Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Костя наконец отрывается от моего тела и задирает подол до талии. Теперь черный изысканный наряд развратно болтается на талии, оставляя меня обнаженной и сверху, и снизу. Потому что мой любовник наконец начинает медленно стягивать с меня трусики. Они невероятно мокрые и от промежности к ластовице белья тянутся ниточки моей смазки. От такого зрелища Костя невольно облизывается. Но прежде, чем он приступит к десерту, я хочу, чтобы он выполнил мою маленькую просьбу.
— Пометь меня! Поставь мне засосы на внутренней стороне бедер. Я хочу утром видеть их и вспоминать твой язык!
— Все, что хочешь, сладкая. Клянусь, ты сегодня кончишь как минимум трижды.
Теперь я понимаю зачем в этой комнате пуф. Костя садится на него и чуть дергает мое тело на себя, чтобы моя текущая киска оказалась перед его глазами. Мои ноги раздвинуты столь широко, что моя промежность перед ним как на ладони. Спасибо йоге, за эту гибкость.
Вижу, что ему хочется скорее впиться в меня губами, но он старательно выполняет мое пожелание, то целуя, то кусая внутреннюю поверхность бедра. Следом за легкой болью сразу же приходит удовольствие, и я плыву на облаке прямо в рай.
Возможно, виной всему моя неискушенность в оральном сексе, но первый оргазм настигает меня сразу же, как Костя проводит языком по моей мокрой щели. Он довольно хмыкает, наблюдая, как мое тело содрогается от удовольствия. Я думаю, что у меня получится кончить еще раз, но одного оргазма моему партнеру мало.
С тихим рыком Костя буквально вгрызается в мою плоть. Его язык широко скользит по припухшим от возбуждения губкам, жадно глотая мою влагу. Словно путник в пустыне припадая к живительному оазису. Это настолько хорошо, что я невольно откидываюсь назад. Мой поплывший взгляд ползет по стене вверх, к зеркальному потолку.
Косте не нужно даже использовать пальцы, вместо этого он жадно трахает меня языком, с тихими стонами слизывая мое возбуждение. Иногда его зубы слегка прикусывают клитор и от этих грубых ласк с моих губ срываются настоящие вскрики. Затем он успокаивающе посасывает розовую горошину, словно стремясь оттянуть мой второй оргазм.
Я опираюсь на локти и полуприкрыв глаза смотрю в потолок, любуясь роскошной рыжеволосой девушкой, которая томно лежит, широко раздвинув стройные ножки в черных чулках. Ее кожа словно светится изнутри удовольствием, а губы порозовели от постоянного покусывания. Но самое эротично это лицезреть темноволосую мужскую голову между ее раскинутых бедер. Не просто чувствовать язык и губы на самом чувствительном местечке, но и видеть, словно со стороны, как он старательно отлизывает мне, преклоняясь передо мной и боготворя меня.
В мареве наслаждения меня почему-то посещает странная и нелогичная мысль. Мне хочется ее отогнать, но она упорно возвращается снова и снова. Теперь не могу не думать о том, что если постараться, то можно представить, что это голова мужа. Что это Марат с хриплым мурлыканье довольного кота ненасытно работает языком, толкая меня ко второму за вечер оргазму.
Я невольно хватаю Костю за волосы и вжимаю его лицо в себя, стараясь поймать ускользающее наслаждение. Мне нужно совсем немного, чтобы кончить. И когда он в очередной раз прикусывает клитор, я снова взрываюсь в оргазме, от удовольствия теряя дар речи. Что не может меня не радовать даже сквозь дымку блаженства.
Потому что с моих губ срывается абсолютно лишнее и ненужное сейчас имя. Имя моего мужа.
Глава 16
Марат
Наконец, я вернулся. Конечно, в офисе еще оставались некоторые дела, но меня магнитом тянуло домой. Диана всегда встречала меня каким-нибудь новым изысканным рецептом, и пока мы ужинали делилась новостями. Сегодня в наш привычный порядок вещей будут внесены некоторые изменения. Это будет звучать смешно из уст человека уже три года состоявшего в браке, но мне хочется узнать свою жену поближе. И не только в постели.
Не поскупившись, покупаю в ближайшем цветочном магазине огромный букет роз. Стыдно признать, что подарки в последнее время дарю Диане словно пытаясь загладить свою вину. Но это обязательно изменится, в самое ближайшее время.
Я даже не стал ждать лифта, а практически бегом поднялся по лестнице, чтобы скорее очутиться дома. Думаю, что нам пора задуматься о покупке дома, чтобы дети росли за городом, на свежем воздухе. А заодно можно завести собаку. Вот это будет настоящее семейное гнездышко, не то, что у меня в детстве.
Однако квартира меня встретила тишиной. Из кухни не пахло очередным кулинарным шедевром жены, да и самой Дианы нигде не было. Я, не разуваясь, прошел по квартире. Действительно никого. Словно она забыла о моем возвращении, а быть может и обо мне тоже.
Меня снова начали терзать непонятные подозрения. Странное поведение жены начало приобретать зловещую окраску. Я бы даже подумал, что жена бросила меня, если бы не наличие ее вещей в квартире.
Гневно печатая шаг направляюсь на кухню. Едой тут и не пахнет. Стерильная кухня, пустая посуда. Возможно, что последние несколько дней здесь никто и не готовил. Букет роз летит в раковину, наполняя комнату густым ароматом. Гнев сменяет недоумение, а затем и тревога. Достаю мобильный и по памяти набираю знакомый номер. Длинные гудки режут слух, а затем их прерывает автоответчик с предложением оставить сообщение. Я не понял, а где моя жена?
Следующий час я практически без перерыва названиваю Диане, но каждый звонок остается без ответа. Пять гневных сообщений тоже проигнорированы. Время уже половина двенадцатого ночи, а от моей жены ни слуху ни духу. Прохожу в спальню и опускаюсь в мягкое кресло. Значит будем ждать, и на месте Дианы я бы подготовил серьезное объяснение такому поведению.
Спустя сорок минут до меня доносится щелчок дверного замка. Свет в спальной не горит, так что супругу ожидает большой сюрприз в виде разгневанного мужа. Она не крадется, не пытается быть тише. Слышу, как на пол падает обувь, и Диана еле слышно стонет от удовольствия. Опять нацепила высоченные каблуки и страдала весь вечер. Может это был деловой вечер? Хотя неясно почему нельзя ответить на звонок.
Диана заходит в комнату и смотрит в сторону кровати, словно рассчитывая, что я буду спокойно спать пока она шляется неизвестно где. Мне виден только ее силуэт,