— Что вы надеетесь узнать, когда найдете его? — спросил Уайтсайд.

— Понятия не имею. Но согласитесь, его реакция кажется несколько странной. Должна быть какая-то причина, почему он ничего не сказал. И странно, что он не заполнил страховое заявление. Он даже не поинтересовался, кто забрал его машину. Я не могу избавиться от ощущения, что он может знать нечто такое, что было бы нам полезно.

— Когда найдете его, — сказал президент, — а я не сомневаюсь, что найдете, — вы с ним полегче. По-моему, то, что он не хотел рассказывать, — не преступление.

Миннеаполис

Телефон разрывался. Не успев закрыть за собой дверь квартиры, Кэти с порога бросилась к нему.

— Джерри, это ты? Ты где? Ты так взволнован — или расстроен… Что с тобой? В чем дело?

— Я ищу тебя уже сто лет! — сказал Джерри. — Домой звонил, на работу звонил… В редакции мне сказали, что ты в Лоун-Пайне, я давай туда звонить, там говорят, что уже уехала…

— Я только что вернулась. Прямо сейчас из аэропорта. Ты в городе? Тебя плохо слышно, и какой-то шум на линии.

— Я в Айове В местечке под названием Дикс-Лэндинг. Это на Миссисипи, напротив так называемых Уиннишикских долин. Слыхала когда-нибудь?

— Дикс-Лэндинг точно не слыхала. Уиннишик — вроде когда-то попадалось на слух, кто-то говорил. Но что ты там…

— Кэти, я был на той ферме в Айове. Я разговаривал со «сто первым». Он снова меня забирал внутрь…

— Она тебя запомнила?

— Наверное. Мы по-настоящему не разговаривали. Но он мне сказал. Показал. И у меня было впечатление, что это важно. Но для кого важно — для нас или для «сто первого» и остальных пришельцев, — тут я не уверен, не знаю.

— А при чем тут Дикс-Лэндинг? И Уиннишик?

— Он сказал мне, где это. Показал, куда надо ехать. Я не знаю, что здесь. То есть на самом деле, конечно, знаю, хотя бы частично. Здесь есть такое место — Гусиный остров. Там на острове три пришельца. Но я не знаю, почему это важно. Знаю только, что важно. Это мне «сто первый» внушил. Что я должен попасть туда. Я хочу, чтобы ты была со мной, Кэти. Если здесь что-то важное, надо, чтобы ты была в курсе с самого начала. Ты же с самого начала во всей этой истории с пришельцами.

— О'кей, — сказала Кэти. — Я выезжаю тотчас же. Расскажи, как добираться до этого Дикого Лэндинга. Я буду через несколько часов.

Миннеаполис

Четверо суток они просидели на полосе, и наконец бдение кончилось. «Любящие» — те, что прорвались на летное поле, когда туда приземлился пришелец, — стояли молча, потрясенные, и смотрели, как он медленно поднимается и уплывает в небо.

— Ничего у нас не вышло, — сказал один из них, худой юноша с длинными волосами и лицом аскета.

— Нет, получилось, — возразила тоненькая девушка, стоявшая рядом с ним. — Он почувствовал нашу любовь. Я знаю, он почувствовал.

— Но он не подал никакого знака. Он нас не взял. Других брали…

Охранник, один из тех, кто стоял в оцеплении вокруг пришельца, сказал, ни к кому не обращаясь:

— Все, ребята. Давайте расходиться, все кончилось. Почему бы вам не пойти по домам?

— Потому что мы и так дома, — торжественно ответил юный аскет, — Земля — наш дом. Вселенная — наш дом.

— Не понимаю я этих чудаков, — сказал охранник своему товарищу, — А ты понимаешь? Это ж надо — просидеть здесь столько дней с дурацкими мордами!..

— Нет, — ответил другой. — Я тоже не понимаю. Да и не старался понять.

— Ну ладно, братцы, давайте расходиться, — обратился первый к компании «Любящих». — Спектакль окончен, ребята. Вам тут больше делать нечего.

Толпа начала понемногу рассасываться, люди медленно брели к выходу с летного поля.

— Не надо было их сюда пускать, — сказал второй охранник, — Это против всех правил. Кого-нибудь и убить могло.

— Да нет, никакой опасности не было, — ответил первый. — Полоса была закрыта. А если бы их не пустили, нам пришлось бы с ними воевать все эти дни. Мы бы их отсюда, а они сюда. Комиссия правильно решила: так оно спокойнее. Надо отдать должное этим чудакам: как только их сюда пустили, они вели себя очень пристойно. Никаких хлопот с ними не было.

— Они были заняты, — сказал второй, — Они ж его любили, понимаешь ты это? Демонстрировали ему свою любовь. Ты когда-нибудь видал такую дурость?

Тем временем пришелец превратился уже в крошечную точку на западном горизонте…

В редакции новостей «Трибыон» Гоулд положил телефонную трубку.

— Тот, что на двенадцатой автостраде, тоже снялся, — сказал он Гаррисону. — Поднялся и улетел примерно в то же самое время, что и тот, из аэропорта.

— Как по сигналу, — усмехнулся Гаррисон, — Интересно, что они затеяли?

— Начинается вторая фаза, — сказал Гоулд.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, первая фаза была, когда они прилетели и начали с нами знакомиться. Теперь это уже позади. Теперь будет что-нибудь новенькое.

— С чего ты взял?

— Не знаю, Джонни. Так, размышляю…

— А может быть, они закончили здесь свои дела и собираются куда-нибудь дальше? Может, поднимаются в космос, снова строятся и собираются лететь в дальние края? И мы их никогда больше не увидим.

В редакцию, шаркая, зашел Хэл Рассел.

— Свежие новости с телетайпа. Они улетают отовсюду. Не только от нас.

— Позвони-ка в Лоун-Пайн, — велел Гаррисон Гоулду. — Узнай, что там у них творится.

Гоулд принялся крутить телефонный диск.

— А что еще хорошего? — спросил Гаррисон у Рассела, — Какие-нибудь соображения? Намеки?

— Ничего. Только то, что они улетают. Все улетают. Отовсюду.

— Черт побери! — воскликнул Гаррисон. — И что прикажете с таким материалом делать? Здесь репортаж… Репортаж!.. Кто-то должен это раскопать, и я хотел бы, чтобы это были мы. Я знаю, что материал отличный, но как к нему подобраться?!

— Джей и Кэти, — подсказал Рассел. — Они знают о пришельцах больше всех. У них могут быть какие-нибудь идеи.

— Кэти нет. Уехала на какую-то охоту, дикие гуси. Звонила мне вчера вечером. Сказала, у нее что-то наклевывается, из чего может получиться отличный материал. Что именно, говорить не захотела. Сказала, что я должен ей верить. Эл наизнанку вывернется, когда узнает. Он практически приказал мне вызвать ее из Лоун-Пайна. А она опять исчезла.

Он оглядел редакцию.

— Где Джей, черт побери? Его нет на месте. Кто-нибудь знает, куда подевался Джей? Энни, ты не знаешь?