и начал жадно вгрызаться в него всеми зубами, словно пиранья в свежепойманную добычу. Он отрывал сочные сырые куски, быстро их пережевывал, и проглатывал.

После того как парень утолил голод, последовала продолжительная отрыжка, он бросил обглоданный кусок мяса обратно в холодильник, схватил с полки коробку молока и меньше чем за минуту, опустошил всю упаковку и бросил ее на пол. Из нее брызнули белые остатки и запачкали собой всю кухню.

Андрей глубоко дышал и чувствовал сильную усталость, а еще мерзкий запах, который наполнил кухню, как только он вошёл на нее через балкон. Он принюхался и понял, что запах исходит от него. Он поднялся с пола, прошёл в ванну и уставился на себя в зеркало. Весь рот и подбородок были заляпаны кусками мяса и остатками молока. Набрав в ладони холодный воды, он несколько раз сполоснул лицо, сходил в туалет, и мочился около минуты, словно его мочевой пузырь был под завязку наполнен. Потом залез в душевую кабинку, покрутил ручками крана, настроил температуру воды под свои предпочтения, вылил на тело половину флакона с гелем для душа и встал под разбрызгиватель. Он уперся руками в кафельные стенки, опустил голову и долго стоял в таком положении под теплой, слегка горячей водой, чтобы смыть с себя всю вонь. Всю ванну заполнил мутный теплый пар.

В следующий момент у него в ушах раздался писк. Вначале он был едва уловим, но быстро нарастал и становился невыносимым. Андрей прижал к ушам руки, открыл рот и захрипел. Звук усиливался, парень зажмурил глаза, стиснул зубы и упал на бок. Он скрутился в позу эмбриона и начал кричать. Через секунду из разбрызгивателя бурным потоком брызнула кровь. Андрей выставил перед собой руки, чтобы она не попадала ему в рот и глаза, в следующую секунду в его голове стали возникать жуткие картинки, на которых он видел, как своими руками ломал людям кости и вырывал внутренние органы.

Прозвучал жуткий вой, который он тоже услышал только у себя в голове. Спустя продолжительный припадок парень все вспомнил: каждую минуту вчерашней ночи. Голоса своей жены и дочери, трех девушек, «Зеленый остров», всех людей, которых он рвал на куски и девушку, что стреляла в него и чудом убежала.

Раздался протяжный звонок в дверь. Шум в голове Андрея исчез. Кровь тоже. Вся душевая кабинка была чистой, а из разбрызгивателя текла обычная вода. Пульс постепенно успокоился, как и сам парень, но идти к двери он все равно не хотел, и не мог. Внезапный припадок еще больше ослабил его. Может названному гостю, в конце концов наскучит, и он уйдет, но звонок раздался снова. Андрей зажмурил глаза и замычал. Мерзкий звонок, словно колокол бил по его разбухшим барабанным перепонкам.

— Сейчас! — закричал он, и все стихло, но ненадолго — спустя минуту звонок прозвучал снова.

— Сейчас я выйду! — крикнул он, чтобы больше не слышать назойливого писка, и схватился обеими руками за вески. — Господи, как же болит голова.

Она и правда раскалывалась, будто Андрей несколько дней находился в диком запое.

Он встал с пола, еще раз, сполоснул все тело, обтерся полотенцем, вернулся в гостиную, достал из шкафа запасные спортивные брюки и майку, оделся, обул домашние тапочки и снова посмотрел на себя в зеркало. Опухшие красные глаза, мешки под ними, «откуда все это» — спросил он себя.

* * *

Андрей подошел к двери и посмотрел в глазок. На лестничной площадке в черном платье, не по возрасту, с сигаретой в руке, стояла Галина Юрьевна. На этот раз привычная химия на голове женщины была убрана в аккуратные вьющиеся пряди, а сама она была накрашена, как будто собиралась на свидание. Андрей смотрел на нее и недоумевал, как за пару дней пожилая женщина превратилась из простой домохозяйки в курящую тетку с характером и поведением двадцатилетней девки. Он и раньше задавал себе похожий вопрос, но сейчас все выглядело непросто странно, а из ряда вон.

Господи, да что ей от меня надо: — подумал он про себя, после чего несколько раз сильно моргнул, провел рукой по лицу и приоткрыл дверь.

— А я уже начала беспокоиться. Ты так долго не открывал, — сказала женщина и быстро окинула парня глазами.

— Я был в душе. Только сейчас услышал, что кто-то звонит в дверь, — хриплым голосом, подергивая горлом, ответил он.

Женщина сделала затяжку и выпустила дым в сторону.

— Я заходила к тебе вчера, тебя не было дома. Что-то случилось?

— Все в порядке, я просто уходил… к знакомым.

Женщина нахмурила брови и прищурила глаза.

— Ясно. Боже правый, что у тебя с лицом?

— Ночь была тяжелой не выспался.

Женщина еще раз затянулась и надменно уставилась на парня.

— Видать очень тяжелой, — сказала она, но потом отвела глаза в сторону, сморщилась и буркнула себе под нос, — Вонь такая, будто в блевотине искупался.

Андрей протер раздраженные от дыма глаза и опустил брови, его барабанные перепонки еще не пришли в норму, и некоторые слова он просто не мог разобрать.

— Что вы сказали?

— Ничего. Забудь.

Андрей зажмурился и сдавил двумя пальцами верхний край переносицы.

— А у вас как дела? В последнее время вы сильно изменились.

— Рада, что ты заметил. Тебе нравиться мой новый образ?

— Не знаю, главное, чтобы вам нравилось.

— Хватит со мной говорить, будто я старуха… я что, похожа на старуху?

— Нет, просто пытаюсь быть вежливым.

— Это правильно, со мной лучше быть вежливой.

Андрей нахмурил брови и провел рукой под носом. Помимо того, что в данный момент ему было чертовски плохо, он не был в восторге от общения с женщиной и уж тем более потакать ее странному поведению.

— Вы, наверно, собирались куда-то идти… не буду вас задерживать… всего доброго. Андрей попытался закрыть дверь, но ее застопорила нога женщины.

— У тебя точно все в порядке? Не хочешь поделиться своими проблемами?

Приложив немало усилий, парень все-таки сумел убрать ногу женщины от двери.

— Нет, Галина Юрьевна, как-нибудь в другой раз, всего хорошего.

Дверь захлопнулась. Андрей сел в коридоре на тумбочку, опустил голову и прикрыл лицо руками. Уже второй раз он встречает свою соседку, и с каждой встречей она ведет себе все странней. Вдобавок этот нездоровый жест ногой. Женщине за пятьдесят, а он едва сумел сдвинуть ее тощую ногу с места. Будто ее подменил наглый распущенный двойник. Содрал с нее кожу и напялил на себя, а теперь просто решил поиздеваться.

* * *

Спустя время — полчаса, может быть чуть больше — Андрею стало легчать. Он