Сказать сейчас «не хочу», повернуть обратно – когда столько уже сделано и столько пережито… да разве это возможно? Что подумают о ней трое мужчин, которые вынуждены были пройти – по ее желанию! – через ужасы Бросельянского леса? Она и в собственных-то глазах будет выглядеть, как…

Тут негромко кашлянул Михаил Анатольевич, словно желая привлечь к себе внимание, и Вероника, сбившись с мысли, вскинула на него взгляд.

А он задумчиво, ни к кому не обращаясь, сказал:

– Мы в долгу перед благородным Феркаэлем. И, сдается мне, не можем уйти, не попытавшись ему помочь.

И повернулся к Каролю.

– Что вы думаете об этом, капитан?

– Я? – удивился Кароль. – Я-то – всегда пожалуйста… только чем мы можем помочь?

Овечкин не ответил.

Посмотрел на Феркаэля.

– Почтеннейший хранитель… как ты, наверное, уже догадался, о бросельянском зле нам рассказала дама Гемиона, надеясь отговорить от похода сюда. Она же упомянула и о твоих многочисленных безуспешных попытках избавиться от Мат Мара. Я размышлял обо всем этом по дороге… и пришел к выводу, что, не зная его природы, уничтожить его, пожалуй, действительно невозможно. Изгнать из леса тоже нельзя, поскольку тогда зло уйдет в другие земли и будет продолжать свое черное дело там. А вот заточить… Скажи, какие материалы ты использовал с этой целью прежде?

– Все, какие только есть, – мгновенно помрачнев, ответил Феркаэль. – Камень, землю, воду. Холодное железо, серебро и другие металлы, наделенные силой. Черный дуб, который является неодолимой преградой даже для демонов других измерений. Мат Мар с легкостью просачивается сквозь всё.

Он умолк, а Овечкин, деловито кивнув головой, сказал:

– Ты не назвал еще один материал. Вернее, стихию. Уверен, мысль об ее использовании даже не приходила тебе в голову – учитывая твое отношение к ней, да и отношение всего твоего леса!

Феркаэль непонимающе наморщил лоб.

– Ты имеешь в виду…

– Огонь, конечно же! – оживившись, подхватил капитан Хиббит. – Ну да, вы же все тут боитесь его как чумы!.. А ведь Мат Мара, наверное, можно и вовсе сжечь – почему вы решили, Михаил Анатольевич, что его нельзя уничтожить?

Тот покачал головой.

– Не знаю, не знаю… В чем я точно не сомневаюсь, так это в том, что огненная сфера способна удержать внутри любую разновидность энергии, кроме огненной же. А Мат Мар, чем бы оно ни было, таковой явно не содержит, иначе и самого леса давно не стало бы. Давай попытаемся замкнуть бросельянское зло в огне – я охотно помогу тебе в этом…

– И я! – встрял капитан.

– …А потом, если все пройдет благополучно, эту сферу мы запечатаем в каком-нибудь укромном месте, – продолжил Овечкин. – В лесу наверняка найдется каменная пещера, где огонь не повредит корням растений и подземным жителям. Приставишь к ней охрану…

Лицо Феркаэля сделалось непроницаемым.

– Да, такая пещера есть, – медленно сказал он. – В скале посреди Мутного озера. И я совершенно с тобой согласен, кавалер, – огненная сфера наверняка удержит в себе бросельянское зло. Но… согласиться на твое предложение я не могу. И никогда не попытаюсь его осуществить.

– Почему? – удивился Овечкин. – Я понимаю, ты относишься к огню с подозрением. Однако при известной осторожности…

Феркаэль не дал ему закончить.

– Это – Броселиана, – значительно сказал он, поведя рукой вокруг. – Некогда – прекраснейший лес Квейтакки, в котором всё, даже самая ничтожная из былинок, обладало воплощенной душой!.. Он далеко уже не тот, каким был прежде, но в каждом живом его дереве и теперь обитают дриады, а в кронах гнездятся птицы. Под каждым кустом таятся норы – обиталища мелких зверьков, змей и леших. В травах – жилища эльфов и фей, которые не дано видеть смертному глазу. А муравейники, а пчелиные дупла – всего не перечтешь! Мат Мар же всегда находится там, где страдает какое-нибудь живое существо, а это в последнее время происходит постоянно. Я и сейчас слышу боль своего леса – ласка настигла тетеревиный выводок, и Мат Мар впитывает ужас и смертную муку птенцов… И ты хочешь, чтобы я пошел за ним и окружил его огнем – среди деревьев, или на поляне, где цветет и дышит жизнь, и обрек на погибель сотни, может быть, ни в чем не повинных обитателей леса?..

Михаил Анатольевич не нашелся с ответом.

Остальные тоже растерянно молчали. После некоторой паузы капитан Хиббит сказал неуверенно:

– Вчера мы видели много мертвых деревьев… Там огонь никому не повредит.

– Но что там делать Мат Мару? – пожал плечами Феркаэль. – Оно нуждается в пище, а пища его – среди живых.

В палисаднике перед домом вновь воцарилась тишина, которую нарушали только птицы, перекликавшиеся в лесу. Ветер спал, и сосны, окружавшие Тикову росчисть, замерли неподвижно.

Судя по всему, надо было прощаться и уходить. Другого способа очистить лес от завладевшего им зла никто предложить не мог…

И тут, нарушив тишину, откуда-то сверху до слуха всех пятерых донесся тоненький, тихий голосок, сказавший:

– Если дело только в этом, я могу помочь твоей беде, хранитель! – и Феркаэль, вскинув голову, устремил взгляд на яблоню, что росла посреди двора.

Остальные посмотрели туда же и без труда обнаружили говорившего – им оказалась маленькая, в локоток ростом… женщина, сидевшая на одной из нижних веток.

Будь дерево в цвету, разглядеть ее, пожалуй, было бы не так просто – волосы у малютки были зеленые, личико бело-розовое, одежда тоже сплошь пестрела белыми, зелеными и розовыми пятнами. Но старая яблоня давно уже наполовину засохла, и единственным цветком теперь казалось на ней это чудесное существо – дриада, как с замиранием сердца догадалась Вероника.

– Ты, Стина? – Феркаэль мягко улыбнулся. – О чем ты говоришь, милая?

– Я могу тебе помочь, – повторила малютка. – И хочу это сделать – от всей души.

– Каким же образом?

– Возьми мое дерево, – сказала Стина. – Примани с его помощью бросельянское зло.

– Что?!

– Сожги его, – продолжала дриада. – И когда Мат Мар явится за своей пищей, сожги и его тоже!.. Этот смертный прав, – она кивнула в сторону капитана Хиббита, – зло погибнет в огне. И не нужно будет запирать его в пещере и охранять.

Феркаэль покачал головой.

– Подслушиваем, значит, – сказал он. – Прекрасно… ты хоть понимаешь, дитя мое, что ты мне предложила?!

– Убить мое дерево, – как ни в чем не бывало ответила дриада Стина. – О, не беспокойся обо мне, хранитель! Нам все равно скоро умирать – за яблоней давно никто не ухаживал, дни ее сочтены и…

– Ступай, – сурово сказал Феркаэль. – Ступай домой и никогда больше не подходи ко мне с подобными предложениями. Гиторн принесет с полей плодородной почвы, вскопает землю вокруг твоей яблони и будет поливать ее в положенный срок. Она еще оживет!