И снова этот снисходительный взгляд, другой голос. Спокойное и размеренное дыхание – его, не моё. Он уверен в том, что я свихнулась, а я более чем уверена в том, что Уэйн Диас выдуманный персонаж в моей жестокой, страшной сказке.

– Что с тобой? – хмурится, делая шаг ко мне, а я качаю головой, провожу ладонью по лицу. Видение не исчезает. – Сандра, посмотри на меня, – он ещё ближе, вытягиваю ладонь в защитном жесте.

– Нет. Не подходи, – я сейчас не могу подпустить его к себе. Слишком слабая. Обнажена. И не физически. Душа голая перед ним.

Меня никто не видел в таком состоянии. Ни Марк, ни даже Машка. Я всегда переживала приступы паники одна. А теперь я даже не уверена, что это приступ. Никак не проходит ощущение, что передо мной стоит Имран.

– Сандра.

– Я сказала, не подходи, – голос дрожит и срывается. А я всматриваюсь в его лицо и не понимаю… Не понимаю, что происходит. Это всё только в моей голове? Паранойя переросла в психическое отклонение? Или…

Уэйн хватает свои штаны, быстро надевает их, пряча стояк и мучительно вздыхая. Хватает с дивана плед, идёт ко мне.

– Нет! Не трогай! – срываюсь на визг, но Диас игнорирует мои попытки отползти, накидывает на плечи плед, приседает на корточки, сжимая мои плечи. Больно. Его пальцы подрагивают, а в глазах появляется что-то такое, от чего становится ещё хуже. Разрядом тока в мозг шибает дежавю.

– Успокойся. Слышишь? Всё хорошо.

– Ты… Ты не тот, за кого себя выдаёшь, – шепчу, глядя на него с ужасом и горьким осознанием, что ошибалась. Всё это время я ошибалась.

– И кто же я? – спокойно рассматривает моё лицо, но я замечаю, как сильно сжимаются его челюсти. Кладёт ладонь мне на щеку, проводит пальцем по подбородку, губам. Интимная ласка. Опасная. Мне хочется закрыть глаза и отдаться ей, но это всё его игры. Я знаю. Слишком хорошо знаю своего личного монстра.

– Я не знаю.

Он усмехается, но усмешка эта говорит о веселье меньше всего. Впервые за всё время нашего знакомства, я вижу в его глазах тревогу.

– Сандра, я хорошо знаю, каково это, когда едет крыша. Переживал подобное и не раз. Я помогу тебе. Просто положись на меня, хорошо? – и, не дожидаясь моего ответа, подхватывает на руки, отрывая от пола, с которым я почти срослась. – Иди ко мне, малышка. Всё хорошо. Я рядом. Я помогу тебе, – успокаивающе шепчет мне в висок, пока несёт до дивана. Я же глубоко дышу, пытаясь справиться с накатившей истерикой. За стеной мой сын. А я… Я в абсолютном раздрае и уже не понимаю, где правда, а где очередная жестокая игра моего подсознания. Или не его…

– Посмотри, – посадив меня на диван, опускается на колени, широко расставив ноги. – Посмотри на меня, Сандра.

А я боюсь поднять глаза, потому что не верю. Не верю даже себе.

– Я сказал, смотри на меня, – звучит уже более жёстко, а пальцы крепко сжимают подбородок и силой поднимают моё лицо. – Кого ты увидела во мне?

– Имран, – имя моего страшного врага звучит пугающе. – Это ведь ты.

– Разве ты не помнишь, как он выглядел? – пытает безжалостно, заставляя возвращаться туда, куда возвращаться никогда не хотела бы.

– Помню, – и никогда не забуду. Его лицо врезалось в мой мозг незаживающей, гноящейся татуировкой.

– Тогда в чём дело? Мы настолько похожи? – насмешки в голосе нет, но это ничего не значит. Басаев опытный кукловод.

Я изучаю каждую чёрточку, каждую морщинку на его лице, и чувствую, что вот-вот действительно чокнусь.

– Не похожи. Ты и есть он.

Он резко отпускает меня, поднимается с колен и уходит на кухню. Смотрю через арку, как наливает воду в стакан, а затем бросает в рот таблетку и запивает её водой. Некоторое время стоит, уперевшись руками в барную стойку, а я изучаю крылья на его спине и длинный, тонкий стилет между ними. Что было набито у Имрана на спине? Почему я не запомнила?

Испуганно моргаю, когда перед лицом возникает стакан.

– Выпей.

Молча глотаю воду и, выпустив из лёгких раскалённый воздух, тихо прошу:

– Уходи, пожалуйста, – слышу скрип зубов, сильно смыкаю веки. – Кем бы ты ни был, уходи.

Он рассматривает меня какое-то время, я чувствую на себе блуждающий взгляд, считаю секунды до того, как услышу шаги, но Уэйн не уходит. А я с каждой секундой все больше убеждаюсь, что никакой он не Уэйн. Я знаю, кто он. И хоть объяснить это практически невозможно, меня уже не переубедить. Я готова поверить в мистику, в приведений, да хоть в день сурка. И чем дольше всматриваюсь в лицо этого человека, в его силуэт, в глаза (пусть даже другого цвета), тем больше вижу в нём Басаева.

– Я останусь здесь. Или ты поедешь со мной, – произносит спустя некоторое время. Ставит в известность, не более. Это даже не выбор, это факт. Он снова спокоен и сосредоточен, но это не отменяет того, что передо мной психопат. А в детской спит Даня. – Я лягу на диване. Можешь закрыться в спальне, но это ни к чему. Я мог убить тебя, изнасиловать, изрезать на куски ещё при первой нашей встрече. Если бы у меня были такие намерения, дверь тебя не спала бы. Но я понимаю, тебе сейчас необходимо личное пространство. Иди спать, Сандра. Тебе нужно отдохнуть.

И снова этот снисходительный взгляд, другой голос. Спокойное и размеренное дыхание – его, не моё. Он уверен в том, что я свихнулась, а я более чем уверена в том, что Уэйн Диас выдуманный персонаж в моей жестокой, страшной сказке.

Глава 25

Я не смогла сомкнуть глаз. Даня посапывал рядом в моей кровати, а я сидела и тупо пялилась на дверь, за которой находился он. Человек, чьё присутствие ощущаю даже сквозь стену.

Бояться бессмысленно. Он прав. Захотел бы, убил бы уже давно. Да и тот мизерный процент, что я всё-таки двинулась по фазе, полностью отрицать нельзя. Может всё-таки галлюцинации? Честно говоря, я была бы им рада больше, чем Басаеву.

Разблокировала экран планшета, открыла вкладку поисковика. И хмыкнула про себя от идиотизма ситуации и желания забить в яркую строку слово «привидения». Нет, я пока не настолько сошла с ума. Хоть всё чаще и кажется, что Уэйн одержим страшным существом, имя которому Имран.

«Уэйн Джон Диас, личная жизнь» – стукнула по красной лупе для поиска и принялась мониторить просторы интернета на