Разведчику потребовался максимум изобретательности, чтобы тактично отказаться от приглашения, сославшись на то, что он не может покинуть друзей-англичан. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, он и его друзья, провозгласив тост за короля, встали из-за стола с наполненными бокалами и, вежливо поклонившись бывшему монарху, выпили за его здоровье.

«Земляки» словно преследовали Винсенте. В сентябре 1939 года, когда гитлеровцы уже захватали Польшу, Жермен, заговорщически улыбаясь ему, сообщила, что постояльца ждет приятный сюрприз: через несколько дней в их пансионате должен поселиться генеральный консул Уругвая в Польше, покинувший страну из-за фашистского вторжения.

Сколько сил стоило разведчику сохранить самообладание, «обрадоваться такой удаче», а через несколько дней под благовидным предлогом съехать из пансионата: он, якобы, переезжал жить во Францию.

На самом же деле он остался в Брюсселе, сняв небольшую, но очень уютную квартиру у мадам де Toe, которую ему рекомендовала Ивонн.

Легализация, тем не менее, продвигалась успешно. Кент начал учебу в Брюссельском свободном университете.

Сначала эта учеба его шокировала. Точнее говоря, его поразило то, что студенты, находившиеся во время лекций в аудитории, непрерывно курили и вели между собой оживленные беседы. Винсенте был единственным из присутствовавших, кто делал в тетради хоть какие-то пометки, похожие на конспект. Из числа присутствовавших в огромной аудитории записей не делал никто.

Каждое утро преуспевающая молодежь собиралась в лесопарке Буа де ла Камбр для верховых прогулок. Многие имели собственных лошадей, кое-кто, в том числе и Кент, брали лошадей на прокат.

Юноши и девушки щеголяли друг перед другом нарядными костюмами для верховой езды и элегантными сапогами со шпорами. Иногда на этих прогулках появлялся король Леопольд III, любивший демонстрировать своим подданным простоту и доступность.

Среди товарищей по прогулке никто и предположить не мог, что изящно сидящий в седле «уругваец» свой кавалерийский опыт приобрел в ленинградской школе верховой езды «Осоавиахима», начальником которой был его хороший знакомый, носивший на темно-синих петлицах и нарукавных знаках с изображением подковы и перекрещенных сабель три «шпалы» комполка.

Прогулки по лесопарку, беззаботные завтраки на природе, бесшабашная учеба в университете позволили разведчику завязать десятки полезнейших знакомств. Будучи душой любой компании, он словно притягивал к себе людей, и это оказывало ему в его работе неоценимую услугу.

Проходили дни и недели. Кент все увереннее чувствовал себя в роли уругвайского студента и бизнесмена. Полученный за это время опыт и наблюдательность позволили ему быстро усвоить правила, которые в кругу его знакомых было принято соблюдать. К великому счастью, разведчик обладал редкой интуицией. Он часто безошибочно прогнозировал ситуацию, умело подбирал круг своих знакомых, убедительно делал вид, что ведет образ жизни того человека, за которого себя выдает. Его уютная квартирка, расположенная неподалеку от рю де Луа, то есть от прежнего места жительства, в общем-то не соответствовала имиджу богатого уругвайца. Но Кент как мог старался сгладить это несоответствие: он нанял домработницу, которая одновременно была и кухаркой, старался не приглашать к себе в дом кого-либо из знакомых. Зная, что по сложившимся традициям в Брюсселе люди его положения тратят на поднаем квартиры до 40 процентов своих доходов, он понимал, что его нынешнее жилье слишком скромное, но менять его не спешил. Тому были две причины. Во-первых, он лишь выдавал себя за бизнесмена, но на самом деле никаких доходов не имел. Во-вторых (и это было самое главное), общение с семьей и окружением мадам де Toe неожиданно явилось любопытнейшим источником информации.

Раз в неделю хозяйка его квартиры устраивала чаепития, которые посещали очень образованные и компетентные люди. Беседы об искусстве, как правило, перемежались разговорами о политике. Это были не общие рассуждения, а зачастую очень ценная информация по поводу развития ситуации в Европе. Особенно много разговоров было о советско-финской войне. Мадам де Toe и ее муж даже собирались одно время в качестве добровольцев поехать в Финляндию, чтобы воевать против Красной армии. Ее гости говорили о конкретных фактах поддержки Финляндии со стороны Великобритании, Франции и Германии, о направлении в эту страну добровольцев, боевой техники, оружия и боеприпасов. Винсенте в эти разговоры не вмешивался, делая вид, что он в них ничего не понимает. Но вскоре после этих разговоров полученные сведения в обобщенном виде через Анну передавались Отто и далее – в Центр.

Кент активно внушал окружающим, что серьезно занят бизнесом. Он ездил по стране, бывал в разных городах, но при этом по-настоящему был занят лишь разведывательной работой. Под видом отдыха он побывал в курортном городке Спааке, который находился на границе с Германией. Там он изучал возможности по размещению советского радиопередатчика. Понимая, что в случае нападения на Бельгию, Германия будет стремиться использовать в своих интересах порт Антверпена, разведчик (уже не в первый раз) побывал и там. Собранные по крупицам наблюдения в итоге оказывались очень полезными.

Разведчик не считал количество пушек на кораблях. Но знание настроений евреев – эмигрантов из Чехословакии и Германии, отношения к ним бельгийцев, как, впрочем, и отношений между валлонами и фламандцами, зачастую значили куда больше.

Внутриполитическая напряженность в Бельгии, вызванная ожиданием вторжения в страну Германии, день ото дня увеличивалась. Бельгийская резидентура работала все напряженней.

Кент, посоветовавшись с Отто, принял решение снять более представительную квартиру. Это должно было, с одной стороны, способствовать расширению контактов с полезными людьми, которых не стыдно было бы приглашать в дом, с другой – затруднило бы возможное наблюдение за ее хозяином.

Новая квартира находилась в доме 116 на авеню Беко. Это был большой дом для богатых постояльцев. В квартире Кента было две спальни, огромная комната, разделенная декоративной аркой на столовую и гостиную, большая передняя, очень удобная ванная и туалет. В комнатах стояла современная мебель, а на стенах и на полах лежали богатые ковры.

В этой квартире гости бывали часто. Они не подозревали, что здесь нередко появлялся и резидент Отто, с которым Кент готовил донесения для отправки в Центр.

Неожиданно ценным источником оказались товарищи Кента по университету. Они много общались в перерывах между занятиями, в выходные дни ездили сообща на пикник. Приятели и подруги были чаще всего детьми высокопоставленных чиновников, удачливых бизнесменов. Они нередко пересказывали разговоры, суть которых зачастую была крайне интересна разведчику.

Совершенно незаметно Кент стал вторым – после Отто – человеком в резидентуре. Этому способствовало многое и, в первую очередь, его очень удачная легализация, умение добывать и обобщать ценную информацию, огромная работоспособность и дар сходиться с людьми.

Вскоре именно Кенту была поручена подготовка всех передававшихся в Центр донесений. Он также занимался расшифровкой указаний, получаемых из Москвы.