агрессивными обитателями!..

Не знаю, сколько прошло времени, когда я наконец-то очнулся. Голова дико болела, и это неудивительно: с момента появления в склепе я уже третий раз получаю сотрясение мозга. Так и до кровоизлияния недалеко.

Вокруг было темновато. Правда, сверху все-таки находился какой-то источник тусклого света. Кривясь от боли, поднял голову и увидел болтающуюся под низким дощатым потолком горящую допотопную лампу. Возможно, на том же топливе, на каком работали огнеметы.

Мои руки оказались за спиной, а она в свою очередь упиралась во что-то твердое. Прямо дежавю какое-то: меня снова привязали к столбу! Хотя нет, не совсем «привязали» – на запястьях четко ощущался холод металла, а значит, это кандалы.

Итак, опять плен! И когда же эта поганая полоса закончится?!

Сбоку кто-то разговаривал, поэтому я посмотрел в ту сторону. Грубый деревянный стол, на котором лежали шлем, оба бронежилета, винтовка. В общем, все украденные у меня вещи, над которыми в данный момент деловито копошились, стоя спинами ко мне, два человека.

Один из них, в дорогих доспехах, явно тот бородатый козел, капитан судна. А второй из-за седых волос скорее походил на старика, одетого в черную монашескую рясу, с вышитыми на ней непонятными мне знаками.

– Марэйк! – сказал обернувшийся капитан, после того, как услышал, что я поднимаюсь на ноги.

Предполагаемый старик тоже повернулся, ему действительно было лет семьдесят. Он остался стоять возле стола и не сводил с меня глаз. А вот латник подошел вплотную, поэтому пришлось перевести взгляд на него.

Здоровенный бугай, килограмм на сорок тяжелее меня. Да и намного шире в плечах. Такого сразу нужно бить по критически важным местам, иначе отправлюсь в нокаут после одного его хорошего попадания.

Капитан, видно, закончил оценивать своего пленника. Он поднял руку, в которой был зажат между пальцами перстень мумии, и спросил:

– Тарэн е тан матер цварг?

И хотя язык мне был непонятен, нетрудно догадаться, что бородатый хотел. Видно, украшения имели огромную ценность, а эти твари оказались слишком жадными и плевать хотели на недавно спасенные ими же человеческие жизни.

И зачем я вообще тогда снял эти перстни с мумии или позже забрал из амбара крылатых тварей? Оставь я их – и сейчас бы отдыхал со стариком на палубе, возможно даже попивая местное пивко с моряками.

А где, интересно, старик?

Он оказался прикован к похожему столбу. Из-за темноты деда сразу и не заметишь. Удивительно, но ублюдки проявили толику человечности. Они вынули все стрелы и даже забинтовали белой тряпицей его руку.

Прикованный старик внезапно приподнялся на ноги и начал что-то громко говорить, смотря на стоявшего возле меня капитана. Бородач хмыкнул в ответ, развернулся и, подойдя к нему, со всей силы ударил пленного в живот. Дед аж захрипел от боли и упал на пятую точку.

Похоже, от одних тварей мы попали к другим!

Потом латник повернулся ко мне и как-то угрожающе улыбнулся.

«Будет больно», – решил я, и не ошибся.

Подойдя ближе, капитан нанес мне короткий, но сильный удар, явно метя в печень. Перед глазами запрыгали искорки, а половина тела онемела от боли. Знал, тварь, куда нужно бить; видно, в этом деле он не новичок.

Пришлось даже опуститься на пол, ведь я оказался в жестком нокауте. И только скованные кандалами руки не давали упасть на бок. Короче, если так продолжится, то очень скоро от меня не будет никакого толку.

– Хартэ! – крикнул ему старец в балахоне, на что воин лениво отмахнулся.

Однако монах не успокоился и начал что-то гневно говорить.

Интересно – и о чем они сейчас спорят? Может, тот, в рясе, возмущался избиением пленника? Хотя не стоило надеяться на его человечность, сейчас главная задача – разобраться с этими двумя уродами и вернуть свое оружие.

Через некоторое время спор прекратился, и я увидел перед собой носки сапог бородача. Стало понятно, что перерыв закончился и избиение будет продолжено. Что ж, это жестокий мир, и нужно как можно быстрее к нему приспосабливаться. Неспособность к этому закончится моей смертью.

– Эй, дерьма кусок, поцелуй мой зад! – сказал я самым просящим голосом и с трудом поднялся на ноги.

– Тохэ?